Время все дальше и дальше уносит нас  от тех трудных, тяжелых, но героических дней борьбы с фашизмом за нашу свободу и независимость, за Советскую Родину.  Сейчас тем, кто в юные годы боролся  с фашизмом  — 90 лет. и более. Уже нет той великой страны за которую сражались патриоты, а память уносит нас в те далекие, героические годы борьбы за нашу независимость.   22 июня мы отметим скорбную дату фашистской агрессии на нашу страну.  В этом небольшом повествовании хочется рассказать об удивительном   человеке, Михаиле  Василевиче Шинкевиче, из поколения настоящих патриотов.

                                                      *  *   *

        Родился Михаил Васильевич 15 октября 1930г.  в деревне  Бородулино, Оршанского района, Витебской области в Белоруссии,  в бедной крестьянской семье. Это селение находится  километров 15 от Орши. Электричества в доме не было, а радио провели после войны.  Все развлечения сводились к деревенским гуляниям, песням и танцам. Их  семья  по нынешним меркам была большой, — четыре брата и две сестры. Жили бедно, но дружно.

   Отец Михаила — Василий Данилович Шинкевич был крестьянином в многих поколениях. Трудился на земле. Жизнь без деревенского труда не мыслил. Жители деревни его уважали.  По рассказам отца и матери до  первой мировой войны жизнь  была однообразной.  

      В 1914 г. Василия Даниловича  призвали в царскую армию. После небольшой подготовки сводившейся к строевой муштре, и обучению стрельбе с трехлинейки его  направили на фронт. В окопах Шинкевич – старший познал все тяжесть  армейской службы, голодал,  кормил вшей, замерзал. Их перебрасывали на разные участки фронтов. Воевал в Карпатах, кормил вшей в Галиции, на Волыни и других местах. Но бездарность царя и царских генералов привела к поражению русских войск, а потом и к гражданской войне.

        Не раз вечерами, при свете лампы Шинкевич-младший с интересом слушал рассказы отца о войне и былой жизни. Из его уст  узнал,   что немцы применяли  химические вещества против английских, французских и русских войск, зрелище оказалось неприятным. Многие солдаты гибли, или  становились инвалидами. Да и сам  Василий Данилович кроме ранения, был  травлен газом, в результате чего  стал   инвалидом.    

      В  годы революционных событий 1917-го   Шинкевич — старший с радостью принял  Советскую власть, отстаивал ее с оружием в руках. В последующем   боролся с кулаками, которые   убивали активистов, жгли народное добро, выступали против  колхоза, ждали  прихода новых хозяев.  

      Он  помогал обустроить новую жизнь,  выступал за жесткие меры к врагам новой власти.  Являясь членом комитета бедноты,  активно защищал  интересы крестьян и всячески поддерживал  колхоз. Односельчане уважали старого солдата  за объективность, принципиальность, рассудительность, честность и справедливость.

    Мать Михаила Васильевича была домохозяйкой, как большинство женщин — безграмотной. Воспитывала детей в строгости,  учила их быть  честными, порядочными, справедливыми. Она со знанием дела  вела домашнее хозяйство, была уважаемой в семье и среди жителей деревни. Доброта, ласка, забота, материнская любовь завораживали детей. Дети любили родителей.

     Детство Миши Шинкевича было нелегким,  босоногим. Он рано приобщился к труду. Работал в отчем доме,  от зари, до зари. Родители  содержали  живность –кур, свиней, корову и даже лошадь.

        Колхозы меняли вековые устои, активизировали крестьян,  вдохнули в массы что-то новое, заманчивое, перспективное.  Замаячила новая жизнь. Люди  стали активно помогать ее обустройству.  Но так   продолжалось  не долго. Все чаще  в глухомань доходили слухи, что в мире не спокойно. Немцы захватили почти всю Европу  и готовятся к войне против Советского Союза.  Когда ранним утром 22 июня 1941 года жители села Бородулино услышали рев самолетов  подумали начались  войсковые учения — оказалось война.   

                                                                 * * *

        Немцы наступали быстро, они стремительно вошли в их деревню. Большинство колхозного имущества захватили и присвоили. В день прихода немцев отца в доме не оказалось.  Все беспокоились,  мать плакала. И только после изгнания оккупантов  узнали причину.  Оказалось,  по  решению правления  Василий Данилович  угнал стадо колхозных коров, телят и лошадей в глубь территории, чтобы не достались немцам. Задание было важным и опасной, поэтому держалось в строгом секрете.  Немцы  имели своих информаторов и пособников, которые препятствовали вывозу имущества, ценностей, скота. Они жестоко расправлялись с активистами и коммунистами, их семьями.

     Фашитские стервятники  бомбили скопление наших войск, людей и скота.  И все же, Василий Данилович с поручением правления колхоза и райкома партии справился, доставил скот по назначению. В районе Рославля стадо  передал представителям Красной Армии и вернулся домой.

      Шушкевич старший  как инвалид не подлежавший призыву в армию. На распросы жены, где отсутствовал целую неделю, отшучивался, мол  испугался,  поэтому прятался в лесу.   Жена поняла, что муж выполнял что-то важное,  о чем ей лучше не знать и успокоилась.  

      У фашистских информаторов  прямых улик против Василия Даниловича не было. Но немцы узнали,  что он активный сторонник Советов,  организатор колхоза в их деревне. Новые хозяева  стали более подробно интересоваться его прошлым. Когда предатели донесли, что к угону скота причастен Василий Данилович, помогает врагам новой власти, а сыновья  партизанят,  настало тяжелое время. В последующем, когда нависла угроза ареста он вынужден был скрываться от преследований.  

         Шинкевич — старший называл немцев  швабами, каннибалами. Он на собственном  опыте убедился в их лживости,  ненависти к  простому  народу еще в 1-ю мировую войну. Немецкие фашисты ненавидели не только евреев, цыган, но и пренебрежительно относились к славянским народам.  Хотя  многие славяне немцев считал более цивилизованным, грамотным народом, отличающимся  пунктуальностью, аккуратностью, целеустремленностью. Но их дела и поступки были  античеловечными.

        Война показала,  что немцы агрессивны, им свойственна жестокость,  пренебрежительное отношению к другим народам. Такое поведение  швабов было не только по отношению к восточным славянам. Народы, проживающие на территории Советского Союза, прежде всего славян-  русских, белорусов, украинцев, поляков они преследовали и унижали.

                                                      *  *  *

        Немецкие войска  вошли в Бородулино большой колонной. Она двигалась несколько дней и ночей. С засученными  по локоть рукавами, самодовольные, самоуверенные они хохотали, орали   песни, как будто у себя в  Германии.  На правах  хозяев «освободителей»   заходили на крестьянское подворье и в дома,  требовали продукты, а в случае промедления или отказа забирали  силой,  при  этом избивали хозяев, а то  и убивали. На  глазах Миши произошел тяжелый  случай…

      В селе жители всегда выручали друг друга, а тем более соседи. И на этот раз, мать послала Михаила  к соседке  принести  какие-то  поделки. Он через калитку, вышел на улицу и увидел  поблизости немцев. Не обращая внимание  побежал к соседскому дому. Следом за  ним последовал здоровенный немец. Мальчик  испугался и спрятался в одной из   комнат, за печкой.

        Фашист с автоматом на шее вошел в дом и начал что-то путано объяснять   хозяйке. Та, не зная немецкой речи, стояла в растерянности кивая головой.  Вдруг немец выпучил глаза, закричал во всю глотку – матка  давай яйко…, шнель, шнель, и наставил на нее автомат.  Рыжие  волосы и большая фигура фашиста  вызывали не приязнь и страх.

   Перепуганная старушка приговаривала сейчас, сейчас, шнель, шнель… будет яйко, отдам все что есть в доме. Она пошла в  комнату – напротив кухни. Сам Миша сидел, не шевелясь, наблюдая за происходящим из-за печки. Вдруг, из-под лавки выскочила собака хозяйки и стала лаять на немца. Тот  вздрогнул, хладнокровно  вскинул автомат и длинной очередью расстрелял собаку, а потом и появившуюся хозяйку дома. Миша в ужасе  сидел молча, понимая,  что если немец заметит, то и его  расстреляет.

       После случившегося,  немец не спеша забрал яйца, вышел из дома и спокойно пошел за колонной солдат. Тогда  Миша  почувствовал  настоящий страх, а в детской душе  появилась ненависть к  завоевателям. В  происшедшем на его глазах было что-то жуткое, противное,  противоестественное. Подростка поразило спокойствие и хладнокровие  немецкого солдата, безразличие к жизни простой  белоруской женщины. Она  никому зла не причинила, фашиста не обижала.

       Миша  посмотрел на бездыханное тело соседки, лежавшей в луже крови, вместе с убитой собакой  и ему стало жутко, страшно. Мгновенно мелькнула мысль, что будет с  его  родителями, братьями,  родственниками, друзьями и знакомыми. Слух о случившемся мгновенно разлетелась по деревне.  Расстрел старушки потряс многих жителей. Люди в испуге закрывали калитки, дома, вечерами не зажигали свет,  рано ложились спать… Хоронили убитую всей  деревней,  на кладбище, взрослые и дети плакали.

        Так повелось издревле у славян,  что смерть  человека  оплакивают  не только родные и близкие, но и соседи, знакомые. До этого дня  в их деревне,  не было насильственной смерти женщины. Вот в такой обстановке Михаил познакомился с немцами, так для него  началась эта  проклятая изнурительная  и  долгая война.

                                                        *  *  *

          На вопрос матери, где лошадь Василий Данилович ответил — в лесу. Она успокоилась, ибо немцы забирали любую скотину, и прежде всего лошадей. Прошло немного времени,  и по деревне прошел слух, что в лесу видели вооруженных людей. Оказалось, что это были  советские солдаты, отставшие от своих частей и пытавшиеся выйти с окружения. Они стали вести партизанскую  борьбу с фашистами. Многие мужчины, старики, парни и девушки узнав о партизанах, уходили в лес. Туда в последующем ушли и  братья Миши — Николай и Семен. Их отряд находился в близлежащих лесах. Отряд входил в партизанское объединение К. Заслонова.

      Костяк командного состава был из числа военнослужащих Красной Армии,  оказавшихся в  окружении. Они не пали духом, остались верными воинскому долгу и присяге. На первых порах отряды  по численности  были не большими, численностью 40-50 человек,  но  мобильными. В них царил жесткий, воинский порядок. Каждый знал свои обязанности и четко  их выполнял.

     Не только Василий Данилович, но и многие жители села, стали помогать  партизанам. Несмотря на тяжелые условия жизни, бедность, люди  снабжали партизан продуктами питания — хлебом, сухарями, салом, солью, самогоном.

       По мере возможности партизанские    командиры по-отечески   заботились о лесных мстителях,   уделяли постоянное внимание условиям   жизни,  быта, здоровью   людей. Однако создать нормальные условия было трудно. В лесах по началу не было землянок, оружия, продуктов питания, знающих свое дело медиков.  Раненых  зачастую привозили в деревню, где прятали и лечили. Это было опасно. Из-за несвоевременной медицинской помощи многие гибли от полученных ран. Особенно тяжело воспринималась смерть молодежи. Это запало Михаилу  в сознание   на всю жизнь.  Именно  тогда    зародилась мысль, что если выживет — непременно станет военным врачом.

     В то время немцы хозяйничали, устанавливая свои порядки. Они без суда и следствия устанавливали меру наказания, судили и казнили. Как-то деревенский полицай, некий  Стефан Арсеньевич, ранее неоднократно судимый  за разбой и кражи, доложил немецкому офицеру, что местная молодежь  стреляла из мелкокалиберной винтовки по немецким самолетам, с целью сбить. Узнав об этом,  фашист крайне разгневался,  приказал всех  арестовать  и  немедленно расстрелять. Пятерых парней тут же взяли под арест, и без суда и следствия повели на расстрел.  От беды спас деревенский староста.   Хотя тот и служил у немцев, но оказался порядочным человеком.

      Старик сумел отстоять ребят, в том числе брата  Николая. Он принес немецкому  офицеру  эту злополучную  мелкокалиберную винтовку и  показал патроны к ней. Естественно пуля из нее не могла долететь до самолета, не говоря о том, чтобы причинить ему вред.

       По  деревне  моментально разнеслись слухи, что ребят повели на расстрел.  Собрались все  деревенские жители: старики,  женщины,  дети и стали слезно просить, чтобы  немцы отпустили, не в чем, не повинных подростков. И хозяин нового порядка смягчил вину. После некоторых раздумий   немецкий офицер  принял решение  вместо расстрела,  наказать ребят палками.  Их избили до полусмерти и отпустили по домам. К счастью фашист не знал, что арестованные уже были комсомольцами.

     После случившегося брат Николай  и его друзья  ушли к партизанам, в  Шаровский отряд.  Николай всегда был  решительным, напористым   парнем.  В школе учился не охотно, высокими оценками родителей не баловал.  Однако когда  началась война и борьба с оккупантами,  был в числе первых сельчан комсомольцев, кто поддерживал  сопротивление  молодежи. Стал непримиримым  борцом с врагами.

      Николай оказался не по годам  рассудителен, смекалист, находчив, инициативен. Что-то изменилось в его сознании, это замечали не только родные, близкие, но, и товарищи. Его часто направляли   на рискованные и опасные для жизни задания, с которыми справлялся блестяще. Люди познаются в беде. Среди их  ребят оказался  предатель, который  за продукты и деньги прислуживал фашистам. Он погубил многих парней и девчат.

     Немцы  создавали  полицию из числа местных предателей, — уголовников,  бывших кулаков, белогвардейцев и других приспособленцев перешедших на сторону врага, кто  ненавидел  Советскую Власть.  Эти оборотни рьяно  служили  фашистам, мечтали о новом порядке, беспричинно убивали людей, помогали разорять народ и страну.

                                                    *  *  *

          Семья Шинкевичей активно помогала партизанам.  В конечном итоге немцы выследили Шинкевича-старшего и арестовали,  вместе с женой. Они долго допрашивали стариков, но те молчали. Ничего не добившись фашисты передали  арестованных полицаям. Василий Данилович   воспользовался этим,  откупился от полицаев и  ушли  к партизанам,  где воевали  до конца войны. Немецкие прихвостни  сообщили своим хозяевам, что старики убиты при совершении побеге.  Так, Миша остался на хозяйстве, помогал партизанам, был связным.

   Жить в оккупации,  было очень трудно — голодно, холодно и страшно. Немцы забирали весь собранный урожай.  Чтобы не умереть с голоду  Миша с товарищами   копал на заброшенных полях  картошку, собирал колоски пшеницы и с трудом  перебивался,  постоянно ощущая  голод  и недоедание.

      Трудно жилось и партизанам,   особенно зимой. Большая земля  им  практически не  помогала. Лесные мстители просили помощи у  селян. А те сами голодали, но делились с товарищами, чем могли. Связь с Москвой  партизаны держали   по  радио, а самолеты с оружием и медикаментами прилетали в мощные партизанские  отряды располагавшиеся в больших леса. Эти отряды имели  свои аэродромы. Немцы,   обнаружив  аэродром,  или  прилетевший самолет, блокировали подступы к лесу,  устраивали засады и облавы.

      Шинкевичу младшему,  как связному, его товарищам поручалось доставать продукты (сало, картошку, хлеб), и патроны к стрелковому оружию. Это была нелегкая задача. И все же   мальчишки  доставали и похищали  у немцев  ручные гранаты, пистолеты, боеприпасы и другое военное снаряжение.

      Партизаны часто нападали на немцев. Они забрасывали дома, где проживали  фашисты  гранатами, обстреливали   из стрелкового оружия, не редко  сжигали военные комендатуры.  Опасаясь лесных мстителей, многие немецкие солдаты жили в землянках.

     Нередко фрицы заставляли население копать и оборудовать для себя убежища виде землянок, притом на открытой местности. Подход к таким строениям был затруднен, ибо местность просматривалась на расстоянии.  Когда очередная группа  немецких солдат уходила   на  задание,  мальчишки  приближались поближе к жилищу. Они попрошайничали, порой похищали продукты, оружие и боеприпасы.

                                                 * * *

           В отряде перед Мишей и его товарищем поставили задачу при возможности добыть продукты,  патроны и гранаты. План  хищения  придумали простой.  Он с другом  Страхолюдом  (так звали парня, с которым подружился Миша),  подбирается к землянке, где проживали немцы. Один наблюдает, а   другой  забирается  внутрь, забирает продукты, оружие и гранаты,  и они  убегают в лес. Затея была  рискованной. Но другого выхода не было.  

       В один из осенних дней  произошел забавный случай.  Пожилой  немец оставался один  в землянке.  Этот завоеватель был близоруким и ходил в очках с толстыми линзами. Отхожего место старый фриц   оборудовал из  досок и часто справлял  надобности на открытой местности, никого не  стесняясь. Сидел   он  долго, читая газету. Детвора,  изучив поведение старика, отвлекали его. В это время другие воровали хлеб, печенье, сало, патроны, а порой и гранаты. Продуктов и оружия  у фрицев было много, лежали  навалом, они их не учитывали.  И все же  риск  попасть в лапы был большим. При задержании виновных карали строго — грозила смерть не только детворе, но и их родителям.

       Ходили друзья в рваных рубашках, шапке — ушанке, растоптанных сапогах. Это отвлекало внимание фашистов. Они не обращали внимания на деревенских пацанов, которые всегда  попрошайничали. На этот раз затея удалась, они сумели достать не только продукты питания, но и стрелковое оружие.

      Одно из блиских знакомств Михаила  с фашистскими  оккупантами, оказалось  в   канун  Нового 1942  года. Родственники  получили сообщение из партизанского отряда, что тяжело ранен и попал в плен его  двоюродный брат  Семен с товарищами. Фашисты страшно мучили захваченных партизан с целью заполучить нужные им сведения, но те молчали.

         Двоюродный брат всегда был примером для Миши. Умный, смекалистый, смелый,  решительный. Он был  спокойным, покладистым парнем. Узнал об аресте двоюродного брата Миша  сразу побежал в немецкую комендатуру,  которая находилась недалеко,  в деревне  Борздовка. Там  Михаил увидел  неприглядную картину допроса брата Семена и его товарищей. Фашисты на глазах у всех жителей жестоко избивали, издевались над ними. Не выдержав побоев, Семен скончался.

     Миша переживал смерть двоюродного брата, ибо уважал его.  Семёну было всего 16 лет, но он всегда уделял внимание,  младшим   по возрасту придумывал различные  игры, забавы, соревнования на ловкость и выносливость. Его  поступки  прививали  уважение к детям и людям старшего возраста.  После  случившегося   брат  Николай поклялся отомстить за Семена.  Привлек к этому и Михаила.

                                                          *  *  *

      Фашисты часто ездили на лошадях, запряженных в сани, пьянствовать в соседнюю деревню.  Возвращались  поздно, глубокой ночью. Когда ехали, орали песни,  притом на всю округу. Как правило, это были русские песни,  на немецком языке. По замыслу Николая пьяных  следует   подкараулить, и  прихлопнуть. Как-то при встрече Николай передал Мише гранату  «лимонку» и рассказал,  как с ней обращаться.  Мол, перед броском возьми гранату  в правую руку, зажми, а левой рукой  выдерни  чеку за кольцо,  и бросай.  Через 3-5 секунд последует взрыв? Но учти – сказал брат, при малейшей оплошности можно самому погибнуть.

       Раньше Михаил в лагере неоднократно наблюдал,  как бросают гранаты. Учил его этому «ремеслу» и покойный Семен. Он вспомнил, как  однажды,  в  партизанском отряде  красноармеец рассказывал  товарищам, как  бросать эти «игрушки».    

   Дорога петляла вдоль речки,  леса, а на возвышенности было  кладбище. Позицию  выбрали удобную. Дорога просматривалась на большое расстояние. Миша засел  на могилке, в снежном  сугробе, и стал ждать…

     Кладбища он не боялся. С  детства  отец внушил, что  боятся  следует не мертвых, а живых. И вот он  в яме, за сугробом. Вокруг тишина. Ночь, ярко светила луна.  Все просматривалось,  как на ладони. Но было холодно и голодно. Хотелось, есть и спать. В ту пору, стояли крепкие рождественские морозы.

      Миша зарылся в сугроб и разместился  так,  чтобы   полностью видна  дорога. Утоптав  снег,  он стал ждать не званных гостей. Одет  был в  полушубок, валенки, шапку-ушанку  и меховые  рукавицы. Сидеть пришлось долго. Но думы были об одном,  как   лучше выполнить порученное задание. Нахлынули воспоминания об   отце, матери, погибшем двоюродном брате — Семке.  Думал,  как рано оборвалась его  молодая  жизнь. Кругом стояла  глухая   тишина.  Даже  прекратился лай собак.      

       Время шло медленно, а он ждал и ждал. Около часа ночи,  вдруг услышал до боли родной сердцу мотив нашей песни:

                           Вольга, Вольга, мутер родна.

                           Вольга руслен река…

     Русская песня искаженном виде, на немецком языке звучала своеобразно. Миша понял едут фашисты. Он еще больше зарылся  в сугроб, и для убедительности бросил льдину  в то место,  где планировал,  бросит гранату. Все получилось. Когда сани  с немцами  поравнялись  с сугробом он выдернул чеку  и бросил гранату.

      Через несколько секунд, раздался сильный взрыв…. Миша выглянул из-за сугроба… Трое немцев лежали на дороге без признаков жизни.   Подошел поближе к возку,  убедился,  швабы  мертвы. Раненая осколками  гранаты   лошадь сидела как-то, по  собачьи и  хрипела, видимо от боли. Ему,  было очень жаль лошадь. Мелькнула мысль, куда податься. Рядом деревня, подальше лес. Он посидел, подумал. Когда все утихло, Миша поднялся  и пошел в противоположную,  деревне сторону.

       Вся эта  маскировка требовалась, чтобы те, кто будет расследовать обстоятельства гибели завоевателей, думал, что гранату бросил кто-то,  не из их деревни. Это было  наивно, но  другого  Миша не придумал. На другой день в деревню приехали жандармы и устроили  облаву. Хотя виновных не  нашли,  многих сельчан допрашивали и избивали.  Немцы требовали, чтобы им выдать скрывающихся партизан. Ничего не добившись, в отместку,  сожгли  две хаты и уехали.

      Миша делал вид, что ничего не знает. Даже свои не подозревали, что взрыв дело его рук. В душе Миша радовался, что  отомстил за смерть двоюродного брата и выполнил  порученное ему  задание. Ведь он  считал себя партизаном. Прошло много лет, но вспоминая этот случай   он  и сейчас убежден, что поступил правильно, по совести.

     Фашисты пришли на нашу землю убивать, грабить, насиловать, жечь. Они сеяли смерть   и разрушали былые устои жизни.  Нередко  «освободители» забирали все, даже последний   кусок хлеба  от детей  и сирот,  обрекая их  на голодную смерть. Потеряв человеческий облик, немцы становились хуже зверя. Эти   представители высшей расы как шакалы метались по селам и деревням  Белоруссии,  сеяли беду и смерть. Несмотря на террор люди сопротивлялись как могли – распространяли листовки, вывешивали красные флаги, помогали партизанам.

      В один из жарких июльских дней 1943 года немцы решили искупаться в речке Кропивенке, невдалеке от деревни Бородулино. В этих местах часто  загорали дети,  купали лошадей. Речка небольшая но местами была заводь глубокая. С крутого берега дети любили прыгать в воду.  Конечно, появившись, немцы выгнали всех отдыхающих, включая детей. Видя наглость завоевателей,  Миша решил нарушить их покой. После убийства брата он часто носил с собой  гранаты. Он  кустами вдоль речки подобрался к непрошенным гостям и бросил гранату. Однако не рассчитал силы  и граната взорвалась не долетев до воды,  на берегу, подорвав охранника. Немцы с криками «партизан», «партизан» прихватив одежду и пострадавшего уехали,  притом, в чем мать родила. Через некоторое время появились каратели. Они прочесали все кусты вдоль речки и деревню, но никого не нашли. В это время юный мститель был уже далеко…

                                                     *  *  *

        Брат  Михаила  Васильевича  Николай, был смелым парнем. Пользовался авторитетом и уважением. В ходе сражения с немцами  завоевал  авторитет не только среди близких, но и всего  партизанского отряда. Вел себя скромно, порой застенчиво. И вдруг он влюбился в  дочь старосты их деревни.  Многие отговаривали, что это опасно, но безрезультатно.

    Девушка  была стройной, красивой, но  строгой, не  доступной. Многие сверстники поглядывали на нее, но не смели подойти и признаться в любви. А Николай решился. Для  близких оказалось странно. Ведь ростом  она  была выше Николая. Молодые крепко  полюбили друг друга. Он  партизанил,  а  она жила с родителями.

    Старосту в селе уважали,  несмотря на то, что служил немцам.  Он   защищал односельчан от произвола  чинимого немцами.  Люди ценили это. О том, что   Николай влюбился,  узнали и в отряде. В то время было трудно поддерживать связь с центром. Обсудив непростое положение  командование партизанского отряда  решило устроить радиопередачи прямо из дома старосты.

      Две передачи прошли успешно.  Но на третий раз, немцам удалось засечь  работу радиопередатчика. В то время немцы имели машины-пеленгаторы.  Поэтому быстро определили  место работы передатчик. Оказалось, что передачи велись  из дома сельского старосты хотя хозяин дома   об этом ничего не  знал. Радист находился прямо в подвале  дома,  за перегородкой, которую соорудила молодежь.

      Каратели приехали к дому старосты неожиданно.  Миша стоявший наблюдателем  подал   условленный сигнал. Радист быстро свернул рацию,   и все ушли в лес, а Мишу оставили  в деревне для наблюдения,  за немцами, и чем закончится эта история.

     Фашисты вели себя  агрессивно, стали допрашивать старосту, а он ничего, не подозревая доказывал,  что никакого  радиста, у него в  доме нет. Потом говорит: « господин офицер вы меня  знаете. Я честно служу  рейху. Смотрю, чтобы соблюдался ваш  порядок, а в деревню не приходили партизаны, и их сообщники. Я  делаю все то, чему вы меня учили. Я за новый порядок! За немцев!».

       Однако немец был настойчив. Нет, отвечал он. Мы будем все проверять. Таков, мол, порядок. Проверка оказалась безрезультатной. Передачи на большую землю с этого места состоялись еще  несколько раз. Они, как правило, проводились ночью или рано утром. В эти часы немцы были менее бдительны. Миша постоянно участвовал в этих опасных  мероприятиях.

       В их районе было несколько партизанских отрядов. Но численность   не велика. Леса здесь меньше Брянских.

        Костяк партизан  по-прежнему составляли  бывшие военнослужащие.  Каждый  знал свое дело, а командиры всячески старались помочь людям в этих условиях.

       Как-то  Шинкевич  принес  донесение в адрес командира партизанского отряда. Вручив по назначению хотел  возвратится в деревню.  Но было  позднее время. Возвращаться  одному  лесом было  боязно, и не безопасно.  Любого идущего ночью  немцы   арестовывали. А если пытался бежать, то убивали.  В этой обстановке нельзя было попадаться фрицам на глаза.

      В случаи задержания следовало иметь продуманную,  правдивую легенду. О том,   куда,  и зачем ты идешь. Кроме всего,  нельзя было ходить по заснеженным тропам, иначе сразу выдавали расположение партизанского отряда. Миша  остался ночевать в отряде.

      Партизаны жили в землянках и палатках, а часть устраивалась на  ночлег прямо на открытом воздухе, устилая землю ветками деревьев. Они,  создавая из веток специальное  ограждение и настилы. Это делалось для того, чтобы меньше задувал ветер. Мальчике дали шубу, валенки.  Набросали кучу  лапника, прямо на снег.   Он лег спать. Ночью проснулся  от   жуткого  холода.  На самом деле  мороз оказался  градусов 10. Снег под ногами скрипел, и  зуб на  зуб  не попадал. Казалось, пришел конец. Была одно  желание дождаться утра, и поскорее согреться. А ведь в таких условиях многие партизаны находились месяцами, а то и целую зиму…

                                                     *  *  *

      Предательство  среди партизан  встречались редко.  Видимо из-за того, что многие знали друг-друга,  были в основном из близлежащих деревень. Однако, предательство случалось. Предатели  приносили много  горя.   Прежде всего, людям держал связь с партизанами.

       В один из их отрядов втерся в доверие руководству предатель — пособник фашистам, некий Федот.  Его проверяли,  посылая на задание, но он сумел втереться  в доверие командирам. В последующем этот человек навел немцев, которые окружили отряд и  почти  полностью истребили партизан      В конце –концов его поймали и расстреляли.

         Как-то Миша следовал из партизанского отряда в свою деревню. Было  холодно, голодно и одиноко. Одет он был  в  старенькое пальто, рваную шапку-ушанку  и худенькие валенки. Поэтому сильно замерз. Ничего  подозрительного не замечал. И вдруг, откуда не возьмись  немцы. Они  ехали на повозке, делая вид, что его не замечают.  Поравнявшись один  спрыгнул с повозки, и наставил на Михаила автомат. Потом обыскав  на предмет наличия оружия привязали арестанта  к  повозке, и как будто ничего не произошло, поехали в соседнюю деревню.

         В комендатуре его повторно обыскали и долго допрашивали, били,  допытываясь, куда, и зачем шел. Фрицы надеялись узнать, где находятся партизаны, кто с ним держит связь. Миша молчал,  говорил, что ни с какими партизанами у него нет связи, а ходит по селам, чтобы добыть кусок хлеба на пропитание. Его бросили в сырой промерзший сарай.

      Три дня фашисты держали Шинкевича младшего в подвале, без воды, и  пищи. Потом начались снова  допросы на ломаном русском языке. Переводчиком был поляк. Лейтенант спрашивает: ты партизан? Миша, по-прежнему молчал.  Но  немец  настойчиво добивался признания. Кричал, грозил пистолетом, сказал,  что  расстреляет.  Мол,  ему все известно. Молчание злило фашиста. В конце- концов он приказал мальчику раздеться. Лейтенант дал какую–то, не понятную, для  Михаила команду. Фельдфебель принес березовые палки.  Около двадцати штук. 

         Офицер  выбрал палку покрепче, поизгибал ее руками, и со всей силы, ударил  Михаила по спине. Боль была ужасной, но юноша крепился, как мог.  Немецкий солдат  стал подавать их офицеру по одной. Фашист  бил  новой палкой один раз. Было видно, что подобную  экзекуцию,  фашист проделывает, не впервые. Бил  до тех пор, пока кровь  не пошла  изо рта.

           После избиения его бросили в подвал, где  было несколько человек. Один из них помог Михаилу лечь и спросил как он попал в это пекло? Ответить он ничего не мог, так как губы не шевелились. Да и зачем  было что-либо говорить. Ведь он не знал кто эти пленники. Потом  отошел, сокамерники  дали ему  немного поесть.

      У немцев хлеб для пленных был пополам с опилками. Сами они его не ели, а кормили этим хлебом пленных. На  хлеб  клали, граммов пять маргарина. Это была дневная  пайка. Больше ничего не давали.

                                                  ***

      Связь  с  партизанским отрядом,  была налажена хорошо.   Брат  Николай сразу узнал, что Миша попал в  руки гестаповцев.    Ночью партизаны совершили налет  на село. Перебили немцев и освободили пленных. Среди партизан он услышал голос брата Николая. Когда Миша позвал брата, к нему в камеру ворвались друзья.  Это были трогательные минуты.

      Миша вышел из камеры, обнял  брата  и  заплакал.  Освобожденных забрали с собой, а помещение  сожгли. После ухода партизан в деревню приехали  каратели и многие  дома сожгли. Партизаны,  видели с далека,  как полыхала    деревня,  но сделать ничего не могли. Слишком не равными были силы.  Однако в отряде условий  лечить его раны не было и Мишу отправили в   деревню. Приютили родственники. Бабка Настя,  лечила, как могла. Она мыла раны каким-то настоем из трав. Потом перевязывала их полотняными полосками, из разорванных простыней. Зима 1943-1944 года была самой тяжелой для  крестьян.  Жителям сел и деревень голодали, но еще тяжелее,  приходилось партизанам. Голод охватил   не только их район. Но и  всю округу.

       Как-то немцы провели облаву и Миша снова оказался под арестом. Но теперь уже,  для военнопленных и подростков. Лагерь находился  в деревне  Кропивна. Немцы  всех пленных и подростков использовали для рытья окопов, блиндажей, противотанковых рвов.  Поначалу,  подростков возили на работы  в разные места. Это длилось  недолго.

      В один из весенних  дней подъехала  колонна  машины и всех пленных, и  трудоспособное население, погрузили в машины  и куда-то повезли. Ехали долго, несколько дней и ночей. Места оказались  Михаилу не знакомыми.  Товарищи шептались, что находятся в районе  Орши.

       В конце-концов их привезли в район  Смоленска. Высадив людей  высокий, рыжий в очках немец,  приказал всех построить. Он прошелся, вдоль строя и на ломаном русском языке объяснили, что пленные  будут рыть окопы. Среди арестованных Шинкевич  встретил своего старого знакомого Страхолюда. Они  обменялись взглядами, и как оказалась возможность, встретились и обнялись.

                                                      *  *  *

          Мише  отмеряли участок по размеру такой же, как и взрослым. Нужно было рыть окоп глубиной метр  восемьдесят, а длиной, два метра.  В то время Миша болел дизентерией и сильно ослаб. Потом к нему прицепилась  короста, то есть чесотка от которой сильно мучился и переживал. Но  нашлись добрые люди, помогали. Его   поддерживали морально и  даже физически. Лечили народным  способом,  полынью и какой то травой. А он  думал, сами в плену, больные, голодные, а ему  помогают выжить. Видимо такая добрая, славянская душа.  

        Пленных содержали в ужасных условиях. Жили в ветхих бараках хотя  температура ночью была минусовой.

      Миша все болел и болел.  Как –то  завели   Шинкевича  в баню. Он чуть не умер.  Хотели как  лучше,  оказалось наоборот. Чем больше парился,  тем больше чесалось  тело.  Один  из пленных,  лечивший  Михаила полынью, как-то говорит: Миша, давай помажем  твое  тело керосином, а вдруг поможет. Все же, дезинфекция. Подросток согласился. Да и выхода другого не было.

      На ночь его   намазали    керосином, и больной лег спать. На другой день, все распухло. Особенно в области мошонки. Тело ныло и болело. Детская кожа нежная, чувствительней взрослого  человека.  Но страдал Миша не напрасно. Чесотка прошла. Он выздоровел.

         В один из  дней  к Михаилу подошел пленный. Вид у этого человека был командирский, а взгляд строгий. Он самостоятельно  уменьшил размер траншеи  которую отмерил Михаилу  немец. Сам выложил часть земли дерном и заровнял.  Но  немец обнаружил  подлог, и наказал  обоих. Он палкой  несколько раз ударил этого мужика, орал, и грозился еще больше наказать. Досталось и Мише. Особенно сильным оказался удар в область спины и шеи, после которого  несколько дней, не мог  повернуть голову.

       Кормили пленных, крайне плохо. Хлеб выдавали пополам с опилками, к нему   кусочек маргарина  и какая- то баланда,  с конины. Но конина была всегда,  не  доваренной. Поэтому была  жесткая, что разжевать ее не удавалось.

       Несмотря на хорошие зубы  Миша долго мучился,  пытаясь разжевать, полусырой  кусочек мяса. Видя его потуги,  один из пленных-бородач говорит: сынок, вот тебе ножик. Ты режь мясо на мелкие кусочки, и глотай. Желудок как-нибудь переварит.  У этого доброго человека  больно красивой  казалась  борода, а сам оказался   добрым и порядочным.  Окружающие его  люди  в плену оказались  добрыми, внимательными  друг к другу. Они  помогали  хотя сами испытывали  невзгоды  в сложившийся обстановке.

      Работали  пленники  с начала марта, а в апреле  пошли слухи, что приближается фронт,  Красная  Армия теснит немца. Все радовались и думали, а вдруг повезет и их освободят. Однако, работа на столько изматывала, что после похлебки, ничего не хотелось делать, а только спать. Отработав положенное,  пленники  прямо валились на грязные дощатые топчаны-настилы порой  теряя сознание.

      В один из весенних дней, разнесся далекий но хорошо слышимый   гул Среди военнопленных  заговорили, что слышно  эхо наших «Катюш». Значит фронт  рядом. Радости не было придела. Неладное чувствовалось и в поведении немцев. Они все чаще нервничали, суетились, о чем — то спорили. Оказалось не спроста. Гул,  действительно  оказался  от наших  реактивных снарядов.  Стрельба этих установок  было, чем-то страшным для врага.  

      В один из весенних дней пленные остались одни. Руководившие ими немцы скрылись. Разбежались и пленные. Многие не знали куда податься. А кругом распутица: лужи, вода, грязь. Одеты все, были плохо. Сапоги,   штаны,  пальто были худыми. Арестанты  подались в лес.   

       Шинкевич  с другом – Страхолюдом также побежал в лес, и спрятался в кустах.   Для обозрения местности,  оба залезли на дерево. Страхолюд  был  немного старше, крепче, сильнее. Он помог Мише устроиться на суку,  большого дерева и привязал его так, чтобы тот мог поспать, и не свалиться с  дерева. Однако, на суку много не поспишь.

  Когда Миша совершенно обессилел, и не мог сидеть на дереве  Страхолюд помог слезть   на землю. Учитывая холод, друзья наломали  лапотника,  сделали настил  чтобы  можно  спать на земле. Было мокро, холодно.  Одежда  согревала плохо. Не смотря на непростую обстановку друзья были рады, ибо оказались на свободе.

        Не много отдохнув, они  со Страхолюдом, пошли  подальше, от этого места. Поначалу, решили,  подняться  на горку, чтобы сориентироваться, на местности. Там часто ехали немецкие  машины с фронта. Они вцепились за борт одной. В кузове никого не было. Немцы на машинах возили на фронт боеприпасы, оружие и  снаряжение, а  обратно, ехали  не груженными.

      Мльчишки устав,  спрыгнули на землю, и спрятались в кустах. А машины шли и шли.  Увидев, что у   некоторых из машин  сзади,  торчит  длинная труба, диаметром   15-20 см  решили прокатиться  на этой  трубе.  Оба друга навалились на  торчащую  трубу, как белье на веревке, и поехали,   согнувшись на животе.

       . На горку машина ехала медленно, и лежать на  трубе было терпимо. А   под горку, машина покатилась   быстро,  и так затрясло, что стало не по себе. От тряски заболел живот.  Они ехали довольно  долго.  В  конце -концов стало больно и они слезли  с трубы, и пошли пешком. А  машины все   шли и шли.

       Два товарища долго бродили по оврагам, не зная, где находятся. Но это было неважно. Главное — сбежали  из плена. Куда идти?, Что делать?, Как дальше жить?,- это было не столь важным. Оба понимали, нужно  искать деревню. И вдруг  показалась проселочная дорога и  речка. Страхолюд  говорит, раз есть дорога и рядом речка, то где-то, рядом,  должно быть и селение.

       Под ногами хлюпала,  холодная вода, а ноги сильно замерзли. Оба  на столько устали,  измучились, что не обращали внимания на окружающий их мир. И все же дети понимали, что  до наступления темноты надо найти какое–то пристанище, чтобы переночевать,   согреться, отдохнуть. .Мучила жажда и  голод.  В голову приходили разные мысли. Вдруг  Михаил заметил, что невдалеке  пасется  привязанная  коза. Она,  щипала   только- что  появившуюся  молодую  траву. Страхолюд обрадовался. Заблестели глаза.  Он посмотрел  вокруг  потом  на козу, задумался, и говорит: ты  давай Миша держи  бородатую  за рога, а  я буду доить ее, прямо в рот.

       Возражать Миша   не стал. Он  осторожно подошел к козе,  ласково погладил ее, а потом взял за рога и прижал к себе. Вроде все получилось, коза стояла тихо,  мирно. А Страхолюд стал на колени, пристроился  по удобней к соску, и стал ее доить, прямо в рот. Молоко больше лилось мимо, чем в рта. Но это его не смущало.

      По началу  коза стояла  смирно, а потом  как будто,   взбесилась, и  стала брыкаться. Чего это вдруг?  Заткни ей рот. Вдруг закричал,  Страхолюд.  Но было уже поздно.  Миша оглянулся,  и увидел,  идет прямо к ним како-то мужик.  Он издалека стал кричать. Подойдя поближе,  увидев плохой  вид, смягчил гнев.   Вы кто, такие? -спросил пожилой человек. Что вы здесь делаете? Зачем хулиганите? Оборванцы! .Друзья струхнули, но не побежали. Ибо бежать, было не  куда. Они  вкратце рассказали,  кто такие и как сюда попали.  Старик подошел вплотную. Он был в  грязной в заплатах фуфайке, таких же  штанах,  в сапогах, и шапке ушанке, с развязанными клапанами.

       Это был старый человек, лет за семьдесят. Его лицо оказалось в сплошных морщинах, напоминающих шрамы.  Какой-то миг, стояли все молча. Потом старик на правах хозяина вдруг говорит:  Ну, хватит, отпусти  козу,  что вцепился за рога скотине.   Миша  послушно  отпустил козу, стоял и слушал не довольные речи хозяина.   Старик   причитал, мол, что же вы делаете? Как вам не стыдно?. Вы  советские  люди. Не ужели  не видите, как  всем трудно живется, при  этих,  проклятых немцах. А коза у нас со старухой одна…

       И все же, он оказался порядочным человеком. Порой складывалось впечатление, что через эту ругань, старик хочет пообщаться с ними, ибо давно ни с кем, кроме старухи, не общался. Жил на отшибе.   Посочувствовал не легкой доле подростков,  он   повел их  к себе в дом. Коза, послушно следовала за хозяином. 

          Деревни как таковой не было. Она была  безлюдной, а дома сожжены и разрушены. Смотрели подростки на это жалкое зрелище, и плакать хотелось. Сколько добра людского сгубили немцы. Какими зверьми нужно быть, чтобы все сжигать, уничтожать, а людей убивать. Фашисты отнимали последнее, что было  у нашего народа,  стариков, больных  и детей.  Злость была сильнее жалости.

     Вдруг старик  говорит, чем  мне вас покормить дети мои. Ничего у меня нет, кроме сухой, засоленной колбасы,  и несколько кусков,  черного  хлеба.  Но друзья и этому обрадовались. А вот молока,  старик не   предложил. Видимо посчитал, что свою порцию они выпили. Может оно  и правильно. Потом пришла старушка. Принесла кое- что поесть. Друзья поели и улеглись   в доме спать.

       Проснулись от стрельбы,  шума и немецкой речи. Немцы,  окружили деревню и кричали,  партизан-выходи. Поначалу друзья думали, что  на них донесли старики. Но старик со старухой были дома. И вовремя,  разбудили их. Громче, залаяли  собаки. Фашисты  начали проверять дома в  деревне. Как  потом оказалось, чтобы сжечь оставшиеся  дома. Миша с другом выскочили из дома и спрятались  в копну.

     Верхом на лошади, прямо к ним шел здоровенный,   немец, пожилой,  в очках. За домом был сложен лен. Большие снопы, куда они  и спрятались. Залезли под лен, накидали  снопы  на себя, и наблюдают, что дальше будет. Немец подъехал к копне,  а собака почему-то    отстала. Он  посмотрел вокруг.  А там  вонище…   Собака  интеллигентная,  к дерьму подходить не стала.  Понюхала и видимо ничего, не учуяв, повернула  обратно. Это их и спасло.

     Немец оглядел  отхожие места, и  не снимая с плеча   автомат, дал длинную очередь, и  повернув  обратно. Друзья спаслись, и были очень рады. Немцы отступая были очень агрессивны.  Они,  расстреливали всех, кто попадался им  на пути. Согнав остатки народа немцы подожгли  деревню.  Их внимание было сосредоточено на горящие дома, плачущих стариков и детей. Пленники  не спеша,  ползком, ползком, выбрались за огород и подались в лес.     

                                                     *  *  *

      Страхолюд  пошел  искать место, куда им податься, а Шинкевич  соорудил себе что-то на подобие постели, и остался ждать, товарища. Он заснул крепким сном. Однако его друг Страхолюд  ушел, но так и не вернулся. Что с ним случилось Михаил Васильевич  до сих пор, не знает. Он  больше его не видел, не   слышал о его судьбе. Есть предположения, что парень попал в засаду, и был убит немцами. В то  военное время, люди  пропадали  бесследно.   Немцы  не редко убивали невинных,   ради забавы.  А может,  он попал в плен, и был расстрелян,   сгинул, в фашистских лагерях…        

      Проснувшись,  Миша   долго  искал  своего друга, но его нигде не было.  Потом, подался,   сам не зная, куда. Хотел перейти линию  фронта и  попасть к нашим, но не знал, где она. Красная Армия была близко, но где?  Встречавшиеся  ему по дороге  люди,  не советовали  идти по шоссе, ибо немцы убивали  всех, не спрашивая, кто ты, откуда,  и куда идешь.      

     Измотавшись за день  изнурительной ходьбы, он к  ночи   набрел на остатки какой-то деревни. Она была  полностью сожжена. Это зрелище, было неприятно  наблюдать. Ведь  здесь жили люди. Что с ними сталось?  Живы ли они? Думалось Михаилу. И как всегда,  стоял  вопрос- за что ? Что  плохого  сделал простой народ   немцам… На самой окраине деревни  Миша увидел какой-то сарай. В нем оказалось немного соломы. Забрался в нее, вернее зарылся в солому,  чтобы немного согреться. И хотя измучился,  устал, но долго не мог заснуть. Был очень голоден. За  несколько суток  у Михаила, во рту, не было, ни крошки. А ранняя весна, это тяжелое время,  не то что лето, когда можно было найти ягоды, грибы,  или съедобную траву. Вокруг ничего съедобного не  наблюдалось.

      Лежал он долго пока не согрелся,  и не заснул. За годы войны Миша хорошо узнал,  что  сухая солома лучше всего  сохраняет тепло.  Нахлынули воспоминания. Как  жить дальше.? Прошло уже три года скитаний. Три года  этой страшной войны. Сколько бед и горя случилось за это время. Он потерял все. Родителей, отчий дом, родственников,  друзей, с которыми  прошло детство. И вот он один, в заброшенном, старом сарае.

       В одном  из домов, в  шкафу Миша  нашел кусочек  пожелтевшего сала. Хлеба не было ни крошки. Он уселся  возле разрушенного  дома, так, чтобы просматривалась дорога. А сам,  не был заметен. И так,  медленно  жуя,  Миша потихоньку,   съел все сало. Во рту было горько, не приятно, но  в желудке появилось ощущение сытости. Немного посидев, он поднялся и пошел по шоссе в сторону фронта. Изредка,  ему на встречу попадались люди. Один из встречных, уже не молодой человек подсказал, что не далеко есть деревня, где еще живут люди. Миша обрадовался,  поблагодарил старика, и пошел в сторону деревни. 

      Шел  долго, километров шесть.  И вдруг увидел,  вдалеке дома  и   людей. Когда подошел  поближе, к деревне,   понял,  что жители готовятся к  эвакуации. Оказалось жители деревни   уходили в лес.  Слушок  прошел,  что немцы отступают, под натиском Красной  Армии, озверели окончательно.    Поэтому, жители деревни решили спрятаться в лесу, и там, дождаться прихода наших войск.

      Миша подошел к одному из домов во дворе которого грузила  имущество  женщина. Рядом были  двое детей. Старший сын, моложе Миши, года на три, и маленькая девочка. В доме оказалось  и старенькая  бабка. У них была   своя лошадь,  и корова.  Миша решил попроситься к ним. Даже не понимая из-за чего, но его потянуло к этой семье. Решил остаться. О чем он и сказал женщине. Мол,  разрешите,  я  готов  вам помочь.   А кто ты такой ? Вдруг спросила  женщина. Мы в  помощниках    не нуждаемся, зло сказала женщина.

       В разговор вмешалась бабушка. Не ругай его, видно  он  добрый  человек. Пусть поможет, нам, нужны мужские руки.  Молодая  женщина,    промолчала. Видимо, это была ее мать.  А  Миша не  мешкая, взялся помогать. Запряг лошадь, привязал корову. Хотя, был очень голодным, но работал усердно, молча. Он понимал, одно лишнее  слово, и  может остаться  снова один.  Миша и новые его  хозяева,    поехали  проселочными дорогами подальше от шоссе и деревень, которые   горели, а зарево пожаров, было  видно  издалека. Люди пробирались в лес. Кругом было безлюдно, пустынно, и  как -то страшно. Даже спустя десятки лет, это  ощущение трудно передать.

         Все  деревенские жители устроились в лесу, вместе, компактно. Был уже конец мая. Все зеленело, расцветало, становилось, с каждым днем  теплее. Зеленела трава. И они собирали    какую-то   травку  кисленькую, но съедобную.  Люди в этом лесу собрались  добрые, отзывчивые. Было несколько семей. Решили, объединиться. У  одного   было сало, у другого  картофель, кто-то имел  кусок  хлеба.  Было и зерно, из старых запасов.

    Люди жили дружно, помогали друг-другу, обменивались продуктами,  как в советское время.   Жили  одной общиной. Однако, трудным оказалось, кормить коров, так как трава была еще маленькая. Поэтому,   дети доставали из старых уцелевших от  пожара стогов,  солому, и кормили скотину.   Время шло. Миша сросся с этой семей, и почувствовал, что молодая хозяйка,  стала  относиться к  нему лучше,  с уважением.  Как  к сыну.

       В один из дней  начался артиллерийский налет. Как ударило …ай, яй, яй, яй. Люди не понимали   откуда стреляют. Однако снаряды падали   вокруг их лагеря, сея смерть, и наводя панику. Гул выстрелов, взрывы снарядов сильно напугали всех селян. Да и как было не бояться, если   сыпались  градом осколки. Все понимали, смерть ходит рядом. Один из снарядов упал  рядом с  лошадью,  взорвался,  и убил ее. Мишу тоже оглушило так, что долго ничего не соображал. К счастью,  обстрел продолжался не долго.

      Кто-то из сельчан предложил разделать  тушу лошади, а мясо применять не только в пищу, но и отдельно,   вареное, а также жарить его. Дело в том, что хранить конину было негде, и она стала портиться.  Половину туши съели, оставшееся  протухло. Тишину днем и ночью  нарушали только  птицы  и зверье.   

      Они по -прежнему жили в лесу и группами ходили в разведку. Для Миши это было привычным явлением. После партизанской школы  это казалось детские забавы. Оказалось немцы не простили уход  жителей в лес. Деревня   полностью была   сожжена.

        Это был тяжелый удар не только для взрослых, но и детей. Они остались без крова над головой. Фашисты сожгли их родное гнездо, где жили и трудились многие поколения их родных и близких. Фашисты предали все огню. За что…?

      Как-то  пошли в  деревню, где жители искали  закопанное ими  зерно, и  увидели, что едет мотоциклист с коляской. В коляске, сидел  фашист, а за рулем  мужчина    в не понятной одежде. Все испугались и не знали, что делать. Бежать  было уже поздно, ибо пуля все равно  нагонит. В плен к немцам никто не хотел. Стали  советоваться, что делать. Фашист вылез из коляски и вдруг закричал: — товарищи подходите поближе, мы свои. Однако все подумали, что это хитрость   немца, с целью заманить к себе. Люди спрятались в кусты  и с опаской наблюдали за немцем. А он все кричит и кричит: 

     Товарищи ! Война для вас закончилась! Выходите! Наши войска уже под Витебском. Там наш фронт. Мужики толкают  Мишу в бок,  говорят: «Давай  выходи, поговори с ним».  Миша вышел первым, а за ним стали выходить и остальные. Не бойтесь, мы  вас  не тронем. Вдруг Миша крикнул,  мотоциклисту: А это кто в немецкой форме? Не бойся,  ответил тот. Это, наш человек. Это был разведчик. К  сожалению, фамилии их не спросили. Все были до того  перепуганы и взволнованы, что забыли спросить этих людей, откуда они приехали. Вдруг люди стали обнимать друг-друга, плакать. Незваные гости  убедились, что им поверили, сели в мотоцикл, и уехали. Обрадованный этим известием Миша побежал в лес, чтобы рассказать  о случившемся. Узнав новость хозяйка взмахнула руками и  вдруг заплакала.

       Миша подошел к ней, начал успокаивать,  а она говорит: все хорошо  Мишенька. Это, я от счастья. Теперь, бы, только мне своего Ивана дождаться. Эх, если придет, то рожу ему  аж пятерых детей!. Она сказала так искренне, что не поверить в это, было трудно. Действительно, после победы ее муж, Иван  Горбачевский  вернулся домой живым, и невредимым.  А она, сдержала свое слово, родила  мужу пятерых детей. Но пока, шла война…, и  до конца ее было далеко.

       Когда вернулись  в деревню там все было сожжено. Бабка вдруг заплакала, мол будем жить…  Всё оказалось, уничтоженным…  Пришлось строить землянку. Миша как мог, успокаивал, молодую хозяйку, и ее мать. А где, мы найдем бревна ? Спросила  сквозь слезы хозяйка. Найдем, успокаивал ее  Миша. Он понимал, что  в  сложившейся ситуации,  надо сделать все, чтобы построить какое–либо жилище не оставив семью  без крыши над головой. Хозяйка была предусмотрительной женщиной. Она  перед бегством в лес  спрятала жито в бочку  и закопала ее, в огороде. Хотя жито  проросло, немного сопрело, но в то же время, его можно было есть.

      Михаил  остался в этой семье до конца войны. К нему относились как   родному. Он не сразу узнал, что хозяйку звали Марией Горбачевской, а старушку, бабой Таней. В сентябре 1944 года семью постигло горе. Умерла дочь  хозяйки, скорее всего от скарлатины. Вскоре, умерла и баба.   Для  Миши Шинкевича это стало сильным потрясением. Ибо он полюбил эту семью, и привык к ним, как к родным. Он переживал утерю наравне с молодой хозяйкой,  родных, и умерших. На, правах хозяина  пришлось копать им обоим могилы, так, как в деревне мужчин не было. Они продолжали воевать с немцами, и все дальше и дальше  гнали фашистов с нашей родной земли.  Почти все партизаны,  воевавшие против немцев, были зачислены в состав регулярных частей  Красной Армии. Мишин брат Николай стал командиром партизанской группы и часто руководил  боевыми операциями. Брата также призвали в Красную Армию. Назначили командиром взвода. Ему присвоили офицерское звание-лейтенант.

         К сожалению, воевал он не долго. От брата получили всего одно письмо. В январе 1945 года  капитан Николай Васильевич Шинкевич,   погиб, в боях за  Кенигсберг. Для   Миши, это была тяжелая утрата.

       Миша остался жить в семье  Горбачевских,   помогал  вести хозяйство, строить жилище, сажать картошку,  ухаживал за скотиной, работал в хозяйстве. В общем, Миша  стал настоящим крестьянином. Через много лет,   будучи курсантом, приезжал в село  с  Ленинграда, где  учился в   академии. Хозяйка и хозяин встречали Мишу со слезами на глазах, как родного сына.

      В  восемнадцать лет Мишу Шинкевича вызвали в военный комиссариата. Ему предложили поступить в военную академию. Он не задумываясь,  согласился. Пережитое за  время войны, муки  и страдания людей,   огромное количество смертей, убедили его, что непременно должен стать врачом, притом  военным. Это был подарок судьбы,  за не легкую,  но справедливую жизнь. Когда  он  видел больных, раненых и искалеченных людей,  воспринимал как личное горе. Его крайне угнетала смерть родных и близких. Именно эти переживания привели  к мысли, что он должен стать врачом.

      В военном комиссариате с ним беседовал майор,  фронтовик. Человек  добрый,  порядочный.  Проблем с приемом у молодого партизана не было. Так, как школу, он окончил с отличием. Партизанский опыт, пережитое за годы войны,  хорошие отметки, помогло поступить ему, в Ленинградскую военно-медицинскую академию и успешно закончить ее.

     Защищать свою Родину,  во все времена было делом чести, и благородства. Он прослужил в  вооруженных   силах,  тридцать четыре года. Уйдя в отставку, продолжал трудиться в 39  военно-морской поликлинике, в должности начальника терапевтического отделения.

       Михаил Васильевич стал кандидатом медицинских наук, врачом высшей категории, был награжден многими орденами и медалями, пользовался  высоким авторитетом, среди товарищей и подчиненных. Он активно участвовал в общественной работе  ветеранов  Северного округа  столицы.  

        Нынешняя молодежь мало задумывается  о том, что такое Родина?  Для  чего мы живем? Чему  учат в школе? Какой пример взрослые дают детям? Борьба советских людей и  молодежи с врагом в годы войны  убедительно доказывает, что  не смотря  на жестокий террор, гитлеровцам не удалось сломить волю  старшего поколения  и  молодежи.  Юных мстители сражались наравне со взрослыми. Это было поколение  идейную убежденных, преданных  Родине патриотов..  Так  должно быть всегда…

     Член Президиума ЦС РУСО, член Союза писателей и журналистов РФ

                                                                                                   В.А. Попович   

11.06.2021г. тел. 8-967-042-12-67.