— А помнится, было время, — говорит Ложкину Мошкин, мечтательно позевывая, — когда так хотелось хоть немножко пожить при капитализме…
Желание сбылось. Ну и что?
А теперь, — и он тяжело вздыхает — так охота хоть немного пожить в СССР…
Но…
— А немножко, как и в вопросе с беременностью — язвительно усмехается Ложкин, — так никогда не бывает. Тут вопрос всегда стоял и стоит так — или так, или так — или она есть или ее нет.
— Хотя без беременности, сам понимаешь — мир — не мир. Жизнь на этом фундаментальном понятии всегда покоилась, покоится и будет покоиться.
И подумав, добавляет:
— Только вот чем он сегодня, да и страна — беременны?
О ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ЖИЗНИ В ДВУХ СЛОВАХ
/почти эпитафия/
А жизнь была — не жизнь, а сказка. Родился в маске. И умер в маске.
