В КОЛХОЗЕ  ИМЕНИ  МОЛОТОВА

Мы весь край пройти успели,

Мы шагали широко,

Сутки прожили в артели

У товарища Гринько.

Нам сказал вожак колхозный —

Депутат, Герой Труда:

— Вы, друзья, народ серьёзный,

— Пионерам рад всегда.

Он катал нас на «Победе»

И водил в колхозный сад,

Там собрали мы к обеду

Спелый, сладкий виноград.

По дороге пыль клубится,

В стан мы едем полевой.

Приезжаем — здесь пшеница

Нас скрывает с головой.

Мы опять сидим в «Победе»,

Мимо нас столбы бегут.

Говорит Гринько:

 — Поедем,

Поглядим колхозный пруд.

Мы поплавали в купальне,

Очень тёплая вода.

И большущий карп зеркальный

Нам попался в невода.

Вот машина наша мчится

По колхозному селу,

Мимо клуба и больницы,

Мимо школы на углу,

Мимо ста домов кирпичных,

Что красуются подряд.

— Провели мы день отлично, —

Пионеры говорят.

Перед тем, как попрощаться,

Есть у нас один вопрос:

Мы не можем разобраться —

Город здесь или колхоз?

Колхоз имени Ф.М. Гринько,  он же — колхоз «Родина», а до этого колхоз, носивший имя не самого заурядного государственного деятеля, второго лица государства Вячеслава Молотова,  был визитной карточкой страны, имя которой было СССР.

Вот чарующие и  лечащие душу строки из  книги  патриарха алтайской литературы, говорю безо всяких на то преувеличений Марка Юдалевича, оставившего впечатляющую летопись края, и делавшего эту свою литературную работу искренне и без излишних со стороны побуждений.

Он писал о  партизанском командарме Ефиме Мамонтове, который и нашим местам не чужой, об изобретателе огненной машины И. Ползунове,  о Барнаульском меланжевом комбинате, о тружениках моторного завода, от которого, как и от многих других гигантов отечественного машиностроения остались рожки и ножки.

Это был писатель,  чувствовавший трудовой пульс и нерв края, в ту пору, когда многие труженики пера, знаю это не понаслышке, от этого шарахались как черт от ладана.

Вот стихотворение  из книги его стихов «По Алтаю» изданной  в таком  неправдоподобно далеком 1951 году в только что созданном в крае книжном издательстве,  век которого тоже давно очерчен известными переменами в нашей жизни. Книги, из его личной библиотеки, с его пометками и помарками.

У него  была колоссальная личная библиотека в 30 тыс. томов, я ее краем  глаза, с дикой завистью, видел.

Я был редактором газеты, и он один из немногих писателей помогал ей, чем мог и сотрудничал с ней.

Были мы у него как-то с братом моим. Патриарх встретил нас более чем доброжелательно. Рассказал о том, пересыпая свой рассказ интересными деталями, как история его семьи пересекалась с персонажами  известного романа В. Шишкова  «Угрюм-река».

Он подарил   брату томик  своих стихов и  сильно тут  хвалится не стану, но у брата есть тоже песня на его слова о родном крае, которую он поет под свою заволокинскую гармонь.

Рисунки же в книге сделаны художником В. Курдюмовым из известной на Алтае работой в книжной графике фамилии Курдюмовых.

Так скажем, портретного сходства в этих иллюстрациях  с конкретикой мест — нет,  но сам настрой тогдашнего устремления вперед, и той надежде, с какой жил тогда народ, они бесспорно полной мере отвечают.

Что касается сюжета книги, то это поход пионеров по знаковым местам края, и о том, чего по существу сегодня нет: нет сегодня на карте края Алтайского тракторного завода, нет Барнаульского меланжевого комбината. Материал о садоводе Лисавенко, продолжателем дела которого был, кстати, в колхозе имени Молотова его ученик и последователь, большой практик этого дела, Моисей Никитич Самойленко, описан в пору нахождения его  учреждения еще в Горном Алтае.

В самом этом сюжете, нет ничего  мудреного.

Это была практика тех лет.

Пионеры и школьники тогда часто ходили походами по краю.

При отсутствии многих сегодняшних радостей жизни,  они жили, смею вас уверить, не менее содержательной, а может даже быть и более содержательной жизнью.

Да и путешествовать  ребятишкам по просторам родины было тогда куда как намного безопасней.

В школах тогдашних не было никаких охранников, привычных ныне.

Собрались пионеры, за плечами рюкзаки, и во главе классного руководителя пошли с воодушевлением  в путешествие по знаковым местам отчего края.

А ночевали пионеры  в летнюю пору чаще всего в школах в том или ином населенном пункте. Немного позже, до сих пор помню,  один из наших маршрутов в колхоз «Родина», там проходил  районный туристический слет с костром, песнями, спортивными соревнованиями в дуброве за полями за огородами дома, в котором жил Виктор Ридный, художник-летописец своего села, время  многое из того, что он сделал (а он колоссально много сделал),   увы! — безжалостно смахнуло.

Мы были и одеты примерно так же, как изображенные  на обложке путешественники.

И даже горы на втором плане рисунка  меня тут не смущают, ибо в те годы на открытой машине с ветерком целый класс ездил в Горную Колывань, завершив там свое путешествие восхождением на гору Синюху

Что до художников, то передовое хозяйство  не обходилось  без их внимания. Тогда  тема труда  была приоритетной в их творчестве. Многие  алтайские, и не только алтайские, художники приезжали на все лето в прославленный колхоз в творческие командировки, бывая на токах, в ремонтных мастерских, на сенокосе, на уборке урожая. Результатом чего потом были картины и серии  графических листов, изорепортажи в  газете «Алтайская правда». Андрей Вагин, Мая Ковешникова… Приезжал в село  из столицы прославленный мэтр нашей живописи академик К. Максимов, к которому мы ходили с другом показывать свои наброски и этюды. Тот написал замечательный и ни на какой-другой не похожий портрет Федора Митрофановича, который я как-то особо потом  нигде более не встречал в материалах, посвященных как жизни Федора Митрофановича, так и самого этого очень крупного советского художника.

Виктор Ридный — это было феноменальное чудо мастерства и работоспособности, оставил после себя просто фантастическое количество  рисунков, набросков, этюдов, которых бы с лихвой хватило не только на оформление  двух десятков таких вот книжек, но для того, чтобы скомплектовать целую картинную галерею о жизни родного села и людей, живших в нем.

Увы! — теперь об этом можно теперь только посожалеть.

Стоит отметить, что колхоз и село переживает сегодня тоже не самые лучшие времена.

Я часто думаю  о  своих одноклассниках, живущих ныне в селе, которые с казахстанского «Титаника»,  где казалось бы, имели всё, и где был по заслугам отмечен их труд (Скажем Владимир Духовных, бывший знатный металлург этой республики, был там неоднократно депутатом Верховного совета республики, входил в состав ЦК Компартии Казахстана), переехали на родину, и в этом грустный парадокс времени, похоже с тем же результатом.

Стоит тут  пожалеть и о том, что мог бы эту книгу оформить с неподражаемым мастерством и Иван Михайлович Яблоков,  чей рисунок  заголовка районной газеты «Степная новь», несколько  модернизированный в ногу со временем до сих пор глядит на нас с первой полосы районки.

От которого остались строки из песни, посвященной родному селу.

Кроме того, что он был замечательный педагог, художник, он еще писал и красивые стихи.

«Счастливая жизнь нам досталась недаром.

В труде и в боях всем пришлось нелегко.

Шли в первых рядах запевал-коммунаров

Филипп Поликаров и Федор Гринько».

Все это так!

Но как же,  сам эти строки свои читаю-перечитываю и недоумеваю — жизнь ты, переменчива!