В России с незапамятных времён к мнению иностранцев прислушиваются несколько больше, скажем так, чем к мнению своих.

Гровер Ферр (3 апреля 1944 г.р.) — американский профессор, доктор философии, специалист по истории и литературе средневековья, преподаватель английского языка и литературы в университете Монтклер, штат Нью-Джерси.
Также в сфере его интересов давно находятся вопросы советской истории и политики. Ферр — автор нескольких книг, критикующих т.н. «десталинизацию».

В 1970-х годах Гровер Ферр защитил докторскую диссертацию в области сравнительного литературоведения в Принстонском университете. Эта работа потребовала от него знания помимо английского еще трех языков — французского, немецкого и русского. Он их выучил.
А когда, в конце 1990-х годов Ферр заинтересовался «Катынской проблемой», то, для полного погружения в тему, он освоил также польский и украинский.
Таким образом, этот специалист свободно, без посторонней помощи, может работать с публикациями и источниками по данной теме на разных языках.

Несмотря на принятую у нас «официальную трактовку» истории Катыни, Гровер Ферр не в первый раз выступает с материалами, противоречащими этой версии, доказывает в своих работах, что все было совсем не так.
В не так давно изданной книге, Гровер Ферр опять возвращается к этой теме и снова доказывает, что дело было совсем не так —

Как отмечает сам Гровер Ферр, когда он взялся за изучение катынской проблемы, оказалось, что лишь незначительная часть материалов представляет собой то, что можно назвать первичными доказательствами того, кто же убил польских военнопленных.

Гровер Ферр следующим образом формулирует состояние проблемы Катынского расстрела на данный момент:

— Несмотря на громадное количество свидетельств, очень немногие из них являются первичными уликами;
— Наличные свидетельства противоречивы, некоторые указывают на вину советской стороны, другие — немецкой;
— Часть улик безусловно была сфабрикована.

Гровер Ферр пишет — «Большинство исследователей не ставит под сомнение материалы немецкого расследования (имеется в виду 1943 год) и «Закрытого пакета» (якобы документы из «особой папки Сталина»), и, соответственно, делают вывод о советской вине . Эта точка зрения «официальная», поскольку на Западе только она и допускается в академических кругах, в СМИ и в научно-популярных изданиях.
Ее сторонники убеждены, что материалы комиссии Н. Бурденко были сфабрикованы, и потому не предают им серьезного значения. «Официальная» версия настолько популярна, а противоположная настолько маргинальная, что даже информированные исследователи часто вообще не знают о ее существовании, или уверены, что все кто сомневается в «официальной» версии сознательно игнорируют очевидное».

Противоположной же позиции — что отчет Комиссии Бурденко содержит правдивую информацию, а материалы немецкого расследования и материалы «Закрытого пакета» наоборот сфабрикованы, придерживаются ряд российских исследователей.
Их позиция получила известность в России, печатаются их книги. Но вот за пределами нашей страны эта позиция полностью игнорируется, что тоже не может не навести на размышления — Почему?

Археологические открытия, сделанные в свое время во Владимире-Волынском отрицаются или игнорируются почти всеми, кроме российских исследователей.

Единственный способ найти истину в любом расследовании, считает Гровер Ферр — это придерживаться объективности. Нельзя позволить своим собственным предпочтениям, или предрассудкам оказаться на пути поиска правды.

Остается только принять на веру одну из двух существующих версий.

Первая обвиняет в убийстве польских офицеров советские власти. Впервые она была выдвинута немецкой пропагандой весной 1943 года. На данный момент ее придерживается ряд академических исследователей и СМИ. В начале 1990-х годов она была поддержана руководством СССР в лице Горбачева, а затем руководством России в лице Ельцина.

Вторая версия обвиняет в убийстве гитлеровских оккупантов. Впервые заявленная в январе 1944 года, как официальная позиция советского правительства, в середине 1990-х годов эта версия получила поддержку ряда российских исследователей. Качество приводимой ими аргументации, как считает Гровер Ферр, не позволяет просто так взять и отбросить эту версию.

Существует ли способ решить эту загадку? Профессор Гровер Ферр считает, что да, возможно.

На сегодняшний день одним из самых весомых опровержений «официальной версии» считаются результаты исследований польского (!) археолога Доминики Семиньской.

В итоговом отчёте об исследовании, в частности, говорится-

«С 8 октября по 18 ноября 2012 года на территории городища Владимира-Волынского (Украина) велись археологические и эксгумационные работы. Исследования проводились по заказу Совета Охраны Памяти Борьбы и Мученичества (Rady Ochrony Pamięci Walk i Męczeństwa) украинской экспедицией под руководством и надзором группы специалистов из Польши под руководством доктора Доминики Семиньской…
…В 2010 году в археологической траншее натолкнулись на костные останки убитых жертв, также были обнаружены польский полицейский значок и польская армейская пуговица образца 1928 года. Эти находки были связаны с открытием в 1997 году на этой территории могилы польских жертв, было выдвинуто предположение, что это может быть очередная могила с останками польских жертв НКВД времён Второй Мировой войны.
На это также указывали известные архивные документы, показания свидетелей и общие знания по теме событий, которые происходили в период Второй Мировой войны…
В результате работ, произведённых в августе-сентябре 2011 года…С уверенностью установлено, что преступление было совершено не раньше, чем в 1941 году. Об этом свидетельствуют найденные в могиле предметы. Прежде всего, гильзы, на которых виден год выпуска, а также монеты, среди которых самая младшая была выпущена в 1940 году. Способ, которым жертвы были убиты и уложены в могиле, а также упомянутые гильзы калибра 9 мм, изготовленные на заводе Hasak в Скажиске Каменном, указывают на то, что это преступление было совершено по инициативе германских оккупационных войск…»

В итоге выяснилось, что тот самыйидентификационный жетон, обнаруженный во Владимире-Волынском, принадлежал польскому полицейскому, который до апреля 1940 года содержался в Осташковском лагере военнопленных.

Гровер Ферр приводит слова Петра Завильского, директора Национального архива в Лодзи, что жетон национальной полиции 1441/II принадлежал постерунковому Юзефу Кулиговскому из IV Комиссариата Лодзи, попавшему в советский плен после сентября 1939 года.
Фамилия Кулиговского находится в одном из списков на отправку из Осташковского лагеря в Калинин весной 1940 года. До настоящего времени считалось, что тогда же он был расстрелян в Калинине и похоронен в Медном.
Однако открытие археологической экспедиции это опровергло.

Ранее во Владимире-Волынском на том же месте был обнаружен жетон 1099/II. Как выяснилось, он принадлежал старшему постерунковому польской полиции Людвику Маловейскому, фамилия которого указана в Кладбищенской Книге Медного, том 2, стр. 541, а мемориальная табличка с его именем и датой смерти «1940 год» установлена на медновском «Польском военном кладбище».
Однако личный идентификационный жетон Маловейского при этом также был найден на Западной Украине в массовой могиле, которую археологи датировали по найденным там гильзам 1941 годом!

Согласно же господствующей в Польше версии Катынского дела, Кулиговский и Маловейский считаются расстрелянными весной 1940 г. в Калинине и тогда же захороненными на спецкладбище Калининского УНКВД в Медном.

Из 225 гильз, обнаруженных польскими (!) археологами в захоронениях Владимира-Волынского — 205 немецкие, Hasag, 1941; 17 немецкие, Durlach; 2 — советские 1930-х годов и 1 гильза австрийская с маркировкой «B. 1906».

Таким образом, 98,67 процента из найденных гильз — немецкого производства 1941 года.

Защитники «официальной версии» обычно в этом случае говорят, что сотрудники НКВД весной 1940 года предпочитали использовать для расстрела поляков немецкое оружие.
Не стоит опровергать эти, не заслуживающие даже критики, слова и вдаваться в подробности экипировки, оснащения сотрудников советских спецслужб в предвоенное время.
Но есть один очевидный факт — гильзами, что будут выпущены в 1941 году, сотрудники НКВД в 1940 году пользоваться просто, ну, никак не могли!

Осенью 2013 года экспедиция археологов обнаружила во Владимире-Волынском в массовых захоронениях периода немецкой оккупации еще три польских полицейских жетона. На двух из них отчетливо видны цифры 639 и 1154. Однако владельцы жетонов так до сих пор и не идентифицированы.
Кстати, даже сторонники «официальной версии» сегодня вынуждены признать, что «евреи, убитые нацистами, также похоронены в этих общих могилах«.

Экспедиция археологов собрала достаточно доказательств, говорящих, что произошедшее здесь — дело рук нацистских преступников.
К примеру, согласно доклада археологов, тела в расстрельных ямах Владимира-Волынского были расположены в соответствии с так называемым «методом Еккельна» (обергруппенфюрер СС Еккельн «прославился» зверствами на оккупированных советских территориях, был схвачен советскими войсками в 1945 году, осужден и казнен за военные преступления). Жертвы расстреливались группами численностью от 17 до 36 человек. Перед расстрелом палачи заставляли людей спускаться в готовые могилы и ложиться лицом вниз на уже лежащие там трупы, после чего их убивали выстрелами в затылок или в основание черепа. Такой метод расстрела и получил название «метод Еккельна». Этот палач разработал свою методику в 1941 году. Сам Еккельн называл свою систему расстрела «методом пачки сардин».

Гровер Ферр обращается и к официальному «Сообщению…» комиссии Бурденко, опубликованному 26 января 1944 года.
В сообщении содержится информация о материальных ценностях, найденных на останках эксгумированных в Катыни тел.

Например — «…На трупе №46: Квитанция (№ не разборчив), выданная 16 декабря 1939 Старобельским лагерем о приеме от Арашкевича Владимира Рудольфовича золотых часов. На обороте квитанции имеется отметка от 25 марта 1941 о том, что часы проданы Ювелирторгу… Квитанция от 6 апреля 1941, выданная лагерем №1–ОН о приеме от Арашкевича денег в сумме 225 рублей… Квитанция от 5 мая 1941, выданная лагерем №1–ОН о приеме от Арашкевича денег в сумме 102 рубля»…
…На трупе №101: квитанция номер 10293 от 19 декабря 1939, выданная Козельским лагерем о приеме от Левандовского Эдуарда Адамовича золотых часов. На обороте квитанции имеется запись от 14 марта 1941 о продаже этих часов Ювелиртогру….Квитанция от 18 мая 1941, выданная лагерем № 1-ОН о приеме от Левандовского Э. денег в сумме 175 рублей…
…На трупе №153: Неотправленная почтовая открытка на польском языке в адрес: Варшава, Багателя, 15, кв.47, Ирене Кучинской. Датирована 29 июня 1941. Отправитель Станислав Кучинский».

Владимир Арашкевич и Эдуард Левандовский считаются «убитыми» в Калинине весной 1940 года, их имена указаны в Кладбищенской книге Медного.
Станислав Кучинский числится среди «жертв» Старобельского лагеря.
Но, судя по найденным документам, в первой половине 1941 года эти люди были ещё живы — они совершали хозяйственные сделки, писали своим семьям. Следовательно, их не убили в 1940 году!

Сравнивая между собой то, как после 1940 года сложились судьбы таких разных поляков, как обычный армейский офицер Кучинский, полицейские Кулиговский и Маловейский, пограничники Арашкевич и Левандовский, логично предположить, что в 1940 году в СССР вообще не собирались расстреливать никого из «катынских» польских военнопленных!
И понятно, что если жетоны полицейских были обнаружены во Владимир-Волынском, — значит, эти люди были живы к началу войны, и несомненно погибли после заявленной немцами даты советских расстрелов.
Почему аналогично не могло быть с другими?

Есть отчет о служебной деятельности 155 полка войск НКВД по охране Беломоро-Балтийского канала (от 9 июля 1941 года № 00484) — «На участке 1 и 2 роты в январе месяце с/г прибыло несколько этапов з/к в лагерь около 2-го шлюза, один из этапов был с з/к западных областей Белорусской и Украинской ССР исключительно бывшие полицейские и один в Волозерское отделение севернее 7-го шлюза в 5 км» (РГВА, ф. 38291, оп.1, д.8, л.99).

Гровер Ферр считает, что эти «бывшие полицейские» прибыли весной 1940 года на север как раз из Осташкова — с заездом в пересыльную тюрьму Калинина и ещё несколькими промежуточными ночёвками в «пересылках» вдоль железной дороги Москва-Мурманск.

Это один из немногих архивных документов, введённых в научный оборот к настоящему времени.
Но кроме того, есть сообщение Совинформбюро от 16 апреля 1943 года. Тогда Советский Союз заявил, что польские военнопленные работали на строительстве дорог в Смоленской области. До захвата Смоленска фашистами, польские офицеры и солдаты трудились в исправительных лагерях особого назначения, а что произошло с ними после захвата — совсем нетрудно догадаться.

Можно добавить, что, как также сказал изучавший этот вопрос Александр Бутузов, член Общественной палаты Российской Федерации, директор Тверского филиала Московского гуманитарно-экономического института, кандидат биологических наук — «…кстати говоря, при всей старательности доктора философии Йозефа Гёббельса, и всего его ведомства, уже тогда – в 1943-м году, в официальном документе «о массовом убийстве в Катыни» опубликовано вполне достаточно фактов, чтобы сейчас совершенно однозначно идентифицировать это преступление как немецкое.
Дело в том, что значение многих опубликованных фактов сами немцы просто не могли оценить.
Например — они НЕ знали, что в Советском Союзе до 1 июля 41-го года военнопленным запрещалось носить знаки различия и награды — эти знаки различия и награды хранились в лагерной канцелярии в личном деле пленного. Это было сделано для того, чтобы пленным труднее было сорганизоваться. А немцы подробно описали – какие знаки различия и награды были на найденных ими телах. Но если на телах найдены знаки различия и награды, значит, эти люди погибли несомненно после 1 июля 41-го года.
Другой пример. Там опубликованы фотографии нескольких пистолетных гильз, найденных в могилах. Все эти гильзы поражены коррозией, но по-разному. И вот тогда просто не было достаточно богатого опыта сбора и обследования гильз, пролежавших несколько лет в земле, а сейчас, при раскопках после войны, накопили такой опыт, и специалисты по раскопкам совершенно однозначно заявили — что 2 из 8 гильз, показанных на фотографии, – биметаллические, то есть это гильзы из железного сплава, покрытые плёнкой из медного сплава. В принципе, такую технологию немцы разработали ещё в Первой Мировой войне, но для винтовочных гильз. А пистолетные гильзы они стали делать по этой технологии только летом 40-го года – то есть после заявленной ими же даты расстрела. Известно, что любой преступник прокалывается на мелочах. Так вот, такого рода мелочей немцы сами опубликовали вполне достаточно, чтобы любой непредвзятый криминалист мог на основе этих немецких данных сделать однозначное заключение».

Интересно понимать, что происходило в связи с Катынским делом в начале 1990-х годов в России.
Покойный ныне Виктор Иванович Илюхин (1949-2011), в прошлом прокурорской работник (с 1986 работал в Генеральной Прокуратуре СССР), а с 1989 года — начальник управления по надзору за исполнением законов о государственной безопасности, член коллегии прокуратуры и старший помощник генерального прокурора СССР, т.е. — человек информированный, а не просто мимо проходил, вот так об этом написал —

«…польская сторона реально обеспечивала следственную группу множительной техникой, бумагой. Поляки фактически самостоятельно проводили вскрытие могил, забирали с согласия, а то и без согласия российских следователей вещественные доказательства. Польским следователям в обход Генерального прокурора РФ передавались процессуальные документы. Можно ли в таком случае вести речь о беспристрастности следствия? Сомнительно. Были и фуршеты, угощения в польском посольстве, Доме российско-польской дружбы, длительные поездки следователей в Польшу. Сам факт их награждения польскими государственными наградами тоже, согласитесь, о чем-то говорит.
Может быть, не все знают, но польское правительство на Катынское дело ежегодно выделяло до 70 миллионов долларов. Деньги немалые. Хватало, видимо, и на «поддержку» российских ученых, чиновников, следователей…»

Все вышеперечисленное дает основание сделать вывод — что случилось с ними на самом деле, (и кто все-таки похоронен в «Медном» под фальшивыми табличками с именами поляков), еще предстоит выяснить. Неясностей и тумана много. Поспешная же «официальная позиция» властей еще СССР, при Горбачеве и Яковлеве, заставляет серьезно думать о подоплеке таких действий.

Хотя — выскажу исключительно свою точку зрения — у меня нет сомнений, что это не НКВД. Ибо никакой логики нет в этих действиях.
Да и будь это так — еще в 1960-е Хрущев раструбил бы на весь мир об «очередном злодеянии кровавого Сталина» и ничего бы его не остановило!

Любопытный эпизод случился 2 февраля 2018 года во время выступления тогдашнего премьер-министра Польши Матеуша Моравецкого.
Само выступление было посвящено закону о «польских лагерях смерти» и реакции Израиля на этот закон. Во время перечисления нацистских преступлений в англоязычной версии, Моравецкий произнес следующую фразу — «Гузен и Катынь были местами, в которых немцы осуществляли массовые убийства польской интеллигенции». Совпадение?
Интересно, что затем слово «немцы» вырезано из видеообращения, однако, как говорится — в сети ничего пропадает.

К слову — В Смоленске гитлеровцами было уничтожено 135 000 советских граждан — мирных жителей, военнопленных. Хоть на одну могилу хоть какая-то делегация из Польши, из стран Европы цветок положила?