Вопрос: В прошлый раз мы говорили о конфликте образованных классов и народа в начале XX века. Можно чуть подробнее рассказать о западном влиянии на русское общество тогда и сейчас?
Ответ: Сначала о конфликте. Еще раз подчеркну, что все эти внутренние конфликты и противоречия характерны для «шизофренической» фазы надлома, когда этнос раскалывается на две враждующие части: традиционную и модернистскую (буржуазную). В среднем это период продолжается, с перерывами, около 150 — 200 лет. И тут важно отметить, что в России период этнического надлома (с сер. XIX в.) почти совпал с массовой европеизацией русского дворянства и интеллигенции (с XVIII в.). Это добавило неприятностей, особенно по части «модернизации умов».
По поводу заимствования чужих идей Лев Гумилёв писал: «Идеологические воздействия иного этноса на неподготовленных неофитов действуют подобно вирусным инфекциям, наркотикам, массовому алкоголизму. То что на родине (иного этноса — Авт.) рассматривается, как обратимое и не существенное отклонение от нормы, губит целые этносы, не подготовленные к сопротивлению чужим, завлекательным, опьяняющим идеям».
Гумилёв это писал по поводу антисистемной идеологии гностицизма, но параллели с европейской идеологией либерализма и прочих «измов», выросших на идеях Просвещения (все традиционное — долой!) здесь четкие.
Результаты западного инфицирования русского «общества» были таковы: первая, локальная вспышка болезни — это восстание декабристов-масонов в 1825 г.; затем — массовый интеллигентский психоз в кон. XIX — нач. XX вв., закончившийся Февралем 1917 г.; потом — попытка устроить мировую коммунистическую революцию после 1917 г., и последний, «перестроечный» рецидив «либерализма» в кон. 1980-х — нач. 90-х . Многовато для двух веков, не правда ли?
Еще раз напомню слова Гумилёва: «Для всех неромано-германских народов (неевропейских — Авт.) практика европеизации вредна, как переливание крови несовместимых групп».
Однако, думаю, что таких «патологий» у нас больше не будет.
Вопрос: А какая может быть?
Ответ: Уже есть. Ее можно назвать — пандемия глобалистской идеологии расчеловечивания (трансгуманизма). Но этот крючок уже не такой соблазнительный и «опьяняющий», как это было раньше. Тут нужно время. И, думаю, много…
Но давайте закончим с нашим вопросом. Положение к началу XX века осложнялось тем, что в России сформировалась целая сеть антисистем которых, замечу, в старину, практически, не было. Напомню, что антисистема, по Гумилёву, — это группа людей с негативным мироощущением, нацеленная на разрушение любой позитивной системы; шире — окружающего мира. У Шафаревича это явление называется — «малый народ».
Перечислим основные антисистемы того времени:
Это, во-первых, – масонские организации, занесенные из Европы в XVIII в. и нашедшие в России своих либеральных поклонников – среди аристократии, интеллигенции и крупной буржуазии. Во-вторых – это космополитические группы в руководстве революционных партий. В-третьих – все деструктивные тоталитарные секты (хлысты, скопцы и пр.) и, возможно, наиболее радикальная часть старообрядцев-беспоповцев.
Кроме того, были и другие антисистемы, поменьше. В культуре – это «художественные» объединения декадентов и «авангардистов» начала XX в. (тогдашний «гламур»). В церкви – либеральная группировка среди священства и профессуры духовных школ (будущие обновленцы и филокатолики). В «обществе» – это оккультные и «философские» кружки и пр. (Подробнее об антисистеме см. в моей кн. Комментарий 1, в конце гл. «Фаза надлома».)
Таким образом, западная «умственная культура» упала на уже подготовленную, подгнившую почву, что и дало импульс в развитии антисистемных ОРГАНИЗАЦИЙ и их ИДЕОЛОГИЙ. Это относится, в первую очередь к радикальным либералам (будущим февралистам) и мировым революционерам (будущим троцкистам и пр.).
Вопрос: Что значит — «подгнившую почву»?
Ответ: Это значит, что рыба гниет с головы. К концу XIX века в высших и средних классах российского общества появилось немалое количество людей антисистемного типа — негативщиков. По накоплению. Это характерно для фазы надлома, которая выпадает на середину жизни этноса (суперэтноса), спустя 600 — 700 лет от начала этногенеза (у нас с нач. Московской Руси, XIV в.).
Гумилёв этот вопрос специально не разбирал, но, очевидно, что причина этого явления в накоплении в этнической системе определенной суммы противоречий. Во-первых, сбоев на ментальном, «мозговом» уровне — это нигилисты, субпассионарии, извращенцы и пр. (внутренний фактор: «свои»). И во-вторых, в образовании этнических химер — русско-европейской и др. (внешний фактор: «чужие»). Эти два фактора и явились питательной средой для формирования антисистем в России.
Данный тип, (людей с «негативным мироощущением», по Гумилёву) хорошо описал Достоевский в романе «Бесы». Он знал, о чем писал — с людьми антисистемного типа Достоевский столкнулся в молодости (петрашевцы), да и потом насмотрелся на разных нигилистов, в основном из «своих».
А, вообще, упаднические настроения в «образованном обществе» отлично показал Чехов в своем позднем творчестве. Я тут недавно, после большого перерыва, пересмотрел его пьесу «Три сестры», написанную в 1900 г., — это же жуть какая-то! Фильм ужасов. Среди персонажей ни одного здорового человека, все больные и несчастные! Поздние чеховские герои сначала ноют, потом воют от безысходности, а затем, некоторые стреляются.
Лев Гумилёв приводил в пример чеховских субпассионариев-нытиков, но здесь, по-моему, хуже — какой-то слоеный пирог из отклонений, в том числе, «химерного» характера. Вообще, Гумилёв, описывая феномен антисистемности, говорил, что люди, включенные в этнические химеры отрицают любые национальные и религиозные традиции и «начинают метаться в поисках смысла жизни, которого они никогда не находят».
Еще рекомендую И. Шмелёва — «Няня из Москвы» (первую часть) — о жизни интеллигентской семьи начала XX века. Картина без прикрас: супружеские измены, тихая наркомания, «красивая жизнь», истерики, и главное: «не смейте водить ребенка в Церковь!» (няне). Да и в любимом многими «Серебряном веке» тоже… были свои теневые стороны. И немало. (См. в кн. литературный комментарий в гл. «Фаза надлома»)
Вопрос: Вам могут возразить, что литература еще не показатель.
Ответ: Да, писатели, как правило, плохие историки, но отличные наблюдатели! Текущий момент они схватывают очень хорошо. Разумеется, обращаясь к литературе, надо делать поправку на авторский субъективизм. Ну, например, на мизантропию Горького (показательный псевдоним!), или «тоскливость» Чехова (с этнологической точки зрения, фамилия Чехов, так же показательна). Но, вообще, все эти негативные настроения очень характерны для кризисов внутри фазы надлома (болезни этноса). Когда поражается не экономика с политикой, на которые чаще всего и делается упор, а самое главное — нервная система и мозг нации. Даже глубже — когда ПОРАЖАЕТСЯ ДУША НАРОДА, его ДУХ! Русская литература это все очень хорошо отразила!
Вопрос: Неужели в «образованном обществе» все было так запущено?
Ответ: Нет не все. Сто процентов никогда не бывает. Но много. Касаемо вашего вопроса сделаю оговорку: не все «мозги нации» к началу XX века радикализировались и денационализировались; и не все интеллигенты после 1917 убежали, или были высланы за границу. (Хотя, конечно, «русские потери» там были!) Многие остались и помогли подняться советской науке и образованию. Те же Вернадский, Циолковский, академик Павлов. Заметьте, в основном естественники, которые ближе к «природе вещей». Так же, кстати, как остались многие русские священники и епископы, которые, имея выбор, не бросили свою паству в тяжелое время.
А, вообще, в России национально-патриотическое течение среди интеллигенции существовало всегда; меняя лишь формы и названия, начиная с Ломоносова и славянофилов. И еще один момент: не все уехавшие после 1917 г. прижились на чужбине. Вернулся «красный граф» Алексей Толстой, возвратился перед смертью А. Куприн. Вернулся тот же А. Вертинский. Возвратился даже белогвардейский генерал Слащев-Крымский, который потом преподавал военную науку офицерам Красной армии…
Вопрос: Хорошо. А что у нас сейчас с интеллигенцией?
Ответ: Сейчас разделение среди интеллигенции другое: не на национальную и либеральную (классическую), как тогда, а на национальную и антинациональную (космополитическую), которую по недоразумению сегодня тоже называют «либеральной».
Между ними существует довольно большой слой интеллектуалов без какой-либо вразумительной идеологии в головах, которые готовы работать там «где платят», в том числе за границей. Это уже почти западное, т. е. буржуазное явление — сухой остаток от когда-то «идейной» интеллигенции. Эти люди скучны своей приземленностью и материализмом, но уж лучше — такие, чем неадекватные «идеалисты» старых времен.
Вспомнился случай. Один раз Гумилёва спросили в 80-х: Вы считаете себя интеллигентом? Он ответил: Ну что вы! У меня профессия есть, и я Родину люблю! Это по поводу советской диссидентствующей «интеллигенции». А, вообще, он отвечал на подобные вопросы так: Все мои предки служили Отечеству. И я служу…
Таким образом, если до 1917 г. в России преобладала русская либеральная интеллигенция, то сейчас на этом поле паритет: с одной стороны — патриоты и русофилы, с другой — антипатриоты и русофобы. Классическая либеральная интеллигенция, в большинстве своем, ушла «в песок истории». Почему? Фаза этногенеза сменилась. Плюс глобализация.
Вопрос: Расскажите подробнее о современной «либеральной» интеллигенции и западном влиянии на умы.
Ответ: На самом деле, «либеральные» интеллигенты, — это типичная антисистема глобалистского толка. Разрушители с большой буквы! Ее представителей мы можем увидеть, например, на «Эхе Москвы» или в какой-нибудь «Новой газете». Этих «деятелей» не так уж и много, но они крикливы, и занимают ряд ключевых позиций в СМИ, управлении образованием, и главное — в культуре. И создается ложное впечатление, что они — везде и всюду!
Это преемники тех самых советских «мастеров культуры», которые исподтишка гадили еще во «времена застоя». А затем поддержали расстрел Белого Дома в 1993 году, и приняли участие в погроме России в 90-е годы. Сконцентрированы они, в основном, в столицах. Примеры: Бояков и недавний скандал во МХАТе, Серебренников и ЛГБТ-театры, Марат Гельман и кощунственные выставки постмодернистов. Добавим к этому русофобствующих ургантов и собчак, и весь тот кошмарный «гламур», который воет и скачет на экранах. На вершине этой смысловой пирамиды интеллектуалы типа Познера, внизу — «Камеди-клаб» и Бузова. А еще ниже — откровенный сатанизм Моргенштейна.
Так что, сейчас — хуже.
Вопрос: А еще, какие антисистемы вы можете назвать?
Ответ: О, это большой вопрос, который надо обсуждать отдельно. Если коротко, то, повторю, это глобальная антисистема «фининтерна» (так наз. «мировое правительство»). И ее ответвления. В том числе «филиалы» во многих странах, с исполнителями по финансово-экономической и политической части, а с 2020 года еще и по «санитарно-профилактической». И, кроме того, у них основные мировые СМИ.
Что же касается западного влияния в целом, то, повторю, оно сегодня уже не столько западное, сколько глобалистское. Если XVIII — XIX веках Россию инфицировали европейской «умственной» культурой через книги и журналы; в XX веке — западной масскультурой и идеологией через кинематограф, «радиоголоса», и ТВ (в 90-е); то теперь инфицируют — АНТИКУЛЬТУРОЙ через Интернет. Так что, в этой области ситуация неоднозначная, с одной стороны — хуже, а с другой — лучше. Да-да, я не оговорился, лучше.
Вопрос: Почему лучше?
Ответ: Потому, что чужую культуру вытравить сложнее, чем то, что в принципе отсутствует. Это мы проходили в XIX — XX веках… Зато антикультуру, при желании, можно заменить национальной культурой, в приемлемом для большинства виде. То есть, антисистемную ПРОПАГАНДУ — заменить КОНТРПРОПАГАНДОЙ! Разумеется, не сейчас, а после смены «элит» и наведения порядка в государстве.
Вопрос: Откуда такой оптимизм?
Ответ: Оттуда, что несмотря на культурную деградацию и заметную дебилизацию населения (не народа!), нормальные люди со здоровыми архетипами (наследственной памятью) у нас все еще составляют большинство. Особенно в провинции.
Понимаете, антикультура востребована и закрепляется в подкорке у людей, склонных к пороку — «негативщиков», с психическими, сексуальными и пр. отклонениями. Таких дегенератов у нас, слава Богу, меньшинство. Ну, есть еще пограничные типы — пятьдесят на пятьдесят. А то большинство, которое сегодня атакуется антикультурой, вполне можно реабилитировать теми же средствами — через СМИ, образование и культуру. Здесь главный вопрос — Кто на кнопке? То есть, кто у власти? А этот вопрос, повторю, решаемый. Не сегодня, так завтра. Ведь властная элита — это лишь верхушка айсберга. Главное — состояние народа. Того самого народа, который после 1991 года хотели убить (как народ!), а он умирать не захотел!
Теперь — главное. С точки зрения этнологии, основанием, для моего оптимизма является тот факт, что Российский суперэтнос, в отличие, от уже распадающегося Европейского суперэтноса, все еще продолжает существовать, как СИСТЕМНАЯ ЦЕЛОСТНОСТЬ. Его так просто не возьмешь — этот глубинный народ! Дело в том, что ЭТНОС в отличие от социума СИСТЕМА БОЛЕЕ ГИБКАЯ И ПЛАСТИЧНАЯ, то есть, ЖИВУЧАЯ! Поэтому социальные системы приходят и уходят (например, советская система), или, вообще могут отсутствовать (как сегодня!), а этнос (суперэтнос) остается. Пока не проживет свои 1200 — 1500 лет, редко больше. Вот это у Гумилёва — одно из важнейших положений!
Лев Гумилёв умер в 1992 году. Он оставил нам пассионарную теорию, которая говорит нам две вещи:
1) Не расслабляйтесь! — Антисистема!
2) Не паникуйте! Пассионарности хватит.
Вот это второе — сейчас самое главное.
Хотя, понятно, когда мы оцениваем текущую политическую ситуацию, когда власть сдает позицию за позицией (пенсионная реформа, «санитарные меры 2020» и пр.), или когда мы смотрим на экраны, где проповедует и кривляется вся эта либеральная «пена», то — да, нам может показаться, что все уже кончилось.
По Гумилёву это называется аберрация близости, когда внимание людей сконцентрировано на недавних событиях, и общий ход истории не виден. Поэтому нам и необходима теория этногенеза Гумилёва — она помогает перейти от привычного коридорного мышления – «с позиции мыши», к более широкому взгляду на мир – «с высоты полета орла»!
И еще одно важное дополнение из области этнологии. Наша проблема сегодня заключается не только во вредительстве антисистемщиков-глобалистов и их пособников внутри страны. Дело в том, что Российский суперэтнос в последние 25-30 лет переживает очень болезненный ФАЗОВЫЙ ПЕРЕХОД от кризисной фазы надлома к благополучной фазе инерции (в которой Европа прожила с XVII по XXв.). Поэтому нас сейчас и лихорадит! Но в данном случае высокая температура пациенту на пользу — быстрее сгорают вредные вещества и выходят шлаки, субпассионарии в том числе.
Согласно теории этногенеза, наш сегодняшний ВНУТРЕННИЙ кризис — последний в череде кризисов XIX — XX веков. Им надо переболеть, чтобы войти в стабильную фазу инерции, которая продолжается 250 — 300 лет (без поправки на современные «катализаторы»). И тогда уже никакие глобалисты и, уж тем более, их надсмотрщики на местах, с нами не справятся!
Уверяю вас, мой оптимизм не «шапкозакидательский». Основанием для него являются открытые Гумилёвым законы, говорящие, что ЭТНОГЕНЕЗ — ЭТО ПРИРОДНЫЙ ПРОЦЕСС, который директивами политиков и гибридными войнам остановить невозможно! Можно лишь создать зигзаги на его пути. Поэтому пока в этносе не исчерпана пассионарность, он будет продолжаться несмотря ни на что! Именно в этом и заключается феномен выживаемости ГЛУБИННОГО НАРОДА.
Вопрос: А отчего же наш народ, в большинстве своем, безмолвствует?
Ответ: А потому, что время еще не настало. Любой народ, а особенно русский, долго выжидает, терпит, а потом еще какое-то время «запрягает». Он выходит на сцену истории не часто, а когда наступает некий предел. По накоплению. И при благоприятной «оперативной» остановке. Вспомните Смуту XVII века и народное ополчение Минина и Пожарского. Вспомните 1917 г., который накапливался, как минимум, с 1860-х гг. И еще — «зеленую волну» крестьянских восстаний 1920 — 1921 гг., сильно напугавших «мировых революционеров» с их лозунгом: «Россия – это вязанка хвороста… для мировой революции!».
И еще вспомните конец 90-х, когда такой «предел» терпения почти наступил. Ведь тогда, реально, была глухая готовность к бунту (не у населения, а у народа!). Либералы-русофобы эту опасность почувствовали, испугались, и произвели известную «рокировку»… Что, с одной стороны продлило болезненный «переходный» период, но с другой стало первой незаметной русской победой, которую многие до сих пор не осознали!
Так что наш народ сегодня не спит, он «накапливает» и, возможно, уже начал «запрягать»… И соцопросы здесь не причем. Это чувствуется по той напряженности, в том числе на бытовом уровне, которая, год от года, нарастает. Особенно – в последний, «санитарный период» 2020-21. Пока еще до озверения не дошло, но близко… Рано или поздно эта накопленная энергия должна выплеснуться, в тех или иных формах. Это железный закон истории, обусловленный природным феноменом пассионарности, о котором мы с вами говорили.
Хотя, на поверхностном уровне, кому-то может показаться, что наш народ заснул и никогда уже не проснется. Действительно, посмотрите на демографию, на «культуру», на молодежь. Посмотрите, что происходит по границам России, да и внутри страны, особенно в столицах. Воронье уже слетается, каркает! Надеется поживиться… Но «воронье» рано радуется. Они просто не знают русских. Давно не учили…
Вопрос: А каково главное отличие глубинного народа от остального населения?
Ответ: Оно заключается в том, что эти люди никогда не согласятся стать рабами. Они скорее умрут, чем будут жить на коленях.
Вопрос: Вы сказали, что этногенез остановить невозможно. А можно уничтожить целый этнос?
Ответ: Можно, если этнос мал, а противник велик. Так римляне уничтожили даков во II веке. Правда, на это потребовались все силы Римской империи. Можно еще разложить небольшой этнос изнутри с помощью антисистем. Так манихейская антисистема разложила государство уйгуров в IX веке, что привело к распаду страны. Был еще случай когда, в фазе надлома, в X веке, распался Арабский халифат (размахнувшись не по силам). Но при этом арабы, как этнос сохранились.
Однако подобных примеров в истории немного. Мы слишком большие, чтобы позволить себя уничтожить. Ведь Россия — это суперэтнос, то есть группа близких этносов: русские, белорусы, малороссы (без западных и «химерных») и большинство коренных народов РФ, проживших с русскими несколько столетий (с XVI – XVII вв.). Не по зубам будет! Даже с учетом украинской проблемы. Кстати, чисто этнической. (См. гл. «Об Украине.)
А что касается большой войны или иных потрясений, то в создавшихся (глобальных) условиях, нам они только на пользу. Да-да, я не оговорился — на пользу. Ибо адекватно ответить на вызов финансовых глобалистов, находясь в том узком «коридоре возможностей», куда нас загнали, — практически невозможно. В нынешнее, «мирное» время — преимущество на стороне врага.
Вопрос: А какие у вас основания для такого утверждения?
Ответ: Последнее по времени основание — это планетарная операция под названием «Пандемия 2020», и реакция на нее туземных правительств, большинство из которых дружно взяли под козырек. Это я насчет вакцинации, «кодов», «биометрии» и прочих прелестей нашего времени. Думаю, что в рукаве глобальной элиты (Фининтерна) припрятано еще несколько козырей, и не только «биологических».
Евтушенко Е. А.
Из сборника статей 2021 г.