Советские экономисты о деструктивном характере «перестройки» и о последствиях «рыночных реформ».
Давая оценку действиям инициаторов «перестройки», Советские экономисты подчёркивали, что деструктивный результат горбачёвской политики отнюдь не случаен. Они утверждали, что «ошибки и просчеты, допущенные при определении замысла реформы 1987 г.» явились «прямым продолжением стратегических ошибок и просчетов экономической реформы 1965 г., которая навязала линию на децентрализацию рынка труда и государственного капитала, производства и распределения прибыли».[1] В этой связи подвергались критике идеи, касающиеся как введения полного хозрасчёта, полной самостоятельности предприятий, так и абсолютизации коллективной и частной форм собственности. Исследователями констатировалось, что «только в рамках государственного сектора производства возникают и получают все более полный простор общекоммунистические производственные отношения и законы, в том числе такие фундаментальные, как объективная направленность производства на благо всего народа… и народнохозяйственная планомерность».[2] Учёные обоснованно предвидели, что ставка на доведение государственного сектора производства до 25 – 30% будет означать ликвидацию социализма. Степень непримиримости интересов общества и производственного коллектива лишь будет возрастать. В результате страну ожидает замена плановой экономики рыночной, то есть «стихийно развивающейся, с типичными атрибутами буржуазного государственного регулирования».[3]
Отказ от планирования развития народного хозяйства болезненно отразился на состоянии Советской экономики. Так, принятыми в 1987 году партийным и государственным руководством решениями «были созданы условия для замедления техпрогресса».[4] Данное обстоятельство связано с игнорированием факта, что средства «у народного хозяйства как единого целого всегда ограничены, что перевооружение нельзя вести успешно без единого централизованного начала, без определённой последовательности и очередности».[5] Следствием подобных экспериментов стало «распыление средств и снижение темпов этого процесса», возрастание количества объектов незавершённого строительства.[6] Только в 1988 году «число начатых строек в стране в результате хозрасчётного «самодействия»… выросло на 27% по сравнению с 1985 г.».[7]
Представители научных кругов предупреждали, что в случае неуклонного продолжения намеченного авторами «перестройки» курса на снижение роли общенародной собственности, на упразднение планирования развития народного хозяйства страну ожидают тяжёлые потрясения. При подобном развитии событий Советском союзу «предстоит пройти не только фазу застоя, начавшуюся как раз с рыночной реформы 1965 г., и фазу кризиса, в которую народное хозяйство вступило с нового витка рыночного экстремизма, но и фазу распада сложившейся социалистической экономической структуры».[8]
Касаясь пропагандируемой в «перестроечный» период концепции многоукладности экономики, авторы сборника напоминали, что общество представляет собой «не механизм, а живой организм, находящийся в постоянном развитии», идущее от товарных отношений к общественным через преодоление товарного характера экономики. Соответственно, невозможно «раз и навсегда зафиксировать какое-то оптимальное соотношение плана и рынка».[9] Так, многоукладность функционирует во время переходного периода от капитализма к социализму. Данное явление «влечёт за собой пресловутую дилемму «кто – кого» и рано или поздно превращается в единоукладность, т.е. господствующую во всем общественном производстве систему производственных отношений того или иного конкретно-исторического типа, основанную на едином типе собственности».[10]
Советские экономисты социалистической ориентации полагали, что рыночные методы ведения хозяйства способны эффективно обслуживать исключительно «слаборазвитые производительные силы».[11] В частности, они подчёркивали, что его внедрение может дать положительные результаты в Китае, где «800 миллионов из миллиардного населения страны живут в деревне и кормятся все ещё за счёт применения главным образом ручного труда».[12] Но в то же время соответствующие механизмы буксуют в странах Восточной Европы, где с помощью рыночной экономики пытаются воздействовать на развитие современных производительных сил. Авторы предупреждали, что реставрация капитализма отбросит нашу страну на столетия назад. Прежде всего, «рыночные реформы» грозят утратой производственной базы. По словам специалистов, возврат к буржуазной системе «делает убыточными металлургические предприятия, шахты, железные дороги, общественный транспорт и многое другое…».[13] Вследствие подобной политики страна окажется на грани экономической и социальной катастрофы.
Одновременно специалисты стремились доказать демагогический характер обещаний «демократов» и идеологов «рыночных реформ», сулящих народным массам «золотые горы» в случае проведения приватизации и либерализации экономики. Так, со стороны антикоммунистов постоянно звучали заверения, будто вследствие продажи в частные руки средств производства подлинными хозяевами заводов и фабрик станут люди труда. Однако они умалчивали об ожидании своего часа «теневиками» — нуворишами, ищущими «поприща прибыльного помещения своих капиталов».[14] Было очевидно, что в условиях начавшегося социального расслоения общества, распада государственных структур, подрыва основ правопорядка именно теневой капитал совместно с коррумпированными представителями управленческого аппарата присвоит львиную долю национального богатства в свою пользу. В этой связи А.А. Сергеев цитировал выдержки из материала, размещённого в выпуске газеты «Известия» за 8 августа 1989 года, в котором красной нитью проводилась следующая мысль: «Кто сейчас в стране располагает деньгами для покупки плодородных земель? Кто станет вечным (!) хозяином Алазанской долины или южно-русского уникального чернозема – крестьяне или дельцы «теневой» экономики вкупе с коррумпированными лицами из той самой административной системы? И какую они потом установят арендную плату? Какие последствия в социальной жизни повлечет за собой возникновение широкого слоя «своеземцев»?».[15]
Аналогичным образом учёные-коммунисты давали отрицательную оценку призывам проведения акционирования предприятий. Они напоминали, что история свидетельствует о том, что акционерная собственность представляет собой «прекрасную экономическую форму для дальнейшего ускоренного обогащения уже и так богатых».[16] По мере увеличения выпуска акций мелкой купюры для продажи рабочему классу и мелким служащим сокращается количество необходимых акций, «достаточных для командования акционерным обществом».[17] Только меньшая часть населения имеет выгоду от данной практики. В качестве подтверждения собственных мыслей сторонники социалистической экономики ссылались на опыт реализации американских «Программ передачи акционерной собственности рабочим и служащим» (ПАС).[18] Констатировалось, что данная программа охватывает около 10 млн. рабочих и служащих. Тем не менее, «82% всего совокупного капитала США, заключенного в облигациях, ценных бумагах, акциях и собственности доверительных фондов, находится в собственности всего 0,25% населения США».[19] Причём применение ПАС «практически не сказывается на экономических результатах производства». Ежегодно активно вырисовывается противоречие между призывами руководства в адрес рабочих «ощущать себя хозяевами», с одной стороны, и «практически неощутимым уровнем участия рабочих в собственности», с другой стороны.[20]
Отстаивающие принципы Советского социализма представители научных кругов опровергали попытки «демократов» — «рыночников» приукрасить положение дел в империалистических государствах и представить их в качестве образца мнимого передового характера капитализма. Они обосновывали, что мифическое благополучие «золотого миллиарда» зиждется либо на эксплуатации «периферии», либо на финансовой помощи со стороны США ряду мелких стран. Например, подчёркивалось, что американцы «прочно сели на шею… латинской Америке, да и всему третьему миру тоже».[21] Причём значительная часть национального дохода США представляет собой «результат грабежа третьего мира».[22] Впрочем, они подчас «не стесняются сесть на шею и своим западноевропейским союзникам, а также Японии».[23] В качестве примера приводились затеянные США в момент возникновения угрозы краха американской валюты «манипуляции с курсом доллара, которые привели их союзников к огромным финансовым потерям».[24] Кроме того, достигнув статус самой богатейшей страны мира, Соединённые штаты Америки «прочно взяли на свое вооружение политику «перекачки мозгов» из других стран» посредствам установления заманенным в эту страну «ученым, инженерам, изобретателям в несколько раз более высокие оклады, чем те, что они получали на родине…».[25]
Аналогичным образом доказывалась несостоятельность попыток идеализации модели шведского «социализма». Авторы опубликованных в сборнике статей напоминали, что на протяжении более 175 лет эта страна не участвовала в войнах. Уровень государственных расходов на оборону в Швеции никогда не превышал одного процента национального дохода. Кроме того, базовая часть доходов страны формируется от уплаты налогов компаниями, специализирующимися на экономических операциях в странах третьего мира, обмен с которыми носит неэквивалентный характер. Вся «черная» работа в Швеции осуществляется иммигрантами из слаборазвитых государств.
Экономисты просоветской ориентации не оставили камня на камне от попыток приукрашивания социально-экономического положения ФРГ и компрометации ГДР. Они напоминали, что в довоенный период западная часть Германии была в промышленном отношении развита в большей степени, чем восточная. Кроме того, исследователи констатировали, что «после войны СССР многое вывез в порядке репараций из Восточной Германии», а «западные союзники из Западной Германии практически ничего не вывезли».[26] Также содержались призывы принимать к сведению массовый с 1949 года приток американского капитала в ФРГ по плану Маршалла, в то время как Советский союз не имел возможности оказания какой-либо «сравнимой экономической помощи Восточной Германии».[27] Тем не менее, показатели жизненного уровня ГДР были ощутимо выше аналогичных показателей ФРГ. Так, в 1987 году уровень потребления мяса в Германской демократической республике составляли 107 килограмм на душу населения, а в Федеративной республике Германии – 104. Аналогичное соотношение показателей в пользу ГДР наблюдалось и при анализе уровня потребления молока и молокопродуктов (549 и 366 килограмм), яиц (303 и 268 штук), рыбы и рыбопродуктов (7,9 и 4,1 килограмм).
На основании всего изложенного учёные-экономисты утверждали, что в случае реставрации в СССР капитализма «мы будем жить не как американцы, шведы или западные немцы, а как живут в Индии или в Бангладеш».[28] Данное обстоятельство было обусловлено отсутствием у Советского союза благоприятных условий, которые «определили высокий жизненный стандарт в наиболее развитых странах капиталистического мира».[29] В целом, большинство населения капиталистических стран «живет неизмеримо хуже американцев или французов».[30] Относительное процветание последних оплачено бедностью и социальным бесправием большинства жителей планеты. Ровно это подразумевали представители науки, подчёркивая наличие стран «ядра» и «периферии». В «развивающихся» странах «концентрируется голос и нищета огромных масс населения, разрушение экологии и свалки радиоактивных отходов, диктаторские режимы и кровавые межнациональные столкновения…».[31]
Доказывая бесперспективность призывов реставрации рыночно-капиталистической системы, авторы опубликованных в сборнике статей в качестве подтверждения собственной позиции приводили выдержки из научных публикаций и интервью зарубежных экономистов. Они в различной степени акцентировали собственное внимание на неприменимости доктрины «невидимой руки рынка» в современных условиях. Например, К.А. Хубиев процитировал утверждение американского экономиста Василия Леонтьева, мысль которого была опубликована в 16-ом номере газеты «Аргументы и факты» за 1989 год: «Теперь мы, американцы, теряем свое экономическое первенство, потому что наше правительство не следит за стратегией управления, а японское – постоянно изучает положение и дает указание, что делать. У них мощная научная техника, громадные средства вкладываются с прогнозирование планирования экономики».[32] В свою очередь, аналогичную точку зрения озвучивали и представители японского научного сообщества. Так, по словам советолога Сигэки Хакамада, «организовать и выполнить плановую программу в японском обществе зачастую легче, чем в Советском Союзе».[33]
Между прочим, соответствующую позицию отстаивали определённые западные учёные с мировым именем. Так, А.М. Ерёмин приводит выдержки из опубликованной в выпуске газеты «Известия» от 31 января 1990 года лекции бывшего президента Американской экономической ассоциации Джона Гэлбрейта «Почему правые не правы», который резко критически отозвался о позиции сторонников масштабной приватизации и либерализации экономики. Он заявил, что сторонники возвращения свободного рынка времен Адама Смита «не правы настолько, что их точка зрения может быть сочтена психическим отклонением клинического характера».[34] Гэлбрейт добавил, что это «то явление, которого у нас на Западе нет, которое мы не стали бы терпеть и которое не могло бы выжить».[35]
Годом ранее, 25 февраля 1989 года, газета «Известия» опубликовала интервью британского экономиста Теодора Шанина, который на конкретном примере доказал отсутствие в странах Запада проповедуемого поборниками «демократических преобразований» в СССР невмешательства государства в экономику. Вы обратите внимание на следующую его фразу: «Меня смущает, когда у вас говорят о свободном рынке Запада. Где он? Его нет. Скажем, цены на молоко в Англии определяет правительство, а не рынок».[36]
Таким образом, стабилизировать ситуацию в финансовой сфере, в народнохозяйственном комплексе СССР могло только повышение регулирующей роли государства в экономике. Авторы публикаций ссылались на опыт зарубежных стран, правительства которых шли по аналогичной стезе в период преодоления экономических кризисов. Они констатировали, что «во время кризиса в капиталистических странах… не свертывалось, а , наоборот, усиливалось государственное регулирование экономики, активно использовалось кейнсианство».[37] С помощью использования методов планового регулирования в «развитых» странах «обуздали стихию рынка, ослабили разрушительное влияние кризисов, разрабатывают и реализуют научно-технические, социальные, экологические и другие программы».[38]
Одновременно Советские экономисты, ратуя за повышение государственного участия в экономической жизни страны, предостерегали от ошибок, связанных с постоянным отождествлением государственной собственности с общественной. В этой связи специалисты констатировали, что государственная форма собственности функционировала и во времена рабовладельческого строя, и в эпоху феодализма, и в XIX столетии в период бурного развития капитализма. Они напоминали, что Фридрих Энгельс характеризовал государство «как идеального совокупного капиталиста». Следовательно, задача государственной буржуазной собственности заключается в создании «наиболее благоприятных общеэкономических условий для обогащения частных капиталистов».[39] Подобный подход, несомненно, чреват для трудящегося большинства трагическими последствиями.
Михаил Чистый, кандидат исторических наук
[1] С.С. Губанов. Концепция социалистической перестройки// Альтернатива: выбор пути. Перестройка управления и горизонты рынка. Москва. Издательство «Мысль». 1990
[2] С.Г. Родин. Альтернатива: социалистический выбор и рынок…// Альтернатива: выбор пути. Перестройка управления и горизонты рынка. Москва. Издательство «Мысль». 1990
[3] Там же
[4] А.М. Еремин. Собственность – основа экономики, всего общественного строя// Альтернатива: выбор пути. Перестройка управления и горизонты рынка. Москва. Издательство «Мысль». 1990
[5] Там же
[6] А.М. Еремин. Собственность – основа экономики, всего общественного строя// Альтернатива: выбор пути. Перестройка управления и горизонты рынка. Москва. Издательство «Мысль». 1990
[7] А.М. Еремин. Собственность – основа экономики, всего общественного строя// Альтернатива: выбор пути. Перестройка управления и горизонты рынка. Москва. Издательство «Мысль». 1990
[8] С.Г. Родин. Альтернатива: социалистический выбор и рынок…// Альтернатива: выбор пути. Перестройка управления и горизонты рынка. Москва. Издательство «Мысль». 1990
[9] В.М. Якушев. Не разрушать, а созидать// Альтернатива: выбор пути. Перестройка управления и горизонты рынка. Москва. Издательство «Мысль». 1990
[10] А.Ю. Мелентьев. Ленинское наследие и вектор перестройки// Альтернатива: выбор пути. Перестройка управления и горизонты рынка. Москва. Издательство «Мысль». 1990
[11] В.М. Якушев. Не разрушать, а созидать// Альтернатива: выбор пути. Перестройка управления и горизонты рынка. Москва. Издательство «Мысль». 1990
[12] Там же
[13] В.М. Якушев. Не разрушать, а созидать// Альтернатива: выбор пути. Перестройка управления и горизонты рынка. Москва. Издательство «Мысль». 1990
[14] А.А. Сергеев. Пир состояться не должен!// Альтернатива: выбор пути. Перестройка управления и горизонты рынка. Москва. Издательство «Мысль». 1990
[15] Там же
[16] А.А. Сергеев. Пир состояться не должен!// Альтернатива: выбор пути. Перестройка управления и горизонты рынка. Москва. Издательство «Мысль». 1990
[17] Там же
[18] А.А. Сергеев. Пир состояться не должен!// Альтернатива: выбор пути. Перестройка управления и горизонты рынка. Москва. Издательство «Мысль». 1990
[19] А.А. Сергеев. Пир состояться не должен!// Альтернатива: выбор пути. Перестройка управления и горизонты рынка. Москва. Издательство «Мысль». 1990
[20] Там же
[21] А.А. Сергеев. Пир состояться не должен!// Альтернатива: выбор пути. Перестройка управления и горизонты рынка. Москва. Издательство «Мысль». 1990
[22] Там же
[23] А.А. Сергеев. Пир состояться не должен!// Альтернатива: выбор пути. Перестройка управления и горизонты рынка. Москва. Издательство «Мысль». 1990
[24] Там же
[25] А.А. Сергеев. Пир состояться не должен!// Альтернатива: выбор пути. Перестройка управления и горизонты рынка. Москва. Издательство «Мысль». 1990
[26] А.А. Сергеев. Пир состояться не должен!// Альтернатива: выбор пути. Перестройка управления и горизонты рынка. Москва. Издательство «Мысль». 1990
[27] Там же
[28] А.А. Сергеев. Пир состояться не должен!// Альтернатива: выбор пути. Перестройка управления и горизонты рынка. Москва. Издательство «Мысль». 1990
[29] Там же
[30] А.А. Сергеев. Пир состояться не должен!// Альтернатива: выбор пути. Перестройка управления и горизонты рынка. Москва. Издательство «Мысль». 1990
[31] А.Ю. Мелентьев. Ленинское наследие и вектор перестройки// Альтернатива: выбор пути. Перестройка управления и горизонты рынка. Москва. Издательство «Мысль». 1990
[32] К.А. Хубиев. Второе дыхание реформы// Альтернатива: выбор пути. Перестройка управления и горизонты рынка. Москва. Издательство «Мысль». 1990
[33] Там же
[34] А.М. Еремин. Собственность – основа экономики, всего общественного строя// Альтернатива: выбор пути. Перестройка управления и горизонты рынка. Москва. Издательство «Мысль». 1990
[35] Там же
[36] А.М. Еремин. Собственность – основа экономики, всего общественного строя// Альтернатива: выбор пути. Перестройка управления и горизонты рынка. Москва. Издательство «Мысль». 1990
[37] К.А. Хубиев. Второе дыхание реформы// Альтернатива: выбор пути. Перестройка управления и горизонты рынка. Москва. Издательство «Мысль». 1990
[38] К.А. Хубиев. Второе дыхание реформы// Альтернатива: выбор пути. Перестройка управления и горизонты рынка. Москва. Издательство «Мысль». 1990
[39] А.А. Сергеев. Пир состояться не должен!// Альтернатива: выбор пути. Перестройка управления и горизонты рынка. Москва. Издательство «Мысль». 1990