Урок даёт история:

«ЭЛИТА» ПОДЛАЯ РОССИИ

«Завтра чтоб ни одного предателя не

оставалось в доме! Все вон!

Нанимаю новых!»

         А.П.Чехов

Всё громче и громче звучат суждения о предательстве. Подобное имело место и в царской России в самый канун краха самодержавия. С трибуны Государственной думы в декабре 1916 г. лидер кадетской партии задавал риторический вопрос: «Что это – глупость, или измена?»  Для постановки его сама власть создала все необходимые обстоятельства и предоставила оппозиции неопровержимые факты и рождённые на их основе всевозможные слухи. Близкий к военному министру Сухомлинову полковник Мясоедов, отнюдь не бывший германским агентом, был обвинён в шпионаже и расстрелян. Вслед за этим был арестован и его покровитель, к которому благоволили царь с царицей и Распутин. Генерал Сухомлинов тоже не являлся кайзеровским шпионом, но в период его министерства армия так и не восстановила после поражения в войне с Японией свою боеготовность и, испытывая недостаток в вооружении и боеприпасах, вступила неподготовленной в затяжную войну с Германией, Австро-Венгрией, Турцией и Румынией. Стремительному распространению нездоровых слухов об измене не мало способствовал и сам император Николай II теми кадровыми назначениями на самые высокие государственные посты, которые не могли не вызывать недовольство в различных слоях населения.   

В преддверии мировой войны царь сподобился назначить председателем Совета министров Горемыкина, ставленника Распутина и придворной камарильи. Этому верному монархисту исполнилось к тому времени 75 лет и предстояло ему возглавлять правительство целых два года в условиях ведения Россией тяжелейшей войны. В связи с этим кадровым назначением стала гулять эпиграмма: «Друг! Обманчивой надежде
понапрасну ты не верь, горе мыкали мы прежде, горе мыкаем теперь».

В январе 1916 г.император сыскал замену престарелому премьеру в лице менее престарелого 68-летнего «русского немца» Штюрмера. Ему же вменил управлять министерством внутренних дел и ведать всеми внешними сношениями. С особым усердием новый глава правительства взялся за борьбу с оппозицией. В декабре 1916 г великий князь Георгий Михайлович писал венценосному брату: «Прямо говорят, что, если внутри России дела будут идти так, как теперь, то нам никогда не удастся окончить войну победоносно, … общий голос — удаление Штюрмера…». Император услышал нарастающий ропот недовольства, и отправил в отставку главу кабинета министров, но… назначил на пост премьера 66-летнего князя Голицина. Тот назначением «… был ошеломлен…  умолял его (царя), … говоря, что это назначение будет неудачно. Совершенно искренно и убежденно говорил …, что уже устарел, что в такой трудный момент признаю себя совершенно неспособным». 

Министры в правительстве тоже оказались: один – под стать другому. Убрав опытного финансиста Коковцева, многие годы достаточно успешно справлявшегося с денежным хозяйством империи, Николай II в январе 1914 г. уполномочил заниматься этим важным делом состоявшему в масонской ложе банкира Барка. Хорошо знавшие его по службе, находили министра «величиной, безусловно, отрицательной и отталкивающей». Это был человек «нетерпимый, заносчивый и недружелюбный». При этом министре финансовая система Российской империи оказалась изрядно «реформированной». Справедливо посчитав, что «нельзя строить благополучие казны на продаже водки» и введя «сухой закон», он организовал в бюджете солидную брешь, которую бросился латать через повышение косвенных налогов, что привело к стремительному росту цен на продовольствие и предметы первой необходимости. Потребовались новые внушительные займы у стран Антанты. В Лондон только в октябре 1914 – январе 1917 г. было отправлено 3/8 довоенного золотого запаса России, а оттуда его успешно доставили в американский Форт-Нокс. Оно там и осталось навсегда. Впервые после введения «золотого стандарта» рубля царское правительство вынуждено было прибегнуть к масштабной эмиссии. Заработал печатный станок. Рубль стремительно обвалился. Министр-масон, которого называли «непотопляемый Барк», сделал своё дело. После Февральской революции другой масон Керенский подержал его под фиктивным арестом ровно 5 дней. Услуги его не были забыты в банковских кругах на берегах Темзы и в Букингемском дворце. В отличии от царя и царской семьи, царского министра Барка из революционной России вывезли в Туманный Альбион. Там его хорошо пристроили и званием баронета наделили. Русский царь им к тому времени уже был без надобности.

У Николая II всё сложилось как не надо даже с военными министрами. Вроде бы в марте 1916 г. он отыскал на этот пост толкового генерала Шуваева, при котором случился и знаменитый «Брусиловский прорыв» войск Юго-Западного фронта, и снабжение армии улучшилось, но в начале 1917 г. угораздило императора уволить его.  О новом назначенце генерале Беляеве даже последний протопресвитер Русской армии и флота Шавельский отозвался так: «Все считали его трудолюбивым, исполнительным, аккуратным, но лишенным Божьего дара, острого и широкого кругозора работником, часто мелочным и докучливым начальником. … В военные министры он, конечно, не годился».

Так и другие были не лучше. Вместо немца Штюрмера руководить иностранными делами монарх доверил совершенно русскому Покровскому, воспринятого «обществом». Но опять незадача – сам министр «чувствовал себя на своем новом посту нехорошо», просился у царя в отставку.

Протопопов, ставший последним министром внутренних дел империи, позднее признавал, чем обернулась деятельность такого правительства самодержавной России: «…направляющей воли, планов, системы не было и не могло быть при общей розни среди исполнительной власти и при отсутствии законодательной работы и действительного контроля за работой министров. Верховная власть… была в плену у дурных влияний и дурных сил. Движения она не давала. Совет министров имел обветшалых председателей…». Страну вели к катастрофе.

Последний временщик царя сетовал: «…на какие слои можно, в итоге, опираться. Оказывается, что таких слоев нет…, опереться не на кого». Внимательный и много знающий посол Франции в России Палеолог за год до февральского переворота 1917 г., приведшего к крушению самодержавия и началу развала империи, провидчески отметил в своём дневнике: «…социальный строй России проявляет симптомы грозного расстройства и распада. Один из самых тревожных симптомов — это тот глубокий ров, та пропасть, которая отделяет высшие классы русского общества от масс. Никакой связи между этими двумя группами, их как бы разделяют столетия».

Тоталитарный самодержавный режим был обречён. Ему не помогли ни масштабные репрессии, ни полицейские провокации.Бывший начальник департамента полиции Лопухин ещё раньше с глубоким предвидением констатировал: «Охрана государственной власти в руках корпуса жандармов обращается в борьбу со всем обществом, а, в конечном счёте, приводит к гибели и государственную власть, неприкосновенность которой может быть обеспечена только единением с обществом. Усиливая раскол между государственной властью и народом, она создаёт революцию. Вот почему деятельность политической полиции представляется не только враждебной народу, но и противогосударственной».

Удивляться не приходится, что антинародный курс и абсолютная несостоятельность правящих кругов обернулись катастрофой не только для самодержавия, но и страны. Сам царь вдруг изумился, что «кругом измена, трусость и обман», а начальник его канцелярии генерал Мосолов признал, что окружение императора не могло быть полезным ему «ни мыслями, ни сведениями относительно внутренней жизни страны…». Осознание было запоздалым. Всё рухнуло и сразу. Развалилась монархическая конструкция, изменился социальный строй, распались прежние государственные и социальные институции. Всё это произошло стремительно и почти без сопротивления. Снесло не только крышу. Само основание оказалось очень непрочным. Опора царизма на чиновников и репрессивный аппарат не оправдала себя. Известный журналист и религиозный мыслитель Розанов в канун революции с горечью констатировал: «русских мотивов» в администрации что-то не видно, не слышно. Везде сидит космополитический чиновник, имеющий «патриотизм своего департамента» и не имеющий «патриотизма России».

***

         Такое состояние власти сложилось не только и не столько по вине Николая II. Официальный историограф государства Российского Карамзин ещё в 1811 г. по просьбе царской семьи подготовил для императора Александра I записку «О древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях». К тому времени государь со своими друзьями из «негласного комитета» уже 10 лет как «реформировал» страну. Плоды преобразований оказались настолько впечатляющими, что Карамзин писал: «…Одно из важнейших государственных зол нашего времени есть бесстрашие. Везде грабят и кто наказан? …Указывают пальцем на грабителя и дают им чины…». Это не о простолюдинах и крепостных крестьянах, а об «элите» и государственных управленцах. Автор записки сообщал императору, что повсеместно губернаторы — «люди без способностей и дают всякою неправдою наживаться секретарям своим, или без совести и сами наживаются.  …мы знаем, что такой-то губернии начальник глупец и весьма давно! В такой-то грабитель и весьма давно! Слухом земля полнится, а министры не знают того и знать не хотят. К чему же служат ваши новые министерские образования? К чему писать законы, разве для потомства?»

Однако, нельзя сказать, что реформы Александра I были бесплодными. От них не мало выиграла та часть Польши, которая после её разделов входила в состав Российской империи. Им даровали конституцию и сейм (парламент), предоставили таможенное обложение во благо Варшавы и в ущерб российской казне. Экономика Царства Польского получила благодаря этому мощный толчок для стремительного развития. Россия же пожертвовала своими интересами в пользу спесивых панов. Здесь сказались усилия царского друга из польских князей рода Чарторыйских, которому император доверил пост министра иностранных дел. И опять, как говорят в народе, «не в коня корм». В 1830 г. в Польше вспыхнуло восстание, и Чарторыйский превратился в очевидного недруга России — возглавил национальное правительство, а после взятия русскими войсками Варшавы укрылся в Париже. Из французского парламента тут же заголосили русофобски настроенные депутаты об оказании помощи несчастным полякам и о мщении «восточным варварам». Полонофильство и русофобия стали важными составляющими европейского общественного мнения. Тут сам Пушкин не стерпел. Родилось его знаменитое «Клеветникам России», в котором он напомнил, что русские на своих просторах совсем недавно закопали 600-тысячную «Великую армию» Европы под началом Наполеона и предложил Западу испытать судьбу ещё раз без всякой надежды на успех:

«Так высылайте ж к нам, витии,

Своих озлобленных сынов;

Есть место им в полях России

Среди не чуждых им гробов»,

— писал великий поэт. Очень скоро Париж и Лондон откликнулись на призыв.

            Но не из вне исходила главная угроза. Совершенно прав был генералиссимус Суворов: «Для Отчизны наибольшая опасность не во внешнем вороге таится, а в собственных её идиотах». Даже абсолютно преданные престолу деятели из ближайшего окружения царя часто наносили вред российскому государству. Тот же Пушкин писал о начальнике императорской канцелярии и военном министре Аракчееве, что тот

«Всей России притеснитель,

Губернаторов мучитель

И Совета он учитель,

А царю он – друг и брат.

Полон злобы, полон мести,

Без ума, без чувств, без чести…».

Имя его стало синонимом деспотизма и воплощения в жизнь любых самых диких прожектов власти. «Либеральным» царём Александром I были задуманы военно-сельскохозяйственные поселения, и Аракчеев с поразительным педантизмом взялся за реализацию затеи. Крестьян обязали не только кормить Россию. Их принудили к совмещению военной службы с выращиванием хлеба, овощей и скота. Так самодержавие намеревалось подготовить обученный резерв армии при существенном сокращении расходов на вооружённые силы. Длившаяся долгих три десятилетия «реформа» эта провалилась. Только в царствование Александра I на устройство военных поселений потратили колоссальные 26 млн. руб. На каждого поставленного ими солдата приходилось двое умерших от непосильной муштры и тяжкого труда. Подготовленного резерва армия Российской империи к моменту вторжения Европы в Крым не обрела. Провал пришлось оплачивать не малой кровью всё тех же крестьян. Страна потеряла на несколько десятилетий свой Черноморский флот. Существенно пострадал международный престиж державы. Мало того, что её перестали воспринимать как «жандарма Европы», о чём и сожалеть-то не приходится, — с ней просто перестали считаться.

            И внутри страны подобные «преобразования» не способствовали единению народа и власти. Крестьянские бунты в «военных поселениях» приходилось укрощать силой оружия и массовыми репрессиями. Специальные военно-судные комиссии карали «преступников», деля их на «разряды» и приговаривая к битью кнутами, шпицрутенами и розгами, отбыванию каторги, отдаче в арестантские роты и посылая под черкесские пули на Кавказ. Через это прошли тысячи участвовавших в Чугуевском восстании на Слободской Украине в 1819 г., тысячи бунтовщиков из «военных поселений» Новгородской губернии в 1830-1831 гг.  Даже после кончины графа Аракчеева, как отмечали современники, «его зубы остались». Дело продолжил его сотрудник из немцев Клейнмихель. Позднее «крестьянским резервом» армии занимались курляндский барон Корф и эстляндский барон Пильхау. Последним наследником этого неладного детища Аракчеева оказался генерал-адъютант Веригин, о котором военный министр Милютин писал: «…могу признаться, что я рад был освободиться от такого сотрудника». Только в 1857 г. «военные поселения» тихо ликвидировали. При этом самодержавная власть так и не обнаружила, что основная угроза для государства Российского коренится во внутренних идиотах, окружающих престол и которым доверена судьба страны.

            В той самой записке «О древней и новой России…» Карамзин внушал монарху, что опасность исходит из Европы, куда Пётр I прорубил «окно» и откуда зараза инакомыслия и революции проникает в Российскую империю. Потому и утверждал историограф: «самодержавие есть палладиум России; целость его необходима для её счастья» и от власти требуется «более мудрости охранительной, нежели творческой». На этой идеологической основе министр просвещения граф Уваров сформулировал целую теорию «официальной народности». Заразительным лозунгам «свободы, равенства и братства» французской революции противопоставили «триединую формулу» самобытного развития России, опирающейся на православие, самодержавие и народность. Подкреплялась она гимном «Боже, Царя храни!» Даже в этом творчестве удивительным образом проявилось охранительное начало. Автором музыки оказался князь Львов, служивший по ведомству военных поселений. Потом он по рекомендации императора Николая I оказался в штабе Корпуса жандармов адъютантом самого Бенкендорфа.

             Шеф жандармов и Главный начальник III отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии в официальном отчёте возглавляемой им службы признавал гнилость созданной системы управления государством: «Чиновники…  Это сословие, пожалуй, является наиболее развращенным морально. Среди них редко встречаются порядочные люди. Хищения, подлоги, превратное толкование законов — вот их ремесло. К несчастью, они-то и правят, и не только отдельные, наиболее крупные из них, но, в сущности, все, так как им всем известны все тонкости бюрократической системы. Они боятся введения правосудия, точных законов и искоренения хищений; они ненавидят тех, кто преследует взяточничество… Они систематически порицают все мероприятия правительства и образуют собою кадры недовольных; но, не смея обнаружить причины своего недовольства, они выдают себя также за патриотов».

Сам Бенкендорф, борясь с инакомыслием, явными, а чаще мнимыми врагами отечества, при этом находил, что законы «пишутся для подчинённых, а не для начальства». Полицейское ведомство наводило страх в стране и, по оценке одного из первых революционных демократов Герцена, стояло вне закона и над законом, имело право вмешиваться во все. Однако, и это не гарантировало устойчивости самодержавия и незыблемости государственного строя. Сразу после поражения царизма в Крымской войне 1853-1856 гг. в России сложилась первая революционная ситуация. Очередному императору Александру II пришлось пойти на проведение половинчатых реформ, дабы «откупиться от конституции».

К какому состоянию та «элита» привела страну, выразительно свидетельствует оценка, данная в октябре 1865 г. министром внутренних дел Валуевым: «Что и кто теперь Россия? Все сословия разъединены. Внутри них разлад и колебания. Все законы в переделке. Все основы в движении… Половина государства в исключительном положении». Царь — «освободитель» для борьбы с несостоявшейся революцией отбросил «либерализм» в «полицейском футляре» и перешёл к открытой реакции. Нашлись для того и должные кадры. На роль главного инквизитора определили 70-летнего графа Муравьёва – бывшего декабриста, когда-то писавшего устав «Союза благоденствия», родного брата основателя «Союза спасения» и троюродного брата повешенного Муравьёва-Апостола. Он проклял своё революционное прошлое и заявлял, что принадлежит не к тем Муравьёвым, которых вешают, а к тем, которые сами вешают. Этот близкий к царю деятель и вошёл в историю как Муравьёв-«Вешатель». Но революционное движение задушить и ему не удалось, невзирая на настоящее гульбище реакции.

Салтыков-Щедрин писал о том времени, что «обвинялся всякий… Вся табель о рангах была заподозрена». Царь предписывал председателю Комитета министров Гагарину позаботиться «об охране русского народа от зародышей вредных лжеучений». Под задачи репрессивного способа управления был сформирован состав правительства. Ведущую роль при дворе играл друг императора граф Шувалов. Современники свидетельствовали, что Шувалов «запугал государя ежедневными своими докладами о страшных опасностях, которым будто бы подвергается и государство, и лично сам государь. Вся сила Шувалова опирается на это пугало». Сурово преследовалось всякое инакомыслие. Выдающийся русский поэт и дипломат Тютчев с тоской отмечал: «Над Россией распростёртой встал внезапною грозой Пётр по прозвищу четвёртый, Аракчеев же второй».

Временщик действовал не в одиночестве. На внутренние дела усадили его ставленника графа Тимашева. Юстицией направили ведать графа Палена, глупость которого, по определению сенатора Половцева, «ежедневно принимала поразительные размеры». Не только законов, но и русского языка он толком не знал.

Умный и образованный, но патологически злобный граф Толстой, ведал системой просвещения, и он же отвечал за дела церковные, ибо был одновременно обер-прокурором Синода. Все члены Кабинета министров, исключая некоторых, были «не в состоянии подняться выше точки зрения полицмейстера, или даже городового». Но они управляли Россией. И чего добились?

Достоевский определял состояние общества в России в 60-90-х гг.XIX в. «дрянным» и «разбойным». Повинно в том было царское правительство. В близких к нему кругах сознавали, что отсутствие способов для «правильного» и «свободного» выражения недовольства привело к тому, что русскому обществу «остаётся или молчать, или лицемерить, или… выражаться языком иносказательным». Для искоренения инакомыслия в стране развернулась масштабная кампания травли всякого неугодного, в которой задействовали мощь охранительной прессы. Насаждалась сверху атмосфера холуйства перед правительством и озлобления в отношении его противников и критиков. Но всё это не спасало правящий режим. Император Александр II был убит народовольцами. Новому царю Александру III пришлось укрыться в «бункере» — Гатчинском дворце, превращённом в тщательно охраняемую крепость.  Невзирая на это, самодержавный режим ускоренно двигался к краху, а «элита», сформированная им, обрекала на погибель и многонациональное российское государство.

***

            В марте 1917 г. к власти в России пришли «демократы». Буржуазное Временное правительство (никем не избранное!), за несколько месяцев много раз преобразованное, оказалось совершенно неспособным на ремонт здания российской государственности. Оно добивало её. Что представляли «лучшие люди» тогдашнего российского общества, вошедшие в состав кабинета министров? Ныне утверждают, что правительство то было и не буржуазным, и желало блага России. Но уже сама «Декларация о задачах Временного правительства», опубликованная 3-го марта 1917 г., свидетельствовала об обратном. Главные министерские посты сразу же были дарованы представителям крупного капитала. Военным и морским министром определили лидера крупнейшей буржуазной партии «Союз 17 октября» А.И.Гучкова, имевшего чин прапорщика запаса (хуже — только Сердюков у Путина).  Но за ним стояли не малые личные капиталы в сотни тысяч рублей золотом в самой России. Значительно больше этот «русский патриот» предусмотрительно разместил за границей. За него ратовали и крупнейшие кланы финансово-промышленных воротил. Он был угоден Парижу и Лондону. К тому же Гучков являлся одним из главных инициаторов государственного переворота, приведшего к отречению Николая II.

В министерский кабинет для заведования торговлей и промышленностью усадили крупного промышленника, одного из учредителей банка Рябушинских, страховщика и биржевого воротилу А.И.Коновалова.

Финансовое состояние страны отдали на попечение очевидного космополита М.И.Терещенко. В бизнес-империю этого «демократа» входили многие десятки сахарных заводов, обширнейшие земельные владения на Украине и солидная доля в банковском промысле парижских Ротшильдов.

Масонская братия решительно взялась за переустройство России.

Итогом деятельности этой «элиты» явился скорый крах русского рубля и всей финансовой системы. В августе 1917 г. сами министры на заседании Государственного совещания признали, что «новый революционный строй обходится… казначейству гораздо дороже, чем обходился старый строй». Министр Н.В. Некрасов вещал: «Ни в один период российской истории, ни одно царское правительство не было столь расточительно…, как правительство революционной России». Его коллега, министр финансов М.И.Терещенко к тому времени заложил Россию своему французскому компаньону Ротшильду, ссудившему под баснословный процент деньги на так называемый «Заём свободы». Государственный долг страны мгновенно преумножился с царских 33,5 млрд. руб. до 44 млрд. руб. В последующие полгода ожидалось увеличение его до 60 млрд. руб. Временное правительство запустило печатный станок для изготовления «демократических» «денег», наречённых в народе «керенками» и «думками», на которых орла лишили короны, скипетра, державы (ныне «голый орёл» — эмблема Банка России). 

Успешно осуществив свою миссию на посту министра финансов, М.И.Терещенко возглавил министерство иностранных дел, и 2 июля 1917 г. вместе с меньшевиком (он же министр почт и телеграфов) И.Г.Церетели отправился в Киев, где эти представители российской «элиты» согласовали передачу под юрисдикцию Центральной Рады Украины юго-западных губерний России (Путин предпочитает не замечать этого деяния предшественников современного политического режима. У него Ленин во всём виноват).

«Элитарное», «демократическое» Временное правительство совместно с эсеро-меньшевистскими Советами даже армию реформировали до полного её разложения и с треском провалило долго готовившееся июньское наступление против немцев и австро-венгров. Буржуазия спровоцировала отчаявшихся генералов на неудачный заговор с целью установления в стране военной диктатуры. Претендентом на роль диктатора выступил и сам глава Временного правительства А.Ф.Керенский.

От такой «элиты» страну, терпящую поражение на фронтах, погрязшую в глубочайшем финансово-экономическом кризисе, обременённую неимоверными долгами, охваченную крестьянскими бунтами (91,2% уездов страны) и массовыми протестами пролетариата, необходимо было спасать. Не только В.И.Ленин и партия большевиков пришли к выводу, что «кризис назрел!». Покинувший правительство в августе 1917 г. А.И.Шингарёв признавал: «Мы уже на дне политической революции, ее цветы оборваны и растоптаны, все хозяйство дезорганизовано и банкротство т.н. «революционной демократии«(т.е. порождённой Февральской буржуазной революцией – А.К.), а попросту вожаков … налицо».

***

В Октябре 1917 г. большевизированные Советы взяли власть в России, отстранив от неё обанкротившееся Временное правительство, которое никогда не было легитимным, ибо сформировали его еще до отречения царя Николая II, и брат его великий князь Михаил к тому времени не успел отказаться от престола. Это были подлинные узурпаторы власти, почти сплошь принадлежавшие к масонским кругам. Они под лозунгами «демократии», «либерализма», «равенства» несли стране и народу только разрушение и зависимость от иностранного капитала. Позднее, оказавшиеся в эмиграции философ Н.А.Бердяев, ныне особо почитаемый Путиным за какой-то консерватизм, а также дядя и приятель последнего российского императора великий князь Александр Михайлович Романов, независимо друг от друга, пришли к выводу: «Ленин и большевики спасли Россию».

Советская власть изначально направила свои усилия на созидание, а не разрушение. Она провозгласила мир, а не войну. И смертная казнь была отменена. Арестованные министры-«социалисты» из буржуазного Временного правительства оказались на свободе уже на второй день. Даже арестованный 25 октября (7 ноября) 1917 г. в Зимнем дворце А.И.Коновалов, ведший последнее заседание Временного правительства, через два месяца был освобождён и сразу уехал во Францию, где вошёл в состав совета русского масонства в Париже.

Не были расстреляны и абсолютное большинство других министров. Много лет ведавший финансами империи и возглавлявший царское правительство В.Н.Коковцев был отпущен и прямо из здания петроградской ЧК уехал в Финляндию. Известный масон, даже целый Генеральный секретарь Верховного Совета Великого востока народов России, член Временного правительства и генерал-губернатор княжества Финляндского, толковый инженер Н.В.Некрасов от Советской власти скрывался до 1921 г. Его арестовали, доставили к Ленину в Кремль и после состоявшегося разговора с главой правительства РСФСР он не только оказался на свободе, но и приступил к работе в Центросоюзе и преподавательской деятельности в Московском университете.

Даже организатор всеобщего бойкота новой власти служащими Госбанка А.Г.Хрущов, бывший заместителем министра финансов Временного правительства, аресту подвергался и несколько месяцев провёл в тюремной камере, но в 1922 г. по рекомендации заместителя председателя ВЧК В.Р.Менжинского его ввели в состав правления Госбанка РСФСР, и он сыграл огромную роль в стабилизации советской денежной системы. Таких примеров великое множество.

Советская власть нуждалась в использовании опыта старых управленческих кадров, ибо сама не располагала таковыми, несмотря на то, что ленинский Совет Народных Комиссаров по своей культуре и образованности были выше любого кабинета министров в мире. Это были профессиональные революционеры, проведшие многие годы в царских тюрьмах, ссылках и в эмиграции, знавших иностранные языки, написавших множество книг и статей, но не имевших навыков государственной деятельности. А создавать приходилось государство диктатуры пролетариата. В этот процесс пришлось широко вовлекать бывших царских управленцев. Среди сотрудников Наркомата финансов таковых оказалось 97%, в Наркомате путей сообщения – 88%. Даже в системе государственного контроля старорежимных специалистов было около 80%. Далеко не все из них искренне служили рабоче-крестьянскому государству. В марте 1923 г. В.И.Ленин в статье «Лучше меньше, да лучше» с горечью констатировал: «Мы уже пять лет суетимся над улучшением нашего госаппарата…  Как суетня, она давала нам видимость работы, на самом деле засоряя наши учреждения и наши мозги».

Советской власти потребовались годы и десятилетия для подготовки необходимых для социалистического строительства кадров. Из самоотверженного революционера-подпольщика периода борьбы с самодержавием и Народного комиссара по делам национальностей времён гражданской войны произошло становление И.В.Сталина как величайшего государственного деятеля, вокруг которого сформировалась целая когорта выдающихся управленцев.

Подлинной элитой страны стали выходцы из пролетарской среды, из масс крестьянства и трудовой интеллигенции. Изрядно засорённый государственный аппарат пришлось очищать от временных попутчиков, откровенных врагов и вредителей, перерожденцев, число которых приумножилось в период НЭПа. Вождь жёстко и стремительно разобрался с коррупцией и взяточничеством во власти. «Вор, расхищающий народное добро и подкапывающийся под интересы народного хозяйства, есть тот же шпион и предатель, если не хуже», — заявлял он. Ни один из его наркомов не был уличён в поборах и воровстве. Они пользовались заслуженным авторитетом и были действительно Народными комиссарами – Орджоникидзе и Молотов, Косыгин и Устинов, Мылышев и Тевосян, Микоян и Засядько, Зверев и Байбаков… Это была элита. Но элитой были шахтёры Стаханов и Изотов, машинист Бусыгин, ткачихи Виноградовы, герои-лётчики Водопьянов, Громов, Каманин, Чкалов, Гризодубова, Осипенко, Раскова, учёные, учителя, писатели, хлеборобы, военные … Миллионы и миллионы граждан страны Советов стали настоящей элитой. Они созидали великую социалистическую Державу – образец для всего человечества. На её стороне были все прогрессивные силы мира. Ей восторгались лучшие умы планеты. Эта страна, где элитой был настоящий человек труда, победила в 1945-м, достигла космических высот и… сломалась.

***

Хорошо познавший Россию, будучи послом Пруссии в Петербурге, затем ставший канцлером Германской империи, Бисмарк писал: «Русских невозможно победить, мы убедились в этом за сотни лет. Но русским можно привить лживые ценности, и тогда они победят сами себя». На это сделали ставку внутренние и внешние враги России.

В годы тяжких испытаний, выпавших на долю советских народов, при наличии взращённых Советской властью и партией большевиков настоящих руководителей, десятков миллионов трудящихся, свершивших пролетарскую революцию для себя и во имя будущего России, сознательно строивших и защищавших социалистическую Родину, подорвать основы СССР у его врагов не получалось. Но с середины 50-х гг. ХХ в. многое изменилось. Весьма известный американский экономист и политический деятель Л.Ларуш признал: «В Советском Союзе есть люди, которых можно квалифицировать не иначе, как предателей Советского Союза. Они связаны с Великобританией. Большинство из них учились в Англии. С середины 80-х годов их учила английская разведка. И сегодня они занимают в России ключевые посты». Эти деятели запустили процесс капитализации страны, охаивания советского прошлого и восхваления западного образа жизни. В недрах социализма со времён хрущёвской «слякоти» и косыгинского хозрасчёта сложилась устойчивая система «теневой экономики». В период горбачёвской перестройки «социалистическая» буржуазия, подкупив значительную часть партийного и советского аппарата, без всякой опаски вышла из тени и вместе с прочими представителями преступного мира устремилась во власть. Операция «кооперация» опустошила прилавки в государственном секторе торговой сети и породила нездоровые настроения в широких слоях населения. Оставалось лишь «заколотить последний гвоздь в крышку гроба коммунизма». Для новой «элиты» страна была разменной монетой. Они готовы были пожертвовать и народом. Организовав провокацию с ГКЧП в августе 1991 г., деструктивные силы во главе с Ельциным ускорили не только гибель КПСС, но и развал Советского Союза. В октябре 1993 г. расстрелом из танковых орудий Дома Советов, где заседал съезд народных депутатов РСФСР, многие годы длившийся контрреволюционный переворот был завершён. А после этого началось то, о чём многократно предупреждал В.И.Ленин: «Буржуазия предаст Родину и пойдёт на все преступления, лишь бы отстоять свою власть над народом и свои доходы».

   ***

В обывательском сознании устойчиво суждение, что о происходящих явлениях цари, а позднее и президенты вовсе не ведали и не ведают, а потому они ни в чём и не повинны. Однако, сложно представлять государей российских (даже если то Николай II) или президентов Российской Федерации (будь это Ельцин, Медведев) полными идиотами, доверившими творить «преобразования» кучке проходимцев и не вникающих в дела грешные во вред народу и стране. Путин, кстати, как утверждает его толмач Д.Песков, в курсе содеянного всякими министрами, губернаторами и прочими деятелями. Да и раньше государи всё знали, но не всё поправить поспешали. 

С развалом социалистического государства до власти в стране дорвался деятель, о котором, живи он в эту пору, М.Е.Салтыков-Щедрин сказал бы: «Если бы, вследствие усиленной идиотской деятельности, даже весь мир обратился в пустыню, то и этот результат не устрашил бы идиота…». Вторая держава мира мгновенно обнищала, промышленность рухнула, страна лишилась продовольственной безопасности, деградировали передовые наука, образование, здравоохранение, разлагалась армия…  

Ушёл из правительства Гайдар – народ вздохнул в надежде на Черномырдина. Тот поспешил продать американцам за бесценок огромные запасы урана, накопленные за 50 лет (страна получила 12 млрд.S за то, что стоит триллионы) и подался за барышами в «Газпром», а Ельцин уже нанял Кириенко для проведения дефолта и очередного витка ограбления населения. Менялись и оставались во власти Чубайсы, Кохи, Козыревы, Касьяновы… — «элита». Но неизменен все более чем 30 лет социально-экономический курс, вне зависимости от того, кто является президентом рыночной России и возглавляет её правительство. Страна продолжает беднеть и разоряться.

Но известно, что если где-то убыло, то у кого-то обязательно прибыло. У народа и государства всё больше и больше убавляется, а у оказавшихся рядом с кормилом власти и близ «национального лидера» стремительно преумножается, невзирая на затяжной кризис и всякие санкции. Даже судебного приговора за получение взятки в 2 млн. американских долларов бывший министр экономики в путинском правительстве дожидался в элитной 313-метровой квартирке стоимостью около 170 млн. рублей. Чиновник этот ещё и особнячок на 520 кв. м. обрёл с гектарами дорогой земли в Подмосковье и «вернувшемся в родную гавань» Крыму. И на молодую совсем не первую жену записал две солидные квартирки, два приличных дома, пять участков земли всё на том же Крымском полуострове. «Крым-то – наш!» Вот они и прибирают его. Улюкаев уже на свободе. Да и не один он такой во власти, даже если судить только по не совсем правдивым декларациям о доходах и собственности высших чиновников ельцинско-путинского государства.

Члены правительства, губернаторы и мэры, творящие «преобразования» обременены квартирами, дворцами, латифундиями. У всех — барахла, что у криминальных барыг. Когда им заниматься государственными делами. У них ещё имеются собственность, да обильно пухлые счета за пределами отечества, за которыми пригляд нужен. Там — на Западе, в Израиле, Турции, Кипре, в арабских тёплых краях – дети, семьи. У бывшего заместителя премьера с выразительной фамилией Голодец – дом в Швейцарии, квартира в Италии. У другого недавнего заместителя главы правительства г-на Хлопонина тоже имелася на всякий случай уютная квартирка в 818 кв.м. в той же Италии. С началом военной операции на Донбассе этот «патриот» вместе с женой подался в Израиль, где его сразу же наделили гражданством. Похоже и там чем-то обзавёлся. У находящегося под арестом бывшего члена правительства Абызова по решению суда подлежало взысканию 32 млрд 540 млн 718 тыс. 646 рублей 44 копейки. Он успешно совмещал деятельность высшего государственного чиновника, коррупционера, акционера, получал ежегодно десятки миллионов долларов и евро доходов от акций американских, германских, британских, кипрских фирм. Собственностью обзавёлся и на Апеннинах, и на Британских островах. И никто этого не видел ни в Кремле, ни в ФСБ. «Элита»!  

Подобным образом управляют Россией, вверенными регионами, городами и муниципальными образованиями едва ли не большинство министров, депутатов, мэров и руководителей всяких госкорпораций. Погрязли в коррупции и воровстве и сотрудники правоохранительных структур. При такой системе государственного устройства и управления искоренение зла, пожирающего Россию, невозможно. Арестованные и осужденные сахалинский губернатор Хорошавин, или губернатор Коми Гайзер – лишь частные примеры того, что за управленческие кадры у Путина, которые действительно решают всё. Невозможно представить Цурюпу, Луначарского, Дзержинского, Молотова, Устинова, Косыгина, Малышева и других ленинских и сталинских наркомов в роли взяточников, губителей отечественной экономики, деятелей, стремящихся к личному обогащению. Они служили трудовому народу.  

Нынешнее государство поставлено на службу исключительно олигархии и высшему чиновничеству, число коих, невзирая на кризисы, только преумножается. И всех их народ должен сытно кормить. А чтобы у них что-то прибыло, у трудящихся это что-то непременно изымается. Всем миллиардерам, пострадавшим от санкций заморского ворога, правительство, как водится, предусматривает баснословные компенсации. Не обижают и западных «партнёров».  Им загодя отправили сотни миллиардов долларов. Усилиями Центробанка России во главе с Э.Набиуллиной общее достояние российских граждан, предназначенное для будущих поколений, весьма выгодно размещены в Нью-Йорке, да Лондоне, где и заморожены до времён лучших в интересах известно кого. Туда и золотишко российское многие годы усердно вывозили сотнями тонн. Не об этих ли мироедах писал М.Е.Салтыков-Щедрин: «Эти люди настолько угорели под игом стяжания и до того лишились дара провидения, что никакие перспективы будущего не могут волновать их». 

Хозяин «Вагнера» и «путинский повар» Е.Пригожин перед своей гибелью поведал о наличии в верхах российской власти предателей. «Новость» не повергла никого в шок, невзирая на то, что армия второй год участвует в военной спецоперации. Никто не вздрогнул по причине того, что все и так знают – страну предают и продают уже многие десятилетия. Самое жуткое в том, что искоренение измены, воровства и коррупции, если и осуществляется, то по принципу, изложенному А.П.Чеховым во фразе, ставшей эпиграфом к данному очерку: «Завтра чтоб ни одного предателя не оставалось в доме! Все вон! Нанимаю новых!»

Министр иностранных дел Козырев, являющийся носителем государственных секретов, давно в США. Другой носитель госсекретов из ельцинской и путинской «элиты» Кох, побывавший и министром, и заместителем председателя правительства, и членом Совета Федерации, Кох выпущен в Германию. Отбыли на Запад много знающие и много своровавшие вице-премьеры и министры Чубайс и Хлопонин…. «Элита»!

Даже на военное ведомство можно в современной России назначить кого угодно, хоть «Табуреткина», а вице-премьером и ответственным за военно-промышленный комплекс и космос — несостоявшегося журналиста. Последний ещё и соответствующую выучку обрёл в штаб-квартире НАТО в Брюсселе, а потом в недоумении пребывал, когда правительство Путина усердно пыталось разместить американскую базу в Ульяновске: «…Я не понимаю, почему перевозка туалетной бумаги для натовцев является предательством родины?»  Теперьэтого представителя «элиты» сделализапорожским представителем в Совете Федерации. Оно, как говорится, не тонет. Как тут не припомнить ленинской статьи «Единение царя с народом и народа с царём», написанной в годы первой русской революции: «С точки зрения интересов народа, Государственная дума – самое наглое издевательство над «народным представительством».    

Такова «элита» в современной России. Даже у императора Николая II такой не было. Но и о той «элите» великий Л.Толстой говорил: «Собрались злодеи, ограбили народ, набрали солдат, чтобы охраняли их оргию и пируют». Потом и на войну народ отправили, отвоевывать черноморские проливы для буржуазии. Финал той истории известен.

Пора понять, что у криминального по происхождению и природе своей государства «элита» не может быть иной. Она не излечима. А буржуазное государство, рождённое на крови жертв расстрела российского парламента в октябре 1993 г., бесстыдном ограблении десятков миллионов граждан страны, подлежит слому и замене государством советского типа. И сделать это должен сам народ.

А.Кругликов,

доктор исторических наук,

член Президиума РУСО