«Все строительство коммунизма
надо сдвинуть в сторону школы».
(В.И.Ленин по воспоминаниям Луночарского).
Я учился в советской школе с 1939 по 1950 гг. До призыва в Армию, окончив учительский институт, год работал учителем русского языка и литературы сельской восьмилетки, затем, окончив педвуз — истлитфак, 7 лет, директорствовал в средней сельской школе и 4 года в городской ШРМ. И ещё 10 лет отработал рядовым учителем. Параллельно три года преподавал литературу в пединституте.
Мне есть что вспомнить и о чём сказать.
Учеба что в школе, что в вузе – это труд. И как каждый труд она требует от исполнителя предельной добросовестности и творчества. До Н.С.Хрущева с его лозунгом: «Школа должна готовить к жизни, а не к поступлению в вуз», требования к ученикам в советской школе были, как и следует, высоки. Я сдавал переходные экзамены в каждом классе! И это при том, что школьная программа была, как нигде в мире, сложна, и. освоить её мог далеко не каждый. Но это и не требовалось: не было установки, что учитель обязан дать знания и тем, кто или не может, или не хочет. Несправляющиеся с освоением программы или по семейным обстоятельствам покидали школу, что нисколько не отражалось на отношении к ним остающихся. Ушедшие становились учениками прямо на заводах или шли в ремесленные училища. Потом доучивались в ШРМ, где до рфеорм Хрущева требования были тоже достаточно высоки, но методика работы — другая.
Выпускники школы-семилетки, далеко не все шли в 8-й класс. Многие поступали в техникумы или ПТУ. Окончившие среднюю школу (примерно половина поступивших в 8 класс) выбирали себе вуз по интересам, и, как правило, успешно поступали. Без всяких репетиторов.
Реформаторство Хрущёва дорого обошлось обществу вообще и в сфере образования тоже. В школе оно породило процентоманию – явление гораздо худшее, чем малогабаритные квартиры в панельных домах, которые сначала были для миллионов семей просто счастьем. Это потом они стали называться хрущобами. В школе, которой я руководил, мы не допускали натягивания оценок, и мне за это постоянно попадало от начальства на ежемесячных совещаниях в Районо: как же, во всех школах района успеваемость под 100%, а в Коробчеевской школе не выше 87 и второгодничество! Помню одного моего коллегу, также боровшемуся с натягиванием оценок, достали частыми проверками так, что по итогам первого полугодия нового учебного года выдал с коллективом 100%! И к нему сразу перестали ездить всякие коммисии.
Кончилось тем, что я переводом ушел в город – в ШРМ. Но и она оказалась заражена этим пороком, хотя учителя там были замечательные. Целые поколения выпускников-производственников оканчивали школу уже с другим отношением к образованию, нередко продолжали его в техникумах и с благодарностью вспоминали о своих наставниках-учителях.
Хрущев просто не умел думать на перспективу. Процентомания привела к падению морали и учителей, и учеников. Учителя натягивали оценки лентяям и «за уши» перетаскивали их из класса в класс, многие добросовестные ученики недополучали знания, так как и их оценки и самооцека оказавылись заниженными. Отсуда появление репетиторства. Однажды видный в городе товарищ из УВД буквально уговорил позаниматься с его дочерью-выпускницей школы историей для поступления в юридический институт. При первичной проверке фактических знаний этой пятёрочницы выявилось, что большле, чем на тройку она не тянет, о чём я ей и отцу сразу сказал. Девушка все поняла правильно, её учеба у меня оказалась настолько успешной, что она на экзамене в вуз не только получила пятерку, но и особую похвалу экзаменатора за глубокое понимание доставшейся ей темы в экзаменационном билете.
Но многие ученики становились отпетыми лодырями и циниками, и эти качества несли затем во взрослую жизнь.
Болезнь средней школы не могла не предаться вузам. Качество абитуриентов снижалось. В вузах также стали натягивать оценки и выдавать недоброкачественные дипломы, т.к. нагрузка педагогов зависела от численности студентов, что не позволяло предъявлять им слишком высокие требования, грозящие высоким отсевом.
Итоги школьной реформы, не изжитые при Брежневе, тем более при Горбачёве, и довели Союз до краха. Если В.О.войну выиграл советский учитель, то кризис общества, начавшийся в марте 1953 года, был во многом следствием кризиса системы образования в СССР, падением качества работы учителей и качеством учебы учеников и студентов. Незабываемая мизансцена А.Райкина о молодом специалисте о многом говорит. Кстати, я всегда вспоминаю о этой мизансцене, когда натыкаюсь в Программе КПРФ на определение социализма.
ЕГЭ еще хуже процентомании: она ВСЕХ детей делает коекакерами – людьми, неспособными думать и творчески работать! Поэтому я думаю, что в нормальном обществе требования к школьнику и к студенту должны быть бескомпромиссными. Этого не будет, если работа учителя не получит высокий статус в обществе, т.е. не будет высокооплачиваемой при учебной нагрузке в 15-20 часов в неделю, как советовал А.С.Макаренко. При этом опытному учителю следует платить вдвое больше, чем начинающему. Можно экономить на чем угодно, только не на школе, без которой никакого социализма не построить.
Хулиганов в школе же необходимо исключать без права поступить в другую дневную школу. А в вечернюю и заочную принимать только по направлению трудового коллектива. Нерадивых студентов из вуза отчислять: никаких хвостов без очень уважительных причин, а обучение в вузе должно быть платным, но за счёт беспроцентной ссуды в банке, которая при отчислении за лень, не возвращается. Можно вообще при платности обучения на первый курс принимать всех без экзаменов и заглядывания в Аттестат. Не воспитавшие в себе дисциплину, ответственность и работоспособность отсеются в течение года – двух, не нанося существенного ущерба бюджету.
Жестко? А как иначе, если хотим воспитать нового человека? Помню один эпизод из 1944 года, описанный бывшим ленинградским школьником. Только недавно снята блокада. Школа пострадала от обстрелов, ученики только восстанавливаются после пережитого. И вот вечером общий аврал, связанный с нуждами школы. Работали вместе с классным руководителем – тоже блокадником. На следующий день оказалось на его уроке, что домашнее задание не выполнено: устали, поздно вернулись домой. Всем не выполнившим были выставлены двойки в дневники.
«На фронте в окопах легче?» – спросил классный руководитель? Рассказавший был благодарен ему, а не сетовал на якобы бессердечность.
Коммунизм не могут строить коекакеры – не умеющие думать, безответственные и нерадивые люди, а ответственность и трудолюбие нельзя воспитать иначе, чем через очень высокий уровень требований общества к себе и к молодежи в процессе её учебы и работы.
Л.Я. Сорников.