«Перестройщики» стремились уничтожить не только идеологические устои советского социалистического общества, они провели ряд операций, нацеленных на подрыв экономических устоев социалистической системы народного хозяйства. Одним из наиболее мощных ударов по ним стал закон «О государственном предприятии (объединении)», принятый Верховным Советом СССР летом 1987 года. Он радикально изменил отношения государства и предприятий, безмерно увеличив свободу действий последних – вплоть до возможности самим вести внешнюю торговлю. 

Этот закон, по сути дела, разрушал плановую систему, переключая предприятия с работы по обеспечению потребностей общества на погоню за наживой любой ценой. Если учесть, что одновременно «новомышленцы» вели кампанию по «освобождению от химеры совести», уничтожающую все нравственные барьеры в сознании людей, то закономерно, что прямым результатом действия закона стало разрегулированию всего хозяйственного механизма.

Продемонстрирую действие закона на конкретном примере. На совместном заседании Комиссии по торговле и услугам населению Совета Национальностей Верховного Совета СССР и Комитета Народного контроля СССР было отмечено, что при неудовлетворительном обеспечении населения одеждой предприятия лёгкой промышленности простаивают, поскольку испытывают острую нехватку сырья. Председатель Комиссии Г. Киселёв констатировал: «Сырья перестаёт хватать, прежде всего, потому, что повсеместно рушатся связи и межреспубликанские, и межрегиональные, и межотраслевые и даже внутриотраслевые, когда, например, в одной и той же республике прядильные фабрики не поставляют пряжу текстильщикам. Всё больше на уровне предприятий появляется охотников продавать сырьё за границу, чтобы получить там твёрдую валюту, но не для того, чтобы дальше развивать своё производство, а чтобы самим обогащаться за счёт тех, кому нечего продать за рубеж».

Таким образом, закон «О государственном предприятии» имел и другие, не менее губительные для социалистического общества последствия: он в значительной степени способствовал созданию того самого «тотального дефицита», в коем «перестро        йщики» и их наследники обвиняют советскую плановую экономику.

 До 1987 года в стране не было дефицита, имеющего масштаб серьёзной социальной проблемы. Да, время от времени возникали трудности, с теми или иными товарами, но они не имели характера «тотального дефицита» и достаточно быстро преодолевались. Я пытался вспомнить, чтобы нехватка чего-либо всерьез отравляла наше существование в доперестроечные времена – и не смог. Газетные заголовки типа «Какой Мамай опустошил прилавки?», — появились уже в 1990-1991 годы. Совершенно очевидно, что тотальный дефицит создала не плановая экономика, а её разрушение.

Был ещё один фактор, создававший «тотальный дефицит».В 1990 году в газетах приводились данные, что только через таможню Бреста ежедневно на Запад проходило до 50 железнодорожных составов с холодильниками, телевизорами, стиральными машинами, зерном, мясом и т. п. В 1991 году Советский Союз из-за вывоза за рубеж лишился 47% произведённых холодильников и пылесосов, 38% магнитофонов, 65% магнитол, 96% радиоприёмников, 65% мясорубок, 37% швейных машин, 52% стиральных машин, 53% фотоаппаратов, 60% часов, 78% автомобилей, 75% телевизоров…

При таком хищническом грабеже страны, к которому плановая экономика явно не имела ни малейшего отношения, не мог не возникнуть тотальный дефицит на внутреннем рынке.

Помимо всего, по данным органов правопорядка, дефицит ещё и создавали искусственно. Вот один из многочисленных примеров выявленных подобных случаев: «В 18-и магазинах Москвы внезапной проверкой был зарегистрирован искусственный дефицит: товары в подсобках имелись в изобилии, а на прилавках было пусто».

Операция «дефицит» имела целью вызвать недовольство обывателей «властью коммунистов», и надо признать, принесла желаемый «перестройщиками» результат.

Ещё одной высокоэффективной операцией по подрыву экономических устоев социализма стал закон «О кооперации в СССР», который был принят в мае 1988 года.

Пропагандисты этого закона внушали нам, будто создание кооперативов поможет справиться с проблемой дефицита. Мол, по законам рыночного общества, они тут же начнут производить те товары, спрос на которые государственная промышленность удовлетворить не может. И всё будет замечательно – говоря словами мусорщика Алфи Дулиттла из «Пигмалиона» Шоу, «и мне хорошо, и людям прибыль».

Только «перестройщики» умалчивали, что главный ориентир рыночной системы – не удовлетворение потребностей общества, а извлечение прибыли, как можно большей и как можно быстрее. А значительно большую прибыль и куда более быстро, нежели от производства необходимых товаров, можно было получить ещё и куда проще: в одном месте купить по государственной цене (надо полагать, с некоторой переплатой), — в другом продать втридорога.

 Поэтому целиком закономерно, что быстро расплодившиеся кооперативы отнюдь не способствовали наполнению прилавков. По данным КРУ Министерства финансов СССР, к 1991 году лишь 17% кооперативов занимались производством товаров народного потребления, подавляющее же большинство – деланием денег «из воздуха».  

Зачастую их деятельность была просто легализованной спекуляцией. Начальник Главного управления БХСС МВД СССР В. Рунышков как типичный для 1989 года привёл такой пример: кооператив скупил в Москве 300 тонн колбасы, перевёз в Якутию и продал в несколько раз дороже. Много раз вскрывались факты сговора кооператоров с нечистыми на руку работниками госпредприятий.

Деньги, полученные кооператорами, бесследно исчезали из хозяйства страны. О том, в каких масштабах это происходило, можно судить по следующему примеру: за семь месяцев 1989 года кооператоры изъяли из банков Москвы свыше полутора миллиардов рублей, — а вернулось от них в банки 60 миллионов рублей. И это тоже наносило значительный ущерб советской экономике.

Сейчас уже не осталось сомнений, что создание кооперативов преследовало и такую цель, как формирование достаточно широкой классовой базы контрреволюции. И, в отличие от официально заявленной цели наполнения прилавков,  она была достигнута. В Советском Союзе появилась многочисленная группа легальной буржуазии, сосредоточившей в своих руках значительные средства. И не исчезнувшие ли из банков деньги потом использовались для спонсирования антисоветских выступлений?

 Виктор ВАСИЛЕНКО,

Белгород