Сегодня со всех телеэкранов эксперты разного рода вполне правильно рассуждают о том, что под шумок коронавирусной эпидемии начинается очередной передел собственности. Я с этим вполне согласен, так же как и с тем, что впереди нас ждёт очень глубокий экономический кризис, в котором правительство российское будет искать очередное дно, что бы от него оттолкнуться.
Проблема заключается в том, что почти никто не говорит о весьма новом явлении, а именно общественным кризисом, как традиционной модели общества, так и либеральной вместе с модернистской.
Смертью смерть поправ.
Судите сами, христиане замерли в ожидании величайшего для них праздника Пасха. Это день воскресения Христа – символ победы жизни над смертью! Но что делают церковные иерархи? Они говорят, что не нужно собираться в этот день, что важна человеческая жизнь. Что же это значит? А значит это то, что весь церковный институт не имеет ничего общего с тем институтом, который закладывался и формировался 2000 лет назад, когда христиане верили в Воскресенье и ради своих идеалов шли на смерть – презирая её. Это определённый кризис традиционного общественного устройства, которое Церковь должна была сохранить, но она от этого отказалась. Жизнь земная для иерархов определённо стала важнее жизни вечной и к сожалению об этом же можно с сожалением сказать и о прихожанах. Я не обсуждаю иные традиционные религии, потому что, мне ближе и понятнее именно христианство, но то же самое происходит и в иных религиях и верующие это принимают!
Индивид без воли к свободе
Кризис либеральной общественной модели заключается в том, что люди сами согласились ограничить свою свободу. А ведь классический либерализм предполагает незыблемость прав и личных свобод человека! Для либерализма свобода является высшей ценностью! Но право и свобода были на наших глазах растоптаны государственной машиной, и граждане не возроптали, а согласились с такими мерами. Как говорил 6-ой президент США Бенджамин Франклин: «Те, кто готовы пожертвовать насущной свободой ради малой толики временной безопасности, не достойны ни свободы, ни безопасности».
Светлое будущее коммунизм?
Что же касается модернистской общественной модели, то государство и тут утёрло всем нос, особенно левым всех мастей. Мне, как коммунисту за это особенно обидно. Весь 20 век левые всего мира пугали буржуев массовыми забастовками и немалыми экономическими убытками, и что же сделало современное государство? Оно само устроило массовую забастовку, которой никогда не было в мировом масштабе! Можно долго крутиться как уж на сковороде и говорить о том, что на стратегически важных предприятиях и производстве всё осталось как есть – что все работают и производство не остановилось, но, на мой взгляд, это не совсем так.
Вся сфера услуг, весь мелкий бизнес, вся мелкая торговля испытали на себе небывалый экономический удар! По прогнозам экономистов от этого удара могут не оправиться не только хозяйчики лавок и магазинов, но и миллионы рабочих, которые будут уволены и отправлены на вольные хлеба. Левые же это событие просмотрели и никак не отреагировали, кроме как требованием государство раскошелиться и поддержать пострадавших. Где-то правительство пошло на адресные меры поддержки, а где-то осталось глухо к требованиям.
Подводя итог можно отметить, что человечество стоит в очередной раз перед новой общественной ломкой, все старые общественные институты переживают глубочайший кризис. Мощнейшие идеологические модели, которые повелевали умами сотен миллионов людей по всему миру, оказались абсолютно беспомощными в современных реалиях и не могут ничем ответить на современный кризис, так как сами находятся в нём.
Констатируя всё это, все левые должны понимать, что жизнь нам бросила очередной кризис, на который мы оперативно не смогли ответить, поэтому перед нами стоит архиважная задача по описанию мира будущего с новой общественной моделью и принципиально иными видами борьбы за неё, так как старые не работают.
Раз мы оказались не в состоянии этого сделать, то вероятнее всего исторический процесс должен явить нам новых Марксов, Энгельсов и Лениных. Давайте прекратим раздор между собой и попробуем вместе написать новый манифест, а вместе с тем и новый образ будущего, за который люди готовы будут встать на борьбу.