Кем же всё-таки был этот яркий, колоритный, неординарный человек, столетие со дня рождения которого отмечается в эти дни: революционером и партизанским вожаком, политическим и государственным деятелем, врачом или поэтом?

Обладая недюжинным организаторским талантом, наделённый художническим даром поэтического восприятия действительности, получив блестящее образование, став врачом по специальности, Агостиньо Нето прежде всего, бесспорно, был революционером, добровольно взявшимся лечить тяжело больное общество, остро нуждавшееся тогда в таких народных лидерах, готовых до последней капли крови бескомпромиссно сражаться с колонизаторами, варварски поработившими родную землю. Потому-то вся его непродолжительная жизнь навечно связана с непримиримой борьбой ангольского народа за свою национальную независимость, обретённую благодаря в том числе и ему в ноябре 1975 года.

Но Нето был и врачом, что для его страны, до обретения ею независимости, считалось делом весьма авторитетным, и, что интересно и важно для нас, поэтом. Поэтом революционным, возвышавшим свой голос во имя своего обездоленного, лишённого законных прав народа, а также и других народов Африки, бывшей, по сути, одной большой колонией, призванной обслуживать интересы небольшого круга европейских капиталистических стран, в своё время безжалостно поработивших этот огромный, но отставший в развитии материк.

Разумеется, Нето был и революционером-марксистом, борцом за мир и независимость, участником многих международных прогрессивных фестивалей, встреч, конгрессов, политиком и государственным деятелем, искренне уважавшим и восхищавшимся нашей страной, в которой он неоднократно бывал и до обретения Анголой независимости, и уже будучи президентом своей страны и председателем МПЛА — Партии труда. Советский Союз фактически являлся той страной, благодаря которой Народная Республика Ангола в тех тяжелейших условиях, когда на ряде её территорий велась гражданская война, что называется, становилась на ноги и начинала свой самостоятельный путь.

Следует подчеркнуть и то, что и свои последние дни Нето проведёт в Москве, где он проходил лечение от тяжёлого онкологического заболевания и где скончался в сентябре 1979 года. Советский Союз в его судьбе действительно сыграл одну из ключевых, ведущих ролей.

Труден был жизненный путь этого смелого и отважного, при сём прекрасно образованного человека, самостоятельно ставшего на путь борьбы с португальским фашистским режимом, прекрасно осознавая, чем ему лично и его близким это грозит. Семь долгих лет пришлось провести Нето в салазаровских душных застенках как в Луанде, так и непосредственно в самой Португалии, где он также мужественно выносил все тяготы тюремных порядков, грезя при этом о родной Анголе и всей Африке, всё более решительно заявлявшей о своём неотъемлемом праве на свободное развитие.

Однако иначе Нето поступить не мог, не позволяли совесть, убеждения и вера в неизбежность падения насквозь прогнившего салазаровского режима, лютовавшего на его родине. Да и вообще следует сказать, что в те годы Африка, и в том числе те страны, которые были колониями Португалии, не видели другого пути, нежели бороться любыми возможными способами, так как жизнь на континенте была просто невыносимой.

Находясь в застенках, Нето продолжал, конечно же, всячески ухищряясь, эту свою деятельность умело маскировать, работать и писать стихи — стихи гнева и надежды. Не сомневаясь в том, что он сильнее этих слабовольных временщиков, обслуживавших режим, Нето совершает героический побег и вновь возвращается в ряды борцов за независимость, тех бесстрашных партизан, отряды которых рассредоточились в горах и джунглях.

Пройдёт более десяти лет, и Народное движение за освобождение Анголы, возглавляемое Нето в ходе борьбы, в том числе с рядом движений правого, антикоммунистического толка в самой стране, — он станет первым президентом Народной Республики Анголы, поддержанной СССР, Кубой, СФРЮ и другими странами.

Думается, что в рамках небольшого очерка рассказать об Агостиньо Нето как о политике и первом президенте Анголы не представляется возможным. Посему остановлюсь лишь на основных моментах.

Во-первых, он объявил курс на строительство социалистического государства, так как всегда придерживался марксистских взглядов, и, естественно, примером в таком государственном устройстве для него был Советский Союз.

Во-вторых, Нето стремился объединить всё ангольское общество, бывшее далеко не однородным. И надо сказать, что в решении этой животрепещущей проблемы ему многое удалось сделать. Правда, не без советского и кубинского участия.

Естественно, Нето предстояло решать целый сонм экономических и социальных вопросов, дамокловым мечом висевших над всем обществом и тем народным правительством, которое было им сформировано. И опять же неоценимую помощь в решении этих проблем оказывал Советский Союз как государство, выступавшее подлинным гарантом мира и безопасности на всей планете.

К сему, пожалуй, добавим и то, что Нето старался вывести свою страну на мировую арену, дабы её воспринимали как полноценного и полноправного участника происходящих в мире процессов. Эта его государственная деятельность также была небезуспешной. При этом он смог наладить добрые отношения с целым рядом авторитетных лидеров, среди которых были Л.И. Брежнев, Фидель Кастро, Че Гевара, Тодор Живков и др.

Все ли планы и задумки удалось реализовать Нето? Нет. И не только в связи с ранней кончиной, но и в силу тех внутренних разногласий, которые присутствовали как в самом ангольском сообществе, так и во властных институтах государства. Впрочем, эти процессы имели закономерный характер. Страна только-только начала самостоятельно развиваться, процесс формирования органов власти находился на начальной стадии, и, что вполне объяснимо, конфликты в этом деле были неизбежны. Да и, собственно, так ли уж много можно осуществить за каких-то четыре года?

Главное в другом — Агостиньо Нето определил то магистральное направление, по которому следовало идти Народной Республике Анголе в её движении к социализму. Увы, но в 1990 году преемник Нето на посту президента, один из его более молодых соратников, Жозе Эдуарду душ Сантуш, бывший при нём министром иностранных дел и, к слову, владеющий русским языком, так как обучался в Азербайджанском институте нефти и химии в Баку, под влиянием перестройки в СССР откажется в 1990 году от социалистической идеологии, объявив программу перехода к «демократии» и рынку…

А каким же всё-таки поэтом был Агостиньо Нето? В чём своеобразие и новизна его творчества? Было ли оно революционным и наступательным, призывным или лишь лиричным, бередящим тонкие души?

«Поэт сбывшейся надежды» — так назвал Нето Евгений Долматовский. И наш замечательный советский поэт был, конечно же, прав. Недаром он написал о Нето стихотворение и в одном из очерков такие о многом говорящие слова: «Мне особенно дорого то, что в стихах Нето, написанных в самые трудные колониальные времена — в подполье, в тюрьме, на партизанской тропе, — надежда оставалась основой жизни и поэзии, борьба оставалась единственной и необходимой дорогой к спасению. Удивительным оптимизмом пронизаны его стихи, это роднит их с немногочисленными и редкими, всегда прекрасными образцами революционной поэзии разных стран и времён: вера в победу — именно она, только она, всегда, как бы ни было трудно, страшно. Нет — безнадёжности, да — надежде!»

Размышляя над стихами Нето, отчётливо понимаешь то, что его проникнутая идеей гуманизма поэзия была выстрадана самой жизнью революционера и борца и теми горькими наблюдениями, которые сопровождали поэта долгие годы.

Тем не менее, как бы ни горька была судьба его соплеменников, поэзия Нето не страдальческая, не мученическая, а при том, что он и описывал все тяготы своего народа, — страстная, призывная, оптимистическая, боевая, но и пронзительная, тонкая, лиричная.

Нето никогда не желал соглашаться с мыслью, что его народу уготована участь людей «второго сорта». Потому и звал он их к активным действиям и борьбе. Но звал голосом особым, возвышенным, художническим, используя все языковые возможности.

Конечно, нам в русском переводе, хотя и бесспорно качественном, не понять всего того национального колорита, присущего поэзии Нето. Мы, представители совершенно иной культуры, не можем в одночасье оказаться на бескрайних африканских просторах и прочувствовать всё то своеобразие, которое и отличает этот удивительный континент. Но то, что благодаря поэтическому миру Нето у нас есть реальная возможность соприкоснуться с духом, помыслами, судьбами, бытом Африки и конкретно Анголы, не вызывает никаких сомнений. Причём соприкосновение это следует воспринимать не буквально, а несколько отдалённо, на расстоянии, дабы лучше понять и самого поэта, и те события, о которых он писал.

Интересно и то, как Нето приходилось работать в тюремных условиях. О том, как он умудрялся писать там стихи, однажды поведал выдающийся колумбийский писатель с мировым именем, лауреат Нобелевской премии Габриэль Гарсиа Маркес: «В тюрьме ему было запрещено работать, и он записывал стихи мелкими буквами на крохотных кусочках бумаги, которые свёртывал в трубочку и засовывал в сигарету. Иногда в сигарете умещалось стихотворение. Когда жена приходила к нему на свидание, оба курили, но она уходила с одной нетронутой сигаретой, в которой было спрятано новое стихотворение».

Здесь, думается, самое время перейти к некоторому разбору поэзии Нето, по крайней мере к его стихам, в наибольшей степени раскрывающих дух и направленность поэзии этого поэта-гуманиста, который, кстати, в 1970 году за свою поэтическую деятельность был удостоен престижной литературной премии «Лотос» Ассоциации писателей стран Азии и Африки.

В июне 1960 года в Луанде в тюрьме Пидэ Нето напишет своё известное, можно сказать, программное произведение «Здесь, в тюрьме», в котором с присущим ему оптимизмом вновь подтвердит неизбежность народной революции.

Здесь, за тюремной решёткой,

Я повторял бы Хикмета,

Думал бы о Марии,

О бабушке, о ребёнке.

Я повторял бы снова

Имена героев и песни,

С которыми смело выходит

           Народ —

Уничтожить рабство. <…>

Здесь, за тюремной решёткой,

Кипит в моём сердце ярость,

Нет времени для повторений.

Истории ветер сбирает

Все тучи небес воедино.

Ничто и никто не удержит

Готовящуюся бурю.

(перевод Евг. Долматовского)

А уже в августе того же 1960 года в лиссабонской тюрьме Алжубе поэт напишет своё не менее известное стихотворение «Скоро…», где открыто будет говорить о предстоящей вооружённой борьбе, должной прийти на смену многолетним терпению и покорности, отрицаемым Нето.

Прочь — бессильные жесты, улыбки и речи,

и привычку — с библейских времён! —

подставлять левую щёку,

когда тебя хлещут по правой.

Начнём настоящее дело

продуманно, не отступая —

око за око, зуб за зуб.

Ответим жизнью за жизнь,

смертью за смерть! <…>

Незачем ждать появленья героев —

мы сами героями станем.

Объединим наши руки и наши сердца,

и каждый исполнит свой долг.

Землю освободим — всю, до последней пяди,

навеки изгоним врага

и вместе споём нашу отважную песню

за освобождение родины — полностью и навсегда!

(перевод М. Курганцева)

Понимая, что путь борьбы будет тернист и долог, но ощущая в нём его великую жизнеутверждающую силу, всем существом соприкасаясь с её мощной, созидательной энергией, ещё в далёком 1948 году молодой поэт представит свою борьбу некоей симфонией, наполненной поэтикой и ритмами, зовущими к активным действиям.

Ритм.

          Поступь мужчин,

                    опалённых военным огнём.

Боль

       свежа

                 и горька.

Но продолжается наша борьба

в муках, в огне.

Музыка дышит — моя судьба —

вечно во мне.

(перевод М. Курганцева)

А в 1950 году Нето напишет откровенно зовущее, насквозь пронизанное духом свободы и национальной независимости стихотворение «Приветствие», в котором будет отождествлять себя не только с собственным народом, но и со всеми другими народами Африки, призывая их к единству и сплочённости в борьбе за освобождение от колониального ига.

Каждого африканца,

брата по крови и духу,

словом привета зову! <…>

Вижу себя

африканцем

на нищих задворках,

в хижине —

тем, кто медленно делает шаг

                         вперёд

навстречу друзьям,

для того, чтобы мы победили

силой собственных рук.

Время настало —

мы вместе отважно войдём

                в мир,

сотворённый для всех!

Слушай

мой братский призыв,

африканец, —

в уличном шуме,

в лачуге,

в жалкой глуши!

Слушай зов человеческой крови,

биение жизни,

брат мой,

которому я посылаю привет!

(перевод М. Курганцева)

Став врачом, лечившим бедняков бесплатно, добившись определённого веса в обществе, Нето не переставал думать о борьбе, о чём откровенно и напишет в сентябре 1951 года в стихотворении «День рождения».

Читаю открытки и телеграммы —

пишут родные:

— Желаем счастья.

Поздравляем снова и снова.

Брат заболел. Мать горюет.

Нужда, молчанье

и верность церкви.

«Как славно, сынок, что ты стал врачом!» <…>

А в мире —

Корея, истекшая кровью,

расстрелы в Греции,

стачка в Риме,

апартеид африканского Юга,

бум на атомных заводах,

чтоб убивать людей,

и побольше.

Нас полиция разгоняет.

Нам господа обещают террор.

И всё-таки новое что-то зреет,

и переменами дышит жизнь.

Тебе, недавно обученный медик,

пора перестраивать себя.

(перевод М. Курганцева)

Поэта всегда переполняла искренняя вера в свой народ, забитый, несчастный, живущий в крайней нужде, но не потерявший надежды и верящий в светлое завтра, а такой народ, говорит читателям Нето, не обмануть, не сломить, «не одолеть».

Всюду —

в хижинах леса,

в лачугах предместья,

за чертой резервации,

на задворках

богатого дома —

сотни запёкшихся ртов

повторяют:

«Когда же?

Когда?»

Слово моё

вливается в кровь

моих братьев

и становится силой,

которую не одолеть!

(перевод М. Курганцева)

«Африку следует вернуть африканцам!» — вот тот выстраданный сердцем призыв, который поэт обращает всем её народам в стихотворении «Возвращение». И пускай борьба будет долгой, непростой, и не всем удастся выжить и вернуться к своим очагам, но, провозглашает Нето, Африка отвоюет свою землю и мир на этой прекрасной и многострадальной земле. Что, во многом не без помощи Советского Союза, как мы знаем, было и реализовано.

Африка, вместе пойдём!

На улицу выйдем

и в пёстрой одежде станцуем

тяжеловесную пляску мужчин,

танец батуке, простой, как стирка белья,

послушаем вместе томительный голос тамтама. <…>

Человек чернокожий

в тоске, в наготе, в беде!

Я отдам тебе сердце, и мы

вместе увидим зарю,

вопреки

свалкам, лачугам, отрепьям,

голоду и разврату,

ржавчине и запустенью,

и Величайшей Лжи.

Нас никто не заставит молчать.

Нас не остановит никто.

Читайте в наших улыбках

отвращение к смерти

и благодарность живым.

Вместе пойдём

со всем человеческим родом,

отвоюем землю свою

и мир на земле.

(перевод М. Курганцева)

Нето неизменно писал, чуждый тривиальности и не желавший останавливаться на темах малозначительных, проходных и не затрагивавших суть народной жизни, — философски, давая происходившим вокруг событиям исчерпывающие оценки и смотря на них как бы из недалёкого будущего, в котором не должно быть никаких межрасовых ограничений, и он, чернокожий, не вправе ощущать себя в чём-либо ущемлённым и ограниченным. И в свои сторонники Нето призывал саму историю, выступавшую полпредом всего прогрессивного человечества.

История — всегда перемены.

неспроста, не случайно

я — чернокожий,

считавшийся раньше ничтожнейшим

из ничтожных, —

себе возвращаю Африку

и глаза — совершенно сухие.

(перевод А. Сенкевича)

В стихотворении «Прощание в час отъезда» автор обращается к матери, с ней он ведёт свой диалог и ей, а в её лице всей Анголе, он говорит о том, что созрели «гроздья гнева» и народ больше не желает быть безропотным людским материалом, используемым эксплуататорами в своих корыстных интересах.

Твоим сыновьям другой завещан удел.

Терпенье иссякло до дна.

Семя страданья

дало побег —

и выросло дерево гнева.

А надежда на небо

убита в каждом из нас.

Мы сами надежда!

Мы недавно ещё —

     подёнщики,

         голь,

батраки на плантациях кофе;

мы — голодные вечно,

вконец истомлённые жаждой;

мы — лишённые света,

слепые невежды,

знали только одну школу —

волю хозяев. <…>

Мама моя!

Теперь мы иные,

Мы сами себя

вывели из преисподней,

и нет нам дороги обратно.

Мы не боимся жизни —

мы не боимся смерти.

Только мы —

и никто другой —

надежда Анголы!

(перевод М. Курганцева)

Поэт многострадального, но вставшего на путь борьбы континента в своей поэзии, теснейшим образом связанной с огромным материком, его природой, людьми, национальными традициями и самобытной культурой, как-то пафосно произнёс:

На горизонте — пламя.

Тёмные силуэты

баобабов, воздевших

к небу ладони.

В воздухе — свежий запах

пальм опалённых.

Это и есть поэзия —

поэзия Африки.

(перевод М. Курганцева)

Жизнь в порабощённой португальцами Анголе Нето воспринимал как сплошную ночь, беспросветную, душную, наполненную страхами и чувством безысходности.

Живу

в самых тёмных предместьях мира

без просвета, без жизни.

Хожу

по улицам ощупью,

держась за костыль мечты,

натыкаюсь на стены рабства,

дыша желанием жить.

Предместье рабов,

кварталы нужды,

переулки мрака…

(перевод М. Курганцева)

Примечательны строки поэта, в которых он говорит о том, что дали его народу португальские колонисты, считавшие себя передовой нацией, представлявшей и олицетворявшей весь цивилизованный мир. И дабы усилить эмоциональное восприятие от прочтения данных строк, Нето всему этому стихотворению даст бьющее не в бровь, а в глаз название — «Западная цивилизация», тем более что и знал он о ней предостаточно, долгие годы каждодневно сталкиваясь с её безрадостной, горестной, не оставлявшей никаких надежд изнанкой, о которой её «творцы» в своём замшелом и эгоистичном мирке, на который и распространялось влияние этой самой «западной цивилизации», предпочитали помалкивать.

Жерди, обитые жестью,

Вбитые в красную землю, —

Остов убогого дома.

Жалкие тряпки в лохмотьях —

Как дополненье к пейзажу.

Солнце, сквозь щели пробившись,

Будит хозяина дома.

Двенадцать часов работы —

Его ежедневное рабство.

Дроби камни!

Таскай камни! <…>

Старость приходит быстро.

Хватит для успокоенья

Рваной одной циновки.

Ночью он, благодарный,

Умрёт голодной смертью…

(перевод Евг. Долматовского)

Человек должен жить свободно и иметь все возможности для самореализации и полноценной счастливой жизни. Приходя в этот мир, он не обязан становиться безымянной тенью сильных мира сего, уповающей лишь на чудо, и за свою физическую и духовную свободу, в чём твёрдо был убеждён поэт, ему следует бороться.

Но я — не тень.

А цепи должно рвать,

как подобает человеку.

Должно

не верить в чудо, стать самим собой —

волной, несущей корабли надежд.

И пусть уходят тени,

торопясь

узнать у смерти,

что такое жизнь.

(перевод М. Курганцева).

Агостиньо Нето, будучи свято уверенным и убеждённым в правоте своей борьбы, призывая к уверенности в ней и своих сородичей, адресовал им однажды стихотворение «Уверенность», в котором попытался ненавязчиво намекнуть о том, что не следует пасовать перед тяготами дня сегодняшнего, а куда важнее планомерно начинать работать над тем, чтобы класть «кирпичи в основание лучшего мира».

Жизнь моя спотыкается о парадоксы:

здесь, на той же земле,

где льются улыбки

и сами собой листаются

чьи-то лёгкие дни,

линчевали бездомного негра,

исхлестали брата

плетью по чёрной спине,

жене надели намордник,

остаётся неграмотным сын…

И на этой невиданной сцене,

полной уроков и бед,

вдруг я обрёл

Уверенность и себя.

Руки мои кладут кирпичи

в основание лучшего мира,

и я достоин хлеба, которым живу.

(перевод М. Курганцева)

Нето, как революционера и поэта, всегда отличали скромность, непритязательность к славе, отсутствие амбиций, так как числил он себя лишь в солдатах, неизвестных для мирового сообщества, но призванных мужественно следовать по тем дорогам борьбы, по которым эти вышедшие из гущи народной борцы, дабы принести своей родине и народу освобождение от колониального гнёта, сознательно приняли решение, несмотря ни на какие трудности и преграды, — пройти.

Не спеши,

мне ещё не до славы,

я ещё страдаю от ран,

полученных в битвах.

Мне ещё не до славы.

Для Человечества

я неизвестный солдат.

Слава удел генералов. <…>

Лаврами я не увенчан,

не числюсь

в списке великих.

Я всё ищу себя в жизни,

и укрощённая сельва

прячет дороги,

которые мне проторять.

Мне предстоит найти их,

проторить и идти ими

во что бы то ни стало.

(перевод В. Куприянова)

Поэт-борец никогда не сомневался в том, что народная борьба за независимость Анголы и всей Африки увенчается успехом, а посему в будущее он, даже в самые трудные и напряжённые годы, когда в том числе и находился в тюремном заточении, смотрел с оптимизмом.

Мы из Африки —

зачатые в почве надежды,

рождённые жаждой желанья,

взращённые горем,

истерзанные вконец,

воскресающие для борьбы.

К будущим дням

обращены

наши глаза.

К будущим дням

взывают наши гортани.

К будущим дням

тянутся наши ладони.

Руки Африки —

мир, единенье,

земля и любовь!

(перевод М. Курганцева)

Таким был поэтический мир Агостиньо Нето, и автор этих строк, готовя настоящий очерк и соответствующую подборку его стихов, преднамеренно представил читателю их в столь значительном, обширном виде, а не выборочно, небольшими выдержками. Понять своеобразие африканского поэта-революционера на основании только четверостиший, убеждён, невозможно, да и собственными размышлениями заменить слова поэта также было бы неверно. Африканский материк, далёкая Ангола могут восприниматься нами лишь посредством живого слова, так как именно оно способно всецело погрузить нас в атмосферу тех лет, того событийного фона и, что наиболее важно, в глубокий внутренний мир поэта-борца, революционера и политика, первого президента Народной Республики Анголы, национального Героя Анголы, лауреата Международной Ленинской премии «За укрепление мира между народами» Агостиньо Нето, память о котором жива не только в его стране, но и среди всех, кому ненавистны империализм, колониализм, эксплуатация человека человеком, а дороги подлинные свобода, демократия и справедливость.