Владимир Бровкин: «О Сталине и о том времени»

И в ленте своей в «Однокласниках», довольно популярном у простого народа блоге ( кто умом позадачливее  и  в ком переизбыток спеси — те тусуются на других социальных площадках)  моя троюродная сестра Галина Жданова (Побочина), живущая в нашем городе, поделилась текстом, довольно уже известном по многим публикациям, где есть следующие слова:

УДИВИТЕЛЬНО ТОЧНЫЕ ПРЕДСКАЗАНИЯ СТАЛИНА О РОССИИ

«Удивительно точные предсказания оставил потомкам И.В. Сталин, часть которых уже исполнилось. Пророческое предсказание И.В. Сталина о России – СССР, русском народе и Востоке (цитируется по статье Р. Косолапова, «Какая же она, правда Сталине?». Газета «Правда», от 4 июля 1998 г.).

 В самый канун войны с Финляндией, И. В. Сталин пригласил к себе в рабочий кабинет на беседу знаменитую революционерку Александру Михайловну Коллонтай, дочь царского генерала, которая в это время была полномочным послом в Швеции (1930 – 45 гг.). Беседа была очень доверительной и произвела на А. М. Коллонтай чрезвычайное впечатление. «Выйдя из Кремля, я не пошла, побежала, повторяя, чтобы не забыть сказанное Сталиным. Войдя в дом… стала записывать. Была уже глубокая ночь… Неизгладимое впечатление! Я по -другому взглянула на окружающий меня мир. (К этой беседе) я обращалась мысленно много-много раз уже в годы Войны и после нее, перечитывала, и всегда находила что-то новое… И сейчас, как наяву, вижу кабинет Сталина в Кремле, в нем длинный стол и Сталина… Прощаясь, он сказал: «Крепитесь. Наступают тяжелые времена. Их надо преодолеть… Преодолеем. Обязательно преодолеем! Крепите здоровье. Закаляйтесь в борьбе».

Запись этой беседы с И. В. Сталиным была найдена в дневниках А. М. Коллонтай, которые она вела продолжительное время. Впервые эти архивные извлечения напечатал историк и биограф А. М. Коллонтай, доктор исторических наук М. И. Труш в сотрудничестве с проф. Р. И. Косолаповым в журнале «Диалог» за 1998 г.

И. В. Сталин сказал: «Многие дела нашей партии и народа будут извращены и оплеваны, прежде всего за рубежом, да и в нашей стране тоже. Сионизм, рвущийся к мировому господству, будет жестоко мстить нам за наши успехи и достижения. Он все еще рассматривает Россию как варварскую страну, как сырьевой придаток. И мое имя тоже будет оболгано, оклеветано. Мне припишут множество злодеяний. Мировой сионизм всеми силами будет стремиться уничтожить наш Союз, чтобы Россия больше никогда не могла подняться. Сила СССР — в дружбе народов. Острие борьбы будет направлено, прежде всего, на разрыв этой дружбы, на отрыв окраин от России. Здесь, надо признаться, мы еще не все сделали. Здесь еще большое поле работы. С особой силой поднимет голову национализм. Он на какое-то время придавит интернационализм и патриотизм, только на какое-то время. Возникнут национальные группы внутри наций и конфликты. Появится много вождей-пигмеев, предателей внутри своих наций. В целом в будущем развитие пойдет более сложными и даже бешеными путями, повороты будут предельно крутыми. Дело идет к тому, что особенно возбудится Восток. Возникнут острые противоречия с Западом. И все же, как бы ни развивались события, но пройдет время, и взоры новых поколений будут обращены к делам и победам нашего социалистического Отечества. Год за годом будут приходить новые поколения. Они вновь подымут знамя своих отцов и дедов и отдадут нам должное сполна. Свое будущее они будут строить на нашем прошлом». Далее, по этой дневниковой записи, И. В. Сталин сказал: «Все это ляжет на плечи Русского народа. Ибо Русский народ — великий народ! Русский народ — это добрый народ! У Русского народа, среди всех народов, наибольшее терпение! У Русского народа — ясный ум. Он как бы рожден помогать другим нациям! Русскому народу присуща великая смелость, особенно в трудные времена, в опасные времена. Он инициативен. У него — стойкий характер. Он мечтательный народ. У него есть цель. Потому ему и тяжелее, чем другим нациям. На него можно положиться в любую беду. Русский народ неодолим, неисчерпаем!»

По прочтению которого я, зная историю ее и нашей общей родни, просто не мог е не ответить.

«Самое интересное, Галя, что мы, может быть более всего имеющие  к  Сталину отношение, так теперь в массе своей думаем о нем иначе, чем это нам внушают.

Хотя мои деды в лютый 37 год все были подчистую расстреляны.

Знаю когда, знаю кто писал на них тогда, знаю кто расстрелял…

И знаю что потом с тем, кто их расстрелял, стало…

Твой дед Михаил на всю катушку тут отмотал в лагерях 8 лет.

Да и все прочие Ждановы, начиная с деда Антона (А он-то с известным в наших местах революционером и за власть Советскую жизнь отдавший Чащихиным  был первый друг, того самого, в доме которого в поселке нашем Объездном была школа) лиха хлебанули без исключения.

По линии материной —  мой дед Александр в лагере сгинул, а братья его дед Сергей и Федор по года по три тоже отмотали.

И тем не менее мы сегодня, глядя правде времени и правде в глаза, лютой злобы к Сталину не питаем, в отличие от тех, кто наших дедов на Голгофу вел с легким веселым сердцем и ел тогда пряники.

Понимая, теперь кто в наших дедов на самом деле целился.

А теперь, чудо чудес, их  наследники прямые, ставят пафосно памятники  жертвам политических репрессий».

А она мне на мой вопрос исчерпывающе ответила следующее:

«Я на 1 курсе жила на квартире у д. Гриши и б. Мариши Гончаровых, это родная сестра б. Марфы. Так в 80 лет они звали друг друга. Еще была б. Даша Коваленко. Соседка их, бывшая в молодости  монашкой, часто  по вечерам просила меня почитать книги на старославянском, которого я не знала, но с удовольствием читала. Возможно, это в будущем и привело меня к вере. Так вот: Гончаровы были все трудолюбивые и по тем меркам  — не бедные. Хотя когда их ссылали в Нарым, у них было двое детей, а жили они  в бане  т.к. пришла их очередь отделяться от семьи. Младший сын умер в дороге и его похоронили с другими на очередной стоянке парохода. А старший через несколько лет зимой по тайге, с другими родственником ушли в  Казахстан, где он и прожил до смерти. Чтобы поступить в институт он назвал другую  фамилию навсегда. Я это пишу к тому, что дома у стариков на стене висели ордена и медали д. Гриши и он ими очень гордился. Его не взяли на фронт, он был бригадиром. Я им задавала вопрос, нет ли у них обиды на власть? Нет! — говорили оба, — иначе тогда было нельзя».

Вот и весь ответ о том времени и о Сталине».