О «Мемориале» и его деятельности вряд ли кто из ныне живущих ничего не знает.
Одних памятников и памятных знаков всякого рода «жертвам», по инициативе «мемориальцев» (но не за их счёт) по РФ возведённых и всюду, где место для них нашлось, размещённых, можно тысячи насчитать.
Подобное – и даже гуще — с печатной продукцией.
И это среди нарастающего, словно девятый вал, количества исследований и печатных трудов, опровергающих утверждения мемориальцев о «сталинском терроре», «массовых репрессиях», «политике геноцида», «голодоморе» и проч., и проч.
Теперь они добрались и до Великой Отечественной.
…В своё время специально для газеты «Дуэль» мною было проведено исследование соответствующих материалов, хранившихся в двух главных – государственном и партийном (КПСС) архивах Тверской (Калининской) области по «польской» проблеме.
Тогда в нашей области (в РФ тоже) вовсю шла суета вокруг «польских захоронений» в Медном.
Естественно, в обоих архивах о «расстрелах НКВД» польских граждан ни одного слова найдено не было, о чём и было сообщено в статье «О ком скорбит Тверской «Мемориал» («Дуэль» № 4 — 2004 г.)*.
Зато среди разных бумаг попадались весьма интересные и содержательные по части всё тех же «массовых политических репрессий».
Некоторые факты из «перестроечных» времён. Не очень многие знают, что горбачёвско-яковлевская компания «по реабилитации» началась у нас задолго до 18 октября 1991 года – дня принятия Верховным Советом РФ закона «О реабилитации жертв политических репрессий». Если опять же судить по нашей Тверской (Калининской) области, то особенно оживилась эта работа в конце 1980-х годов и, естественно, носила плановый характер.
К примеру, практически все дела осуждённых в годы (и в ходе) коллективизации были пересмотрены ещё в 1989 году. При этом выяснилось, что некоторые из дел ранее уже рассматривались, и соответствующее решение по ним выносилось.
Так, ещё в 1957 году было инициировано расследование законности осуждения в 1933 году группы жителей д. Гаврильцево Удомельского района «за антисоветскую контрреволюционную деятельность». В эту группу входило 8 человек – членов сельхозартели «Новый Путь».
В чём они конкретно обвинялись – можно понять из постановления от 23 января 1933 г., вынесенного в отношение одного из них – Яковлева И.Я., а именно:
…Работая председателем колхоза, он вместе с остальными кулаками, пробравшимися в колхоз к командным должностям, вёл контрреволюционную работу, направлял на срыв проводимых мероприятий в колхозе, на развал колхоза путём агитации и вредительства в колхозе…
И – статья 58, п.п. 9,19,11 УК РСФСР…
Вину обвиняемых подтвердили более десятка свидетелей. А потому и решение о передаче следственного дела на рассмотрение «тройки» ОГПУ представляется обоснованным.
«Тройка» приговорила двух обвиняемых к 3 годам ИТЛ, пятерых – к 5-ти (один из обвиняемых умер во время следствия).
Приговор вынесен 28 февраля 1933 года
И вот новое следствие – уже на предмет реабилитации.
Следственное дело, которое вёл старший следователь Следственного отдела УКГБ по Калининской области капитан Лавров, было завершено 30 января 1958 года. В нём говорилось:
Управлением КГБ по настоящему делу проведена проверка. В ходе её передопрошены свидетели Большаков, Новиков, Филиппов, а также допрошены новые, знавшие арестованных лиц, свидетели Кошлюнов и Дмитриев.
Большаков полностью подтвердил свои прежние показания об антисоветской деятельности привлечённых по делу лиц.
Филиппов частично подтвердил свои прежние показания. Передопросить других свидетелей не представлялось возможным… Однако их показания не вызывают сомнений, т.к. они подтверждаются показаниями вновь допрошенных свидетелей Кошлюнова и Дмитриева.
И вывод:
На основании изложенного, учитывая, что оснований для реабилитации привлечённых по делу лиц не усматривается,
ПОЛАГАЛ БЫ
Постановление Тройки ПП ОГПУ МО от 28 декабря 1933 г. оставить в силе.
А 30 лет спустя горбачёвско-яковлевское «мемориальное правосудие» решило иначе: все 8 человек не виновны и являются «невинными жертвами» тоталитаризма.
О сугубо политическом заказе подобных оптовых реабилитаций свидетельствует наименование органа, эти дела решавшего – Калининская областная прокуратура, что ни в какие правовые ворота не лезет! Ведь рассматривать подобные дела и, естественно, выносить свой вердикт уполномочены лишь соответствующие суды и трибуналы.
Что касается последних, то даже во времена хрущёвской «оттепели» дела осуждённых военным трибуналом обязательно рассматривались тоже военным трибуналом соответствующего военного округа.
А здесь – пожалуйста, без трибуналов обошлись! Причём сделали это по-крупному: в третьем томе «Книги памяти жертв политических репрессий», изданной Тверским «Мемориалом» в 2004 году, более четверти «реабилитированных» были осуждены в период 1941-1945 гг. именно этим судебным органом.
Из «Аналитической записки» (от 4 марта 1942 г.) председателя Военного трибунала НКВД по охране тыла Калининского фронта военного юриста 2 ранга Уварова, направленная секретарю Калининского обкома ВКП(б) тов. Бойцову:
…На территории, освобождённой от немецких захватчиков, работаю с 3 января 1942 года. С этого времени по февраль включительно Военным трибуналом осуждено 217человек лиц гражданского населени, из которых за преступления контрреволюционного характера – 203 человек, или 93,5 % к общему числу осуждённых за этот период. Остальные 14 человек осуждены за общеуголовные преступления, в частности, за бандитизм, за уклонение от выполнения госповинностей в военное время, за уклонение от призыва по мобилизации в Красную Армию и за расхищение соцсобственности.
Эти данные свидетельствуют о том, что 50% осуждённых за прямую помощь немецким оккупантам составляют лица в возрасте от 50 лет и выше, 26 – крестьяне — единоличники и бывшие кулаки, процент которых с учётом малочисленности этой группы населения является солидным.
В прошлом судимых – 20 чел., ранее проживавших в Германии (бывших военнопленных) – 18 чел., которые, владея разговорной немецкой речью, быстро завязывали связи с захватчиками — 50 человек.
Обращает на себя внимание число лиц, осуждённых Военным трибуналом за оказание помощи немецким захватчикам по собственной инициативе, куда входят, главным образом, лица, совершившие акты предательства – выдачи немцам партийно-советского актива, партизан и выходивших из вражеского окружения воинов Красной Армии…
В числе осуждённых мы имеем… бывших членов и кандидатов в члены ВКП(б) – 8 чел. и членов ВЛКСМ – 5 чел.
Наиболее характерными делами осуждённых за контрреволюционные преступления бывших коммунистов и комсомольцев являются:
!. Дело Чуркина Н. И. , колхозника д. Любилево Тургиновского р-на, члена ВКП(б) с 1930 г. – сжёг партбилет, согласился стать старостой, изымал скот, коней, собирал тёплые вещи, отремонтировал для немцев два дома.
2. Дело Иванова Г. В., жителя г. Калинина, чл. ВКП(б) с 1939 года, который после захвата г. Калинина добровольно поступил на должность квартального и выявлял коммунистов и лиц еврейской национальности и занимаемые ими квартиры, а также требовал от комендантов домов выявления лиц, враждебно настроенных по отношению к немцам.
3. Дело Франтова А. Ф., 1891 г., проживавшего в пос. Луковниково, канд. в чл. ВКП(б), который, находясь в Луковниковском партизанском отряде, в ноябре 1941 года из отряда дезертировал, вошёл в связь с офицером фашистской разведки и ездил с ним в легковой машине для выявления партизан. Кроме того, сообщил офицеру фашистской разведки приметы находящихся в партизанских отрядах руководителей района Зингера, Беляева и др.
4. Дело Боброва А. С., чл. ВКП(б), который до оккупации пос. Луковниково работал заведующим райсберкассой, а с приближением фронта не эвакуировался, в партизанский отряд не пошёл, а проживал в д. Борисцево, и в последних числах ноября 1941 г. вошёл в связь с офицером фашистских войск, был назначен старостой этой деревни, понуждал население работать на немецкую армию, вплоть до того, что заставлял ручным способом молоть зерно для немцев, учинил публичное истязание 12-летнего мальчика Егорова за то, что тот якобы украл у немецкого солдата табак. Лично выгонял население для эвакуации в тыл немецкой армии.
5. Дело Шевелева С. В., 1907 г. рожд., канд. в чл. ВКП(б), бригадира Свердловской МТС Луковниковского р-на, который с МТС не эвакуировался, в райвоенкомат не явился, остался проживать в д. Антоново. В декабре 1941 г. завербован немецкой комендатурой, получил задание на выявление коммунистов и партизан в 20-ти ближайших деревнях, но выполнить это задание не успел, поскольку немцы были изгнаны, а Шевелев разоблачён и арестован.
По всем делам бывшим коммунистам – расстрел.
Все приговоры Военного трибунала Военным Советом Калининского фронта утверждены.
А заместитель начальника управления НКВД по милиции Крылов, докладывая в обком ВКП(б) о результатах борьбы с мародёрством с 20 февраля по 1 марта 1942 г., сообщает, что арестован Журавлёв Иван Яковлевич, 1887 г. рожд., грамотный, член ВКП(б) с 1919 г., бывший управдом.
Оказывается, этот бывший управдом, оставшись в г. Калинине, уничтожил партийный билет, оказывал содействие квартальному Светогорову по регистрации оставшегося населения. Занял квартиру гр-на Дмитриева и занялся расхищением имущества частных граждан, проживающих в этом доме и эвакуированных из города. Обыском обнаружено имущество, принадлежавшее Дмитриеву, Королёвой, Сорокиным и др.
Следует отметить, что в своей деятельности советские «органы» прифронтовой полосы руководствовались соответствующими законами и приказами, в том числе исходящими из НКВД СССР (нарком – БЕРИЯ Л.П.).
Вот его письмо от 7 января 1942 г. за № 35/1, направленное секретарю Калининского обкома ВКП(б) (копия начальнику УНКВД Токареву):
В соответствии с решением ГКО № 1074 от 27/Х11-41 г., приказом НКВД СССР № 001683 от 12/Х!!-41 г. и директивой НКВД № 2162 от 27/Х11-41 г. всех лиц, содействовавших немецким властям или служившим в карательных органах и местном управлении ( городские управы, старшины районов, квартальные и т.д.) надлежит арестовывать и привлекать к уголовной ответственности.
Но вернёмся к донесениям НКВД.
Из Докладной записки об итогах борьбы с дезертирством по г. Калинину с 16 декабря 1941 г. по 15 января 1942 г.:
Задержано всего дезертиров, бежавших из частей РККА – 638.
Задержано всего уклонившихся от призыва — 606 человек.
Итого: 1244 человека.
… Из лиц дезертировавшего элемента имеем много случаев, когда они поддерживали связь с гестапо, выдавая коммунистов и партизан, например:
1. Рыслов Николай Степанович, 1903 г. рожд., красноармеец, во время эвакуации из г. Калинина бежал из части и оставался в городе, имел связь с гестапо, по его доносу задержан и расстрелян коммунист и партизан Бушмарин.
При выявлении предателей был использован архив, оставленный в городской управе.
4марта 1942 года в обком партии поступило донесение, теперь из военного трибунала, в котором, в частности, сообщалось:
В числе осуждённых мы имеем, правда, в небольшом количестве, бывших членов и кандидатов ВКП(б) в числе 8 чел. и ВЛКСМ – 5 чел.
Наиболее характерными делами об осуждении за контрреволюционные преступления бывших коммунистов и комсомольцев являются:
1. Дело Становова Ивана Михайловича, 1908 г. рожд., бывшего члена ВКП(б), который, проживая в д. Вески Тургиновского р-на как председатель колхоза, пользуясь до 1 ноября 1941 г. отсрочкой от призыва в КА, после 1 ноября в военкомат не явился, а после того, как в декабре д. Вески была оккупирована немецко-фашистскими захватчиками, Становов, уничтожив свой партбилет, вышел на связь с немецким комендантом и был назначен старостой этой деревни и как таковой под угрозой понуждал население к работе на немецкую армию и передал лично немцам часть имущества, являвшегося колхозной собственностью.
Была, между прочим, в практике советских «органов» военной поры и такая мало известная особая разновидность их деятельности как чекистско-войсковая операция. (Докладные записки о результатах их проведения на территории Калининской области хранятся в Тверском центре новейшей истории — ТЦДНИ).
Одна из таких операций для выявления и задержания шпионов, бандитов и дезертиров и других преступных элементов была проведена с 10 по 20 апреля 1944 года ( к этому времени свыше 90% территории области было освобождено от немцев), в период весенней распутицы, чтобы, цитирую донесение, — охватить сплошной проверкой всех военнослужащих и граждан, передвигающихся железнодорожным транспортом всех видов и по шоссейным дорогам.
Одновременно проводилась проверка населённых пунктов и лесных массивов, примыкающих к железным дорогам в радиусе 6-7 км.
Приводятся в донесении и сведения о некоторых лицах, а также подробности их задержания. К примеру (цитирую документ):
16 апреля 1944 года на Ленинградском шоссе в 3 км от г. Невель был задержан и доставлен в Невельский РО НКВД Мишаров Фёдор Ильич, 1911 г. рожд., уроженец д. Гирсино Невельского р-на. Основанием к задержанию Мишарова явилось то, что у него в красноармейской книжке имелись исправления о призыве на службу. На первом допросе Мишаров показал, что он дезертировал из армии и находился на оккупированной территории. В 1943 г. был завербован немецкой разведкой и в октябре 1943 г. переброшен в тыл Красной Армии с заданием разведывательно-шпионского и диверсионного характера.
15 апреля Бежецкому РО НКВД стало известно, что в церкви на пасхальной службе находился Казаков Василий Сергеевич, 1908 г. рожд., уроженец д. Смердово Теблешского р-на Калининской обл., который Бежецким РО НКВД за дезертирство и бандитизм был задержан в феврале и военным трибуналом осуждён на 10 лет с заменой отправлением на фронт, но дезертировал снова.
Далее ограничусь лишь неким Мордашкиным П.Н., 1924 г. рождения, уроженцем д. Заозёрье Невельского района, арестованным 13 апреля, который, цитирую – разыскивался РО НКВД как активный немецкий пособник, служивший в полиции. За время службы в полиции 21 раз выезжал на поиски партизан. В 1943 г. вместе с другими полицаями в д. Болдино Невельского р-на арестовал 13 человек из семей партизан, которых расстреляли, имущество разграбили, а их дома сожгли.
Содержащиеся в донесениях подробности читать тяжело. Одно хоть немного успокаивает – вера в торжество советского правосудия – в то, что преступники всё-таки получили по заслугам, не избежали суровой кары!
Собственно, так оно и было. Но для «Мемориала» эти и им подобные преступники таковыми не являются. И вот в Твери в последние годы, повторюсь, выходят три тома так называемой «Книги памяти жертв политических репрессий», в которых без труда можно найти уже знакомые по донесениям НКВД и прокуратуры фамилии. Теперь они реабилитированы, поскольку «пострадали невинно». В их числе уже известный нам Становов И.М. из деревни Вески Тургиновского района. Реабилитирован ещё в 1964 году. Как и он, оказались невинными овечками Бобров А.С. и Шевелев С.В., тоже упомянутые выше.
Они, кстати, мои земляки по Луковниковскому району Калининской области. Мне они «близки» не только по землячеству – не без их содействия 15 ноября 1941 года отряд карателей окружил партизанский отряд (№1 – 24 бойца) и разгромил его. В том бою погибло 11 партизан, 6 было взято в плен (позже все казнены), остальные вырвались из окружения. База отряда – а это был лесной хутор Дубки — кордон Мало-Кошенского лесника Николаева Петра Никаноровича – была разрушена и сожжена полностью, сам лесник и его старший сын Иван за помощь партизанам через несколько дней были расстреляны.
И — небольшая подробность:– женой лесника была Александра Андреевна — старшая сестра моего отца.
Если заняться статистикой мемориальского «памятного» тверского трёхтомника, то получается весьма занятная картина: по формально- юридическому критерию к реабилитированным можно отнести что-то около 20% лиц, включённых в «книги». Кстати, никто из вас не задумывался, почему Александр Ульянов, казнённый при царе да к тому же родной брат Ленина, при Советской власти не реабилитирован?
Правильно: потому что приговорён к смерти и казнён «при царе».
Так что после 1977 года, а тем более после 1991 и ещё тем более – после сентября 1993 года — всякая «реабилитация» — фикция и к юриспруденции никакого отношения не имеет.
Вот и получилось, что подавляющее число «реабилитированных» из третьего тома тверской мемориальской «Книги памяти…» стали таковыми по воле областной прокуратуры.
Кстати, в предисловии к третьему тому «книги» сообщается, что еще минимум две тысячи осуждённых военными трибуналами подлежат реабилитации.
Так что новая партия «мемориальной» макулатуры скоро может увидеть свет…