Генеральному секретарю ЦК КПСС товарищу Горбачеву М.С.
Уважаемый Михаил Сергеевич!
Уже ряд месяцев я ощущаю настоятельную необходимость в откровенном разговоре с Вами (хотя бы кратком) о характере и направленности работы «Коммуниста» в нынешних условиях. Обычно для такого разговора главного редактора журнала приглашал вновь избранный Генеральный секретарь ЦК КПСС.
Из академических и писательских, журналистских и даже церковных кругов, из иностранных посольств упорна просачиваются слухи обо мне как об «опальном» редакторе, «поставившем не на ту лошадку», пришедшемся «не ко двору» и т п. Эти слухи не могут не нервировать работников «Коммуниста», влияют на отношение к редакции. Должен тут же заметить, что я никогда ни на каких «лошадок» не ставил, ни к каким «дворам» не прибивался, ни к какой группировке не принадлежал, а всегда считал себя человеком партии. Это знают все непредвзято относящиеся ко мне товарищи., наблюдавшие мое поведение на протяжении двадцати лет работы в аппарате ЦК. То, что я, как и другие партийцы, выполнял поручения трех предыдущих генеральных секретарей, не может меня опорочить.
Разумеется, я не стал 6ы обращаться к Вам по карьерным мотивам. В моей жизни они не играли роли. Меня заботит другое — сохранение авторитета теоретического журнала ЦК КПСС, доверия к нему выросшей в последний период читательской массы, максимальное использование в партийных интересах потенциала талантливого, боеспособного коллектива, который в основном удалось сколотить за десять лет.
В течение четверти века, с первой своей крупной публикации, помимо позитивной разработки вопросов теории, мне в меру сил довелось участвовать в полемике против правого и «левого» оппортунизма, версий югославского и рыночного социализма, маоизма, чехословацкого ревизионизма, «еврокоммунизма». Против вольных и невольных отрыжек мелкобуржуазности, ошибочных трактовок актуальных проблем, которые, увы, еще встречаются, а иногда усиливаются в нашей печати.
Так, в конце 60-х годов я выступил против ложной версии А.П. Бутенко, будто Ленин, «отказавшись» от взглядов Маркса и Энгельса на социализм, создал-де на пороге нэпа «другую» его «модель».
В середине 70-х годов пришлось поправить В.С. Семенова, начавшего вдруг писать о некой «неподготовленности» советского рабочего класса быть ведущей силой в социалистическом обществе.
В начале 80-х годов нельзя было не возразить против попытки «уточнить» Ленина в вопросе о6 антагонизме и противоречиях при социализме (см. статью Л.Н. Федосеева в журнале «Проблемы мира и социализма», 1981, № 9, стр. 28).
В 1984 году «Коммунист» (№ 11) высказал критическое замечание в адрес того же А.П. Бутенко. Он довел точку зрения П.Н. Федосеева до политического абсурда, договорившись до якобы возможности у нас антагонизма между управляющими и управляемыми (см. «Вопросы философии», 1984, № 2, С. 129).
«Коммунист» дал в свое время принципиальную оценку позитивистским тенденциям в некоторых философских трудах, биологизаторским увлечениям в понимании сущности человека, проанализировал положение с преподаванием математики в школе. Все эти острые публикации имели большой общественный резонанс. Нас поддержали партийный актив и рабочие, пропагандисты и учителя, преподаватели вузов и ученые, в том числе академики В.А. Амбарцумян, И.М. Виноградов, Н.П. Дубинин, Б.М. Кедров, Ф.В. Константинов, В.Н. Кудрявцев, Д.С. Лихачев, А.А. Логунов, Й.И. Минц, ТИ. Ойзерман, Л.С. Понтрягин, А.Н. Тихонов и др. Но что характерно: не было ни одного положительного отклика и ни одного ответа редакции со стороны руководства Академии наук СССР Вместо этого накапливалась напряженность. В одних случаях справедливая критика просто замалчивалась. В других случаях предпринимались попытки пресечь ее (как это делал вице-президент АН СССР П.Н. Федосеев, превратившейся в постоянного, мягко говоря, необъективного «оппонента» журнала), набросить ведомственную академическую узду на партийный орган.
Борьба есть борьба. И в ней те, кто занимает ясную открытую позицию, могут оказаться в чем-то беззащитными перед мастерами «тайной дипломатии». Настал момент, и я узнал: какие-то личности прибегли к анонимкам. Одна из них в сентябре 1984 года фигурировала в приемной П.Н. Федосеева и в Отделе писем ЦК. Её подписали фамилиями знакомых мне работников Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС М.П. Мчедлова и К.Н. Орловой, которые с негодованием отрицали свое «авторство».
Мне всегда казалось, что клевета не прилипает. Однако я убедился, что она действует. Уверен, что тут делалась попытка вышибить из седла, изолировать тех людей, которые годами вели подготовительную работу к наступившему этапу, не поступались идейными и нравственными принципами большевизма, и, наоборот, выгородить тех, кто порядочно нагрешил перед марксизмом-ленинизмом. «Метод» наветов и оговаривания явно попробовали «вписать» в оздоровительную кадровую политику партии.
Особенно осложнилась ситуация вокруг журнала и меня лично в прошлом году Активизировались носители весьма сомнительных взглядов. К ним прежде всего относится работающий с А.П. Бутенко А.С. Ципко, опубликовавший в 1983 году порочную, по мнению многих специалистов, книгу «Некоторые философские аспекты теории социализма» (только «Коммунист» получил на нее пять отрицательных рецензий). В ней А.С. Ципко ставит под сомнение необходимость всестороннего обобществления труда и производства, принижает значение научно-технического прогресса и производственных отношений, произвольно, в духе домарксовских мелкобуржуазных учений, перетолковывает и фальсифицирует сущность и эволюцию взглядов Маркса, Энгельса и Ленина на социализм и коммунизм. Известно, что он, опасаясь возможности нелицеприятного разбора своего сочинения в журнале, направил Вам в порядке «профилактики» жалобу на меня.
Среди публикаций 1985 года обращают на себя внимание статья О. Р Лациса в газете «Известия» (24 июля), где выражено по сути нигилистическое отношение к научному централизованному планированию при социализме, и статья А.И. Волкова в журнале «Знамя» (№ 11). Этот автор, цитируя без кавычек отрывки из моих работ, «опровергает» их в типично индивидуалистической, мелкособственнической манере, обнаруживая полное невежество в политической экономии социализма и теории научного коммунизма.
Можно было 6ы не отнимать у Вас время деталями, но без них трудно наглядно показать, какое психологическое давление испытывают «Коммунист» и его сотрудники.
В связи с проводимой в стране перестройкой управления экономикой среди обществоведов возрос интерес к ленинскому учению о нэпе. Важной составной частью экономической политики партии, осуществления Продовольственной программы СССР стали меры по оказанию поддержки личным подсобным хозяйствам колхозников, рабочих и служащих. Все эти необходимые и здравые вещи кое-кто (например, Г.С. Лисичкин) пытается поворачивать в целях противопоставления мелкого производства как якобы всегда более эффективного — крупному, фактически дискредитации общенародной формы собственности на средства производства. Смею утверждать, что при общем идейном и моральном подъеме в стране среди интеллигенции появилась и некая вариация «сменовеховских» взглядов, которую нельзя не замечать при анализе современной идеологической обстановки.
Всем очевиден ключевой характер переживаемого периода. Партия вырабатывает действенный механизм планового хозяйствования. Это приходится делать, искореняя явления «археократии» и консерватизма, застойности и бюрократизма, «показухи» и коррупции. Глубоко сомневаюсь, что эффективное решение названных задач возможно при опоре на нынешнюю Секцию общественных наук АН СССР, на находящиеся в запущенном состоянии Отделение экономики, его институты. Спрос за это должен быть предъявлен, естественно, не столько партийным журналистам, сколько тем, кто десятки лет вершил дела в стенах Академии наук.
Редакция «Коммуниста» всегда считает своим долгом приобщать читателей прежде всего к классическому марксизму-ленинизму, избавляя его от ненужных и вредных наслоений и примесей, бороться за его чистоту и творческую интерпретацию применительно к современным условиям. Убежден, именно марксизм-ленинизм в его первозданном виде, с его безотказной диалектико-материалистической методологией позволит решить вопрос интенсификации социалистического производства, как того требует наше напряженное и ответственное время. «Не рынок, не стихийные силы конкуренции, — отмечалось в Вашей киевской речи, — а прежде всего план должен определять основные стороны развития народного хозяйства. В то же время нужно осуществлять новые подходы в планировании, активно применять экономические рычаги, дать большой простор инициативе трудовых коллективов. Надо четче определить, что планировать на союзном уровне, что на уровне союзной республики, области, министерства, предприятия». Эту линию всегда отстаивал «Коммунист».
Вызывает по меньшей мере недоумение, что многие экономисты ищут пути повышения эффективности социалистической экономики помимо возможностей, заключенных в плановом начале, не пытаются даже как следует раскрыть их. В деятельности объединений, предприятий, вообще звеньев социалистического производства пока что органически не задействована его цель — удовлетворение материальных и духовных потребностей общества. А ведь, казалось бы, прежде всего от степени участия любого конкретного коллектива в достижении этой цели должны зависеть основные показатели его хозяйствования, заработная плата, премии, отчисления на социально-культурные нужды.
До сих пор базой плана не стало всестороннее изучение и прогнозирование общественных потребностей, реалистически сопрягаемое с наличными производственными мощностями и ресурсами. Существующая система изучения спроса носит ведомственный характер, слаба и не выполняет указанной роли.
И еще одно: практикуемый ныне затратный метод определения результатов производства, хотя он по форме и базируется на стоимостных единицах, является на деле прямым нарушением закона стоимости. Закон стоимости в наших условиях должен ориентировать хозяйственника на минимизацию затрат при максимизации конечного продукта: затратный же метод толкает на максимизацию затрат при относительном безразличии к качественным характеристикам выпускаемой продукции. Этот метод принадлежит к числу причин существования у нас пресловутого дефицита, к тем факторам, которые, прямо скажем, разорительно воздействуют на народное хозяйство. Выход, на мой взгляд, может быть только один (и он соответствует тому, о чем беспокоился Ленин, а не тому, что ему иногда приписывают): это выведение всех предприятий на показатели производства по номенклатуре, ассортименту, качеству продукции при наличии строгой ответственности за его рентабельность (безубыточность или прибыльность). Это положение, кстати, отражено в проекте новой редакции Программы КПСС.
Что же касается «рецептов» выхода из нынешних трудностей в возможностях мелкооптового производства и рыночного механизма, то они, конечно, могут дать полезный результат, но результат локальный, временный, тактический, да и то лишь при одновременном усилении правильного планового руководства. Всякая иная стратегия отбросила 6ы нас назад, на те ступени экономического развития, которые уже пройдены нашим основным и грозным противником — государственно-монополистическим капитализмом. Это, без преувеличения, вопрос нашей жизни, вопрос состоятельности нашей системы.
У меня нет провинностей перед партией и марксистско-ленинской теорией, хотя и я, как всякий смертный, не мог избежать ошибок. С благодарностью учитываю справедливые замечания в адрес работ, мною написанных или отредактированных. В то же время с удивлением воспринимаю попытки утверждать, что «Коммунист»-де «полемизирует» с предсъездовскими документами. Не совсем понятны мне и неаргументированные щипки в связи с понятием развитого социализма, как будто оно не взято из ленинского наследия, резкое противопоставление этого понятия и концепции ускорения социально-экономического развития страны. Думаю, нам надо не ломать свой возведенный рядом съездов теоретический фундамент, а по-хозяйски поправлять, ремонтировать, укреплять и наращивать его.
У меня нет просьб. Мои конкретные соображения о повышении уровня работы «Коммуниста» сейчас, при общей занятости подготовкой к съезду вряд ли уместны. Единственное, на что хотелось бы рассчитывать, — это чтобы Центральный Комитет, если он сочтет целесообразным мой уход из редакции, сделал его безболезненным для журнала. Важно, чтобы судьба редактора не бросила тень на уважаемый идеологический институт партии. «Коммунист» — с Косолаповым или без него — нуждается в твердой, энергичной, выраженной открыто поддержке и направляющей руке Политбюро ЦК.
С коммунистическим приветом.
Член ЦК
Р. Косолапов
Январь 1986 года.
Примечание: Письмо передано адресату через А.И. Лукьянова. На письме невнятная резолюция Горбачева. Ксерокопия получена от В.М. Легостаева.