Тень Карла 12 витает вновь над Швецией, зовя ее на просторы Украины под Полтаву…

Где новый Мазепа, сконструированный по лекалам научно-технического прогресса, крыла распластав Вием и витием витает, зазывая туда ту же до немогу социалистическую Швецию (Как помнится о шведском социализме восхищенно говаривал  с высоких трибун киргизский классик Айтматов, с высоты своей Фудзиямы, ставший там потом при НАТО и послом) на пир своей братии

Ох уж эти нейтральные шведы, эскадрилья которых воевала во время советско-финской войны на стороне финских лахтарей. И даже Сеёлма Лагерлёф, ласковая бабушка-сказочница пол Нобелевской премии, помнится, отдала  в фонд обороны такой нежданно-негаданно раздухарившейся (с чего бы это!) Суоми.

…

А помимо финских лахтарей, были еще в нашей истории японские самураи, польские паны-пилсудчики и даже — немецко-фашистские захватчики.

Что касается крейсера «Москва», то это разве единичный пример  в нашей истории с крейсерами: крейсер «Варяг»,  подводный ракетоносный крейсер «Курск»…

Главное, как там, про тот же «Варяг» в песне поется:

«Мы пред врагом не спустили, славный Андреевский стяг…

И этим русские отличаются от умных!

В ПОИСКАХ ИСКОННОГО

Что до поляков, то на поляков надо попустить исторической хроникой шведов и сделать им очередной «Потоп».

Глядишь, воскреснет щепетильно-жалостливый и разом жеманный Генрик Сенкевич и накропает сердобольному своему обывателю, в отличие от всех прочих смертных обывателей, дважды верующему — и как истовому католику и как русофобу, и потрясенному мировому сознанию новые похождения  ясновельможных панов Михала Володыевского, Яна Скшетуского и Онуфрия Заглобы, а Юлиан Гофман, незамедлительно потом переложит жалобу и скорбь эту уже шедевром на пленку.

…

И жаль, что мы теперь недружественные теперь страны.

А то бы в нашем кинопрокате какой бы колоссальный, как и в стародавние годы, был бы успех.

Но гордый пан Володыевский,  забыв прошлое, опять повернул  взгляд гордый свой на восток.

В поисках может быть Петлюры?

Дабы тот им незамедлительно вернул все их исконное.

А КТО ЖЕ ОН ТАКОЙ, ВАСИЛИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ ШУЛЬГИН?

Некто ННН разгуливая по Елисейским полям красноречия социальных сетей,  с высоты  непреклонного знания стал публике рассказывать о том, каким отважным охранителем Российской империи был Василий Васильевич Шульгин, разом —  помещик, разом депутат, прапорщик. Ну и отважный деятель Белого движения.

 — Все это так, — отвечал ему Ложкин, внимательно в рулады того вслушиваясь — Все-то оно как бы и ничего. Если не иметь в виду самое прямое отношение Василия Васильевича Шульгина, бравого Депутата и еще более бравого прапорщика, к низложению императора Николая 12.

Что и говорить — в плане,  как оберегания, так и тут же низложения он не знал к себе пощады.

Читал его труды. Причем более чем основательно. Там есть и про это у него зело.

…

Это к вопросу о словах в песне.

Которых ныне много.

И порой все уже и не переслушаешь.

ВАЛЕТ ИЗДОХ?

(лирический этюд)

На переломе эпох

Кто там опять сдох?

Ведь сдох — это явь уже, а не сон.

И в этом и заключается весь перелом!

Рыданья слышны повсюду по сдохшему зверю и стон.

О сдохшей собаки реченье —

Какая в ней может быть сладость?

Понятно: кому-то тут страшно горькие слезы.

Но нам, полагаю — большая лишь радость!