Примечание редакции: Мы цитируем отрывок из статьи главного редактора газеты «Завтра» А.А. Проханова «Сначала – Ипатьевский дом, а потом – всю Россию…», опубликованной в первом выпуске «Газеты духовной оппозиции» за октябрь 1993 года. В ней он описывает обстановку, царящую вокруг Дома Советов вечером 1 октября 1993 года. Стремление ельцинских формирований бросится на штурм парламентской резиденции, мужественное намерение защитников Конституции до последнего отстаивать здание Верховного совета, — всё это зафиксировано лицом, которое непосредственно наблюдала за происходящим.
Также мы сочли целесообразным разместить текст беседы председателя Верховного совет РФ Р.И. Хасбулатова с А.А. Прохановым, состоявшейся вечером того же дня. Несомненно, мы не со всем согласны с Русланом Имрановичем (главным образом, с его характеристикой Советской системы). Тем не менее, в тот момент идеологические разногласия между всеми патриотически настроенными гражданами отходили на второй план. Всех объединяло стремление отстоять независимость России, избавить её от ельцинских «демократических реформаторов», подчинивших внутреннюю и внешнюю политику интересам «ведущих мировых держав». Стремление до конца отстаивать честь и достоинство Отечества, народовластие, — вот что характеризовало председателя Верховного совета. С текстом вы ознакомитесь ниже.
А.А. Проханов .»Сначала Ипатьевский дом, а потом – всю Россию…».
«Только что мимо Белого дома под дождем, в угрюмых сумерках прошла громадная колонна внутренних войск, тяжело пробежала, с лязгом, с хриплым дыханием, с топотом кованых сапог. Каски в отливах ртути, подсумки, дубины, напряженные, воспаленные лица. Запах мокрого сукна, кирзы, пота и ненависти – запах насилия. Из проулков, от американского посольства, двинулись крытые брезентом грузовики: слепящие фары, рычание мощных моторов, зловоние солярки, ОМОН – сыты, откормленные лица, наглые, веселые и жестокие, бронежилеты, автоматы, любимцы Лужкова, наевшие румянец за счет голод-
ных старушек, чахоточных женщин, дистрофичных младенцев.
Все не рожденные в России дети, все до времени погребенные старики – в этом красном румянце бульдожьих физиономий, известных народу по побоищам в феврале и июне 1992 года, по майской кровавой мясорубке этого года. Ударный отряд фашизма, штурмовая бригада гангстеров и насильников. Все самое страшное, отвратительное. аморальное, что существует от века в человеческой природе, все низменное, животное, биологическое воплотилось в этом мерзком путче. В движении грузовиков с ОМОНом, в хриплом придыхании карательных батальонов, нацеленных на Остров народного сопротивления, на белый Дворец Советов.
Но тут же зашевелились баррикады, замкнулись проходы, выдвинулись острые стержни арматуры. Стали набегать, становиться заслоны дружинников. Нагибались к грудам булыжников, вставали цепь за цепью, оттесняли в глубь площади женщин и детей, защищали непрерывный митинг, порталы Дома Советов.
Через несколько минут, еще сырой от дождя, я беседовал с Председателем Верховного Совета Хасбулатовым все в той же очаровательной гостиной с красивой мебелью, с икебаной на столе, где недавно мы философствовали о судьбах России, евразийской идее, высоких материях нравственности и политики, запечатленных на страницах «Дня». Теперь, после путча, все это было в историческом прошлом.
Сейчас Хасбулатов выглядел усталым. Осунулся, побледнел, но поражал своей выдержкой, мягкой пластичностью, рафинированным интеллектом, способностью переключать психологические регистры от жестокой, агрессивной манеры до иронии и сарказма. Вот его мысли, произнесенные за полчаса до отключения света, когда враз погасла вся громада дворца и в окнах затеплились, замерцали лампадки и свечки».
Текст речи Р.И. Хасбулатова
«…Время ежечасно работает на нас. Мы выдержали первый удар, первый шок. Депутаты собрались на съезд, преодолев все препоны – помехи властей, запугивание. Мы собрали кворум, продолжаем принимать важнейшие политические документы. Конечно же, народ пробуждается не так быстро, как нам хотелось. Семьдесят лет тирании сказываются, и апатия, аполитичность, социальный страх налицо. Люди чувствуют – от ельцинского переворота веет ужасным прошлым. Но прежние жестокие режимы хоть как-то помышлял о поданных, о населении, а этот режим думает только о себе, о малой горстке олигархов, обрекая весь остальной народ на умирание. Но по мере того, как люди начинают это чувствовать, увеличивается отпор в Москве, отпор в регионах.
Ельцин отвратителен во всём, и прежде всего в личных качествах. Эти непрерывные безумные выходки, конфузы на приёмах, свидетелями которых являются лидеры других стран, уважаемые люди, писатели, священники. Россия не может без конца терпеть такой позор. Больная мания власти для него – единственный мотив поведения. И, чтобы удержать эту власть, он прольёт океан крови.
Я думаю, что у хунты, захватившей власть, сейчас очень тревожное время. Как может себя чувствовать банда, совершившая насилие? Всегда плохо, всегда тревожно. Она ждёт преследования, наказания. Это жестокая беспринципная банда, живущая по животным закона уголовного мира. От неё веет смертью, тьмой. Я абсолютно не исключаю самый худший вариант. Штурм Дома Советов, насилие, кровь. Не исключаю распространение террора на всю Россию, разгон Советов по всем регионам. Возможно, такой указ уже подготовили. Мы будем отстаивать нашу резиденцию до последнего, но если нас выдавят отсюда силой оружия, мы уедем в другой город, в другой регион, один из многих, куда нас зовут, и продолжим работу.
Я не могу призывать к ответному насилию, не могу призывать народ к оружию. Наше оружие – закон, политическая воля, бесстрашие. Депутаты ведут себя мужественно, их не удалось запугать, не удалось подкупить. По мере того, как народ прозревает, а регионы вырабатывают согласованную политику, мы переходим к более решительным действиям.
За эти дня я ни разу не говорил по телефону с Ельциным. Для меня это просто невозможно по соображениям морали. Он общается со мной через свою «пятую колонну», через перебежчиков и наймитов. Я никогда не был близок к Ельцину, не был с ним, что называется, дружен. Вначале я был политически верен ему, поддерживал его, уважал его демократические заявления. Очень часть помогал ему выпутываться из дурацких ситуаций, дезавуируя его нелепые высказывания. Сейчас у меня нет в душе злобы и ненависти к нему, а только боль, горькое чувство. Ведь мы его сделали сами, создали его мнимый образ. Он «человек – неудача». В личном плане у него сплошные провалы, сплошные срывы. Он тот, кто разрушил Ипатьевский дом, и этим всё сказано. Два года его правления – сплошной позор России. Теперь, после этого путча, он зафиксировал свою роль в российской истории как отвратительную.
Чем же он силён? Может быть, такими помощниками, как Ерин, который не более чем фельдфебель? Или Полторанин, который комично изображает из себя интеллектуала? Он силён Америкой, интеллектом ЦРУ, Пентагона. Я – учёный, международник. Мне совершенно ясно, в чьих интересах он действует, на чью мощь он опирается, кто настоящий автор переворота. Вся его экономическая политика продиктована интересами Международного валютного фонда и Всемирного банка. Под их давлением он вернул Гайдара в правительство, наметил его вместо Черномырдина. Он сделал бы это уже теперь, если бы Черномырдин не поддержал его столь рьяно и беспринципно.
Их экономическая цель – втягивание России в мировое хозяйство через сырьевые отрасли. Западная цивилизация задыхается без сырья, а Россия – это кладовая сырья. Им не нужны наше машиностроение, наш космос, наш оборонный комплекс, наша продовольственная индустрия, наше обильное население. Всё это сознательно снижается, уничтожается, а развивается одно – добыча сырья. Американцы уничтожают в нас всё, что связано с великой державой, прежде всего армию, оборону. Грачёв – не более чем разрушитель, действующий в интересах вооружённых сил США.
У Верховного Совета – прочная связь с регионами. Если бы не эта связь, Россия давно бы распалась. Регионы поддерживают нас. Вы знаете, витает в воздухе формула «нулевой вариант»: одновременные выборы парламента и президента. Я выдвинул эту идею ещё на VII съезде, но она была не понята депутатами. Я был готов пойти на это, даже пожертвовать нынешним составом депутатов, лишь бы устранить из политики этого чудовищного человека. Он – ключевой элемент современной Российской трагедии. Тогда я не был поддержан депутатами, меня обвиняли в отступничестве. Теперь же эта идея, похоже, начинает находить понимание, регионы сходятся на ней всё упорнее.
Регионы относятся к перевороту Ельцина резко отрицательно. Ельцин, как домоуправ, отключил от Дома Советов телефоны, электричество, воду. А если регионы отключат от Ельцина нефть, газ, бюджетные поступления, железнодорожные линии? Мы связаны с регионами тесно. Пусть у нас здесь нет средств связи, но у нас есть в Москве несколько дублирующих центров, откуда мы рассылаем и получаем факсы, звоним, общаемся с региональными лидерами.
«Домоуправ» хочет отключить от Дома Советов воду, но ему невдомёк, что остановленные водяные насосы – это выход на поверхность грунтовых вод во всех прилегающих к Москве-реке районах, затопление фундаментов, подземных коммуникаций. Это начало эпидемий, начало пожаров. Гитлер в 1945 году открыл шлюзы Шпрее и затопил берлинский метрополитен. То же хочет сделать Ельцин в Москве 1993 года.
Я все эти дни не покидал наш Дом Советов. Сплю очень мало. Работы невпроворот. Не исключаю, что блокада может перейти в штурм с применением оружия.
Приходят мысли о судьбе Сальвадора Альенде. Это судьба настоящего национального лидера.
Если робкие зёрнышки демократии, посеянные в русскую почву, будут затоптаны, Россия ещё на сто лет погрузится в социальный страх, в раболепие. В России будет покончено с духовной национальной жизнью, насилие, продлённое ещё на одно столетие, сделает нас необратимыми рабами, роботами, работающими на чужой стол, на чужой комфорт, на чужое процветание. Эта мысль для меня ужасна. И она, эта мысль, делает меня бесстрашным!…».