Чеченский фитиль «Третьей мировой…»
6 сентября 1991 года в Грозном был штурмом взят Дом политпросвещения, где заседал Верховный Совет Чечено-Ингушской Республики во главе с его председателем, первым секретарем республиканского комитета КПСС Доку Завгаевым.
Автор этого материала был единственным российским журналистом, наблюдавшим «восстание вайнахов» изнутри, и первым, кто взял интервью у только что победившего генерала Джохара Дудаева. «Сегодня подожжён фитиль третьей мировой войны…» – запальчиво произнёс он в своём первом интервью победителя.
Так начиналась постсоветская история Чечни. Произошедшие в Грозном события одни называли путчем, другие — революцией, третьи — разгулом анархии. Так или иначе, но в тот сентябрьский день власть из рук Верховного Совета Чечено-Ингушской Республики перешла к Общенациональному Конгрессу Чеченского народа (ОКЧН). Сейчас этому событию не придают должного значения – многие его участники и распорядители по-прежнему ведут активную политическую жизнь или успешно занимаются бизнесом и стараются подзабыть те бурные дни. А ведь именно они вылились в две чеченские войны и наряду с Чернобыльской аварией, Карабахским конфликтом сдетонировали геополитическую катастрофу – распад СССР. С крахом Советского Союза мы потеряли около 2 триллионов долларов и оказались в хвосте интересов США с их курсом на «Америка – превыше всего!» и глобальное доминирование в мире.
Кадровая «коренизация» взамен «русификации»
Во многом тому, как и формированию чеченского этнонационального движения в конце 1980-х годов, способствовала «перестройка» с ее социально-политической либерализацией. Достаточно напомнить, что на специальном пленуме ЦК КПСС «О национальной политике партии в современных условиях» (19–20 сентября 1989 года) в качестве «инициативы с мест» был озвучен тезис о том, что «глубокие социально-экономические и культурные сдвиги, произошли в автономных образованиях». А потому необходим специальный союзный закон о преобразовании автономных республик в составе РСФСР в самостоятельные союзные республики. И 26 апреля 1990 года был принят Закон СССР «О разграничении полномочий между Союзом ССР и субъектами федерации», который, по сути, «выравнивал» статус союзных и автономных республик.
В Чечено-Ингушетии решили впервые после 1957 года (возвращения чеченцев и ингушей из ссылки) попробовать кадровую «коренизацию» взамен «русификации». Ярким примером того может быть сам факт назначения на пост главы республиканской партийной организации этнического чеченца в лице Доку Завгаева (до него автономию возглавляли так называемые «русские кадры»). На волне гласности и демократизации встал вопрос о смене политического руководства в ЧИАССР. В июне 1989 года состоялся внеочередной пленум обкома КПСС, на котором было принято революционное, можно сказать, решение: кандидатура Н. Семенова, рекомендованная аппаратом ЦК КПСС, была отклонена и первым секретарем Чечено-Ингушского обкома КПСС, впервые был избран чеченец – Доку Завгаев, ранее работавший вторым секретарем обкома КПСС. Это оказалось возможным во многом благодаря его способности вести сложную аппаратную борьбу за власть. Итогом ее стало мощное давление на Москву как со стороны участников Пленума Чечено-Ингушского обкома (кандидатура Завгаева была поддержана не только чеченцами и ингушами, но и большинством русскоязычных членов обкома), так и со стороны общественности, в том числе и оппозиции в лице Народного фронта. Избрание Доку Завгаева первым секретарем обкома КПСС было воспринято в республике победой национально-патриотических сил и отмечалось как народный праздник.
Торжеством демократии была воспринята в Чечне и победа на выборах в парламент России профессора Руслана Хасбулатова, который выиграл у официального кандидата – второго секретаря обкома КПСС П. Громова. Он был избран первым заместителем Председателя, а затем Председателем Верховного Совета РФ. Впервые в истории Советского государства чеченец, депутат Верховного Совета СССР, профессор Саламбек Хаджиев стал министром нефтехимической промышленности СССР; генерал-майор милиции Асламбек Аслаханов возглавил в российском парламенте Комитет по вопросам законности, правопорядка и борьбы с преступностью. В Чечне активно шел процесс формирования новой национальной элиты. Первыми среди чеченцев докторами наук, профессорами в разных областях знаний стали в это время Юнус Дешериев, Исраил Арсаханов, Ибрагим Алероев, Саламбек Хаджиев, Хамзат Ибрагимов, Вахид Межидов, Супьян Зоев, Джабраил Гакаев. Все это вызвало всплеск пассионарности и националистических настроений у «титульного этноса». И напротив, этнические опасения у русского.
Чечено-Ингушский обком КПСС и Верховный Совет автономной республики «коренизацию» начали с либерализации в сфере гуманитарного образования и культуры. Смягчили давление на национальную интеллигенцию, а также отменили ненавистную вайнахам концепцию «добровольного вхождения» Чечни в состав Российского государства. Но, как говорится, лиха беда начало. 27 ноября 1990 года ВС ЧИАССР, ведомый Доку Завгаевым, принял «Декларацию о государственном суверенитете Чечено-Ингушской Республики», чем фактически был нарушен Основной закон РСФСР, действовавший на тот момент. Депутаты Верховного Совета автономии произвольно переименовали ЧИАССР на ЧИР (Чечено-Ингушская республика), а также отказывались рассматривать ее в качестве автономии в составе РСФСР. ЧИР в соответствии со статьей 1 Декларации была провозглашена суверенным государством, появившимся «в результате самоопределения». Ее статья 4 вводила понятие «граждане ЧИР».
В статье 14 документа указывалось, что даже если республика и вступит в «договорные отношения с другими республиками, государствами и союзом государств», то она все равно «сохраняет всю полноту власти на своей территории» и будет подписывать союзный и федеративный договоры на равноправной основе. Декларация 27 ноября 1990 года провозглашала землю Чечено-Ингушетии и ее ресурсы исключительной собственностью республики. А статья 15 выдвигала политическое требование — республика подпишет Союзный договор только при условии возвращения «отторгнутого» у нее в пользу Северной Осетии Пригородного района.
Впоследствии завгаевский лозунг о готовности Чечни напрямую войти в состав «обновленного Союза ССР», а не России взял на вооружение и президент непризнанной Ичкерии Джохар Дудаев. Свою политическую карьеру он начал с того, что в декабре 1990 года возглавил Исполнительный комитет Чеченского национального съезда. Его первым заместителем был избран народный депутат Чечено-Ингушетии Лечи Умхаев (глава Оргкомитета по созыву ЧНС), заместителями – лидер Вайнахской демократической партии Зелимхан Яндарбиев и член Совета ВДП Юсуп Сосламбеков.
ЧНС организационно сформировался 23-26 ноября 1990 года в Грозном для выполнения решений съезда о суверенитете Чеченской республики, возрождении языка, культуры, исторической памяти чеченского народа. Впрочем, генерал-майор авиации Джохар Дудаев продолжал службу в Вооруженных силах СССР и к своим новым обязанностям вначале относился номинально, наблюдая борьбу двух основных группировок внутри Исполкома, возглавляемых Лечи Умхаевым и Зелимханом Яндарбиевым.
В конце 1990 начале 1991 годов работу исполкома ЧНС фактически возглавлял Лечи Умхаев, который выступал за сотрудничество и осторожное давление на руководство Верховного Совета Чечено-Ингушетии. Однако ситуация вскоре изменилась. В марте 1991 года Джохар Дудаев вышел в отставку из армии и, прибыв в Грозный, дал понять, что не собирается выступать в роли «конструктивной оппозиции» при существующей власти. Поддержав национал-радикальное крыло в Исполкоме во главе с Зелимханом Яндарбиевым и Юсупом Сосламбековым, Джохар Дудаев решительно встал на путь конфронтации с властью. В своем первом публичном выступлении он потребовал роспуска Верховного Совета ЧИР как выполнившего принятием Декларации о суверенитете свою политическую задачу и не соответствующего статусу парламента нового суверенного государства.
Руководство республики отвергло его претензии. Джохар Дудаев заявил, что депутаты не оправдали доверия народа и должны самораспуститься. В мае 1991 года он объявил Верховный Совет ЧИР утратившим легитимность в связи с провозглашением суверенитета Чечено-Ингушетии и заявил о том, что на переходный период власть на территории Чечни берет в свои руки исполком ЧНС. Позицию председателя в исполкоме ЧНС поддержали руководители партий и движений национал-радикальной ориентации – ВДП, Исламский путь, Зеленое движение, Кавказ… В то же время группа представителей национально-демократической интеллигенции во главе с Лечи Умхаевым высказалась против попыток захвата власти и выступила с «Заявлением 16-ти»…
Ситуацию осложнили и проходившие в марте-апреле 1991 года в Назрани многотысячные митинги ингушей, которые требовали возвращения Пригородного района. Особенно она обострилась на границе с Северной Осетией в связи с призывом лидеров партии «Нийсхо» к ингушам «идти мирным походом на Владикавказ». «Поход» не состоялся, но власти Северной Осетии убедили Москву в необходимости введения чрезвычайного положения в Пригородном районе и Владикавказе, а заодно предприняли контрмеры против граждан ингушской национальности.
В это же время обострились отношения между ингушами и казаками в Сунженском районе ЧИР. Здесь 7 апреля был убит атаман Сунженского казачьего отдела Александр Подколзин, а 28 апреля произошло столкновение между ингушами и казаками в станице Троицкой, в результате чего погибло 5 казаков и 3 ингуша. Эти события обрушили до того относительно стабильную межнациональную обстановку в Чечено-Ингушетии. Обострение межнациональных отношений усилило отток русскоязычного населения из ЧИР, а также встречный приток чеченцев и ингушей из России и Казахстана.
Ухудшение социальной и межнациональной обстановки сыграло в пользу радикальной оппозиции и активизировало ее деятельность в Чечено-Ингушетии. 8-9 июня 1991 года в Грозном по инициативе Джохара Дудаева и его сторонников собралась часть делегатов Первого Чеченского национального съезда, которые провозгласили себя Общенациональным конгрессом чеченского народа (ОКЧН), а данное заседание – его второй сессией. На этой же сессии была провозглашена суверенная Чеченская республика «Нохчи-Чоь», не входящая ни в Россию, ни в СССР. Временным органом власти на территории Нохчи-Чоь объявлялся Исполком ОКЧН, а руководители Верховного Совета ЧИР – узурпаторами. Председателем исполкома ОКЧН остался Джохар Дудаев, его первым заместителем был избран Юсуп Сосламбеков, заместителями – Зелимхан Яндарбиев и член Верховного Совета ЧИР Хусейн Ахмадов. В состав президиума исполкома ОКЧН вошли сторонники национал-радикальных партий.
С весны 1991 года исполком ОКЧН стал центром внепарламентской радикальной оппозиции в Чечено-Ингушетии и главным политическим оппонентом власти Доку Завгаева. В Чечне фактически сформировались два сепаратистских центра с разной степенью политического радикализма и влияния на государственные республиканские и традиционные чеченские институты. И если ОКЧН демонстрировал политический радикализм, то официальные органы власти и управления республики стояли у истоков так называемого «бархатного» сепаратизма.
Моментом истины сталвопрос: быть или не быть 12 июня выборам Президента России в ЧИР? Исполком ОКЧН и ВДП выступили против их проведения, заявив, что в суверенном государстве граждане не могут принимать участие в выборах главы другого государства. Доку Завгаев и его Верховный Совет предпочли не ссориться с российским руководством и приняли решение о проведении выборов. Более того, Доку Завгаев буквально накануне их отказался поддерживать официальную кандидатуру ЦК КПСС Николая Рыжкова и призвал граждан ЧИР голосовать за Бориса Ельцина. Его приезд в Чечено-Ингушетию, обещания, которые он раздавал казакам, чеченцам, ингушам, порой прямо противоположные, знаменитый лозунг «берите суверенитета столько, сколько сможете проглотить!» — предрешили исход выборов. Чеченцы, ингуши, казаки в большинстве своем проголосовали за Бориса Ельцина.
Выборы российского Президента укрепили позиции Доку Завгаева. Этому способствовала и критическая реакция республиканского комитета КПСС на Постановление секретариата ЦК КПСС от 13 июня «О некоторых проблемах, связанных с реабилитацией репрессированных народов». В ЦКовском документе была предпринята попытка дезавуировать ряд положений Закона РСФСР о реабилитации репрессированных народов, в том числе пункт, касающийся территориальной реабилитации и возвращении аннексированных земель. В ответном постановлении Чечено-Ингушского бюро рескома по этому вопросу положения и выводы секретариата ЦК КПСС были признаны необоснованными, а оценка состояния межнациональных отношений в ЧИР — ошибочной. Все это публично прозвучало на съезде народов Чечено-Ингушетии, проходившем в Грозном 21-22 июня 1991 года, который,по мнению властей, призван был продемонстрировать межнациональный мир и согласие в республике. Однако ни на съезде, ни по его итогам серьезного обсуждения проблем социально-экономического развития, сохранения межнационального мира в ЧИР не получилось.
Тем не менее, Доку Завгаев и его команда приступили к подготовке экономических реформ и структурной реорганизации системы органов управления ЧИР. Были созданы два ключевых ведомства: министерство экономики, прогнозирования и труда и министерство товаров потребления и бытовых услуг. Был утвержден Комитет по антимонопольной политике и поддержке новых экономических структур, задача которого содействовать развитию частного предпринимательства. 9 августа учрежден Союз предпринимателей ЧИР, призванный стать одной из главных опор экономической политики. Одновременно Правительство ЧИР приступило к номенклатурной приватизации госсобственности. Грозный также добился от Москвы разрешения на участие в приграничной торговле и квоты на продажу нефтепродуктов зарубежным фирмам с правом использования части вырученной валюты на нужды республики. В ходе обновления кадрового состава многие ответственные посты партийных и советских чиновников заняли завгаевские выдвиженцы.
Ключевым элементом процесса либерализации режима власти стало ослабление политики в отношении исламской религии. За два года правления Доку Завгаева в республике было создано самостоятельное духовное управление мусульман (Муфтият – совет улемов), построены сотни мечетей, открыты два исламских института (в городе Назрани и селе Курчалой). Тысячи чеченцев и ингушей, впервые за советский период их истории, совершили коллективный «хадж» – паломничество в Саудовскую Аравию, к святыням ислама.
Гибкая позиция в отношениях с союзным и федеральным центрами, обнародованная программа социально-экономических реформ способствовали относительной стабилизации политической обстановки в ЧИР и ослабили влияние радикальной оппозиции.Летом 1991 года массовые акции и в целом политическая активность радикальных оппозиционных групп пошли на убыль, их влияние явно ослабевало. Ситуацию коренным образом взорвали августовские события ГКЧП 1991 года.
«Выполним указ Ельцина…»
Жители Грозного, узнав о ГКЧП в Москве 19 августа 1991 года, утром того же дня стали собираться на площади перед зданием Совмина Чечено-Ингушской Республики, протестуя против хунты. Исполком Общенационального конгресса чеченского народа в первые же часы «шокового» дня образовал «штаб по борьбе с реакцией», расшифровав по своему аббревиатуру ГКЧП – Грозный Комитет Чеченского Противостояния. Парламент ЧИР, ссылаясь на отсутствие своего председателя, который находился в Москве, бездействовал в ожидании шефа. Впрочем, работники спецслужб по распоряжению заместителя председателя ВС ЧИР Анатолия Петренко уже к обеду первого дня путча разогнали собравшихся. Тем не менее, митинги стихийно возникали по всему городу…
Председатель Верховного Совета республикиДоку Завгаев в это время пребывал в Москве, где собирался 20 августа 1991 года подписать новый союзный договор о преобразовании Советского Союза в СССР (Союз советских суверенных республик), в котором Чечено–Ингушская Республика должна была стать равноправной. К утру 21 августа возвратившийся из Москвы Доку Завгаев по настоянию группы демократических депутатов собрал расширенное заседание Президиума ВС Чечено-Ингушетии. 24 августа дал министру внутренних дел республики Умалту Алсултанову команду «применить силу для очистки площади». Министр отказался выполнить распоряжение, сославшись на возможное кровопролитие.
В Чечено-Ингушетию автор этого материала прилетел 23 августа с группой парламентариев, которую возглавлял депутат Верховного Совета РСФСР, председатель комитета по вопросам законности, правопорядка и борьбы с преступностью, генерал-майор внутренних войск Асламбек Аслаханов. В то время я работал спецкором «Российской газеты» и первым делом, конечно же, подался на «бессрочный митинг», который бурлил в центре города с 19 августа.
У каждого, кто пришел на него, — своя обида, свой счет к власти. Студент Грозненского нефтяного института Исламбек Баталов недоволен системой приема в вузы Чечено-Ингушетии: «поступление» стоит 25-30 тысяч рублей (по тем ценам!). Сайдали Сатуев, пилот Грозненского авиапредприятия, чудом избежал «психушки» после того, как вслух высказался о махинациях с легковыми машинами, выписанными фиктивно на летчиков, но «уехавших» к депутатам Верховного Совета республики. Хасан Бециев, пенсионер из Шелковского района, возмущается тем, что, несмотря на указы о фермерстве, земельные участки открыто продаются. Взять ссуду, по его словам, можно только вознаградив благодетелей. Допустим, получил на строительство 20 000 рублей — три из них отдай. Жителям Гудермесского района, пострадавшим от оползня в марте 1990 года, из 3 с половиной миллионов кирпичей, выделенных для строительства, дошло менее половины.
«В республике бороться с мафией при нынешней власти бесполезно, – рассказал в беседе со мной слесарь завода ПТК из Грозненского района, член стачкома Сайцелла Магомаев. – Семь месяцев мы добивались отстранения от должности директора молочного совхоза № 1 Мовлита Дарчиева. Знаем многие его махинации – одних только овец около пяти тысяч голов ушло с концами по его милости. И что же? Его перевели в председатели комиссии по приватизации того же Грозненского района». «Нами управляют одни и те же люди 20 лет подряд, меняя время от времени должностные кресла, – возмущался заместитель председателя исполкома ОКЧП Бек Меджидов. – Народ ждет кардинальных реформ, но руководители республики не идут на это».
С 29 августа митинг, собравшийся для борьбы с ГКЧП, начал приобретать характер восстания. Вскоре появились и лозунги, прозвучавшие ультиматумом: «Свобода или смерть!», «Выполним указ Ельцина о государственных преступниках!», «Долой советских князей! Долой чечено-ингушскую партийную мафию!», «Сбросим с себя Верховный Совет!» Бойцы Исполнительного комитета ОКЧН, назвавшие себя гвардейцами, начали возводить баррикады на перекрестках улиц, ведущих к митингу. Молодой мулла из села Автуры, руководитель Исламской партии возрождения на Северном Кавказе, призвал молодежь к газавату. На головах гвардейцев появились белые и зеленые повязки смертников, готовых отдать и тело, и душу нарождающейся новой власти.
30 августа вечером к митингующим обратился Джохар Дудаев, призвав людей к отражению вероятного штурма баррикад ночью. В Национальную гвардию ОКЧН массово пошли новобранцы. В зданиях Совмина республики и бывшего горкома партии параллельно шли соответственно сессия Верховного Совета ЧИР и чрезвычайное заседание исполкома ОКЧН. И там, и там решали: что делать?
1 сентября в кинотеатре «Юбилейный» начался чрезвычайный съезд чеченского народа. Молнией пронеслась информация о том, что милиция готовится к рейду на баррикады. У охраны съезда появились бутылки с зажигательной смесью. Милиция, однако, не появилась – на команду из Верховного Совета ЧИР министр в очередной раз ответил: «Против народа не пойдём. Будем поддерживать правопорядок даже в зонах действия исполкома». Съезд постановил: Верховный Совет Чечено-Ингушетии не в состоянии изменить свою политику, а народ республики не в состоянии её дальше терпеть.
В ночь на 4 сентября отряд национальной гвардии захватил «бастион телегласности» – республиканский телецентри Дом радио. По словам организаторов митинга, захват телецентра был вызван необходимостью «донести до населения его истинные цели», поскольку республиканское руководство «пыталось шельмовать оппозицию» и объявило митинг «сборищем пьяниц и наркоманов». Заполучив местную телерадиосеть, Джохар Дудаев зачитал обращение, в котором назвал руководство республики «преступниками, взяточниками, казнокрадами». А также объявил, что с «5 сентября до проведения демократических выборов власть в республике переходит в руки исполкома и других общедемократических организаций».
В свою очередь, Верховный Совет ЧИР объявил с 00 часов 5 сентября чрезвычайное положение в Грозном. Однако уже через шесть часов Президиум ВС отменил ЧП за явной бессмысленностью: город уже контролировала Национальная гвардия, а милиция, как сообщили в МВД ЧИР была «занята охраной госучреждений» (в том числе и захваченного оппозицией телецентра) и «подчиняется только МВД России».
В Грозном беспорядки
Сполна затарив толстый ежедневник «народным недовольством», решил взять интервью у Доку Завгаева. За этим нелегкая и принесла меня в Дом политпросвещения, куда перебрались заседать депутаты. Команда «Работникам милиции, срочно на выход!» прозвучала резко и неожиданно. Словно ее эхо, завыли женщины, сбившись в кучу. Ничего не поняв, смотрю в окно, и замираю – к зданию стремительно, словно горная лавина, несется бесконечный многотысячный поток что-то кричащих людей. В руках обрезы, автоматы, палки, кинжалы. «Надо же так глупо, — ловлю себя на мысли. – Черт дернул зайти сюда именно сейчас».
Женский вой застал у стойки с пирожками. Еще секунду назад за ними выстраивалась беспечная очередь. Умиротворенность с лиц сдувает, как ветром: кто-то спешит на второй этаж, кто-то хватает тарный ящик, кто-то начинает баррикадироваться, вставляя ножку стула в ручку входной двери. Поток людей выбивает своим напором двери, окна, стремительно врывается в помещение. «Что делать? Сейчас под горячую руку…», — лихорадочно ищу решение. Вспоминаю о диких нравах чеченцев, и воображение уже рисует себя, истекающим в луже крови…
Штурмующие неудержимо заполняют первый этаж, бегут на второй, третий. Лица возбужденные, глаза горят… Из окна вылетает бюст Ленина, наглядная агитация, звучит «Ура-а!». Минут через десять-пятнадцать все как-то само собой успокаивается, и тут до меня доходит: я стою посреди толпы, которая даже не замечает меня. Поняв, что не ранен, и даже не получил ни одного синяка, чувствую некое разочарование: никакого героизма, в редакции даже нечего будет рассказать.
«Как дела?» — задаю идиотский вопрос стоящему рядом парню лет тридцати. «Председатель Грозненского горсовета Виталий Куценко испугался и выпрыгнул из окна, — сообщает он, — но зацепился пиджаком за раму окна и упал вниз головой». Его тут же поправляют: Куценко выбросили. В остальном – без жертв. Ну, побили лидера «Народного фронта республики Х. Бисултанова да ранили «полковника КГБ» — брата Доку Завгаева.
«А ты – кто?», — спрашивают, как бы спохватившись. «Журналист из «Российской газеты» — «О, это наша газета, она Хасбулатова поддерживает». И тут меня осеняет: я своими глазами вижу живую историю – народное восстание, надо скорее сообщить в редакцию. Знакомый уже парень (студент, прибывший из Оренбурга) вызывается провести к переговорному пункту. «Смотри, чтобы с журналиста ни одной волосинки не упало», — наставляет его пожилой мужчина.
В неком возбужденно-революционном настроении звоню в Москву, дежурному редактору. Трубку берет Елена Токарева, в то время член редколлегии «Российской газеты». «Лена, в Грозном восстание», — говорю. «Паша, ты, что там напился?» — смеется она. «Мы будем первой газетой, которая сообщит об этом», — нервно настаиваю. «Попробую что-нибудь для тебя сделать» — отвечает дежурный редактор.
Мне казалось, информация о «вайнахском восстании» должна стать главной новостью первой полосы, но в газете на следующий день вышла маленькая заметка «В Грозном беспорядки». И в этом видится лишнее свидетельство того, как в Москве не понимали, недооценивали того, что происходило в Чечено-Ингушетии. Произошедшие в Грозном 6 сентября 1991 года события фактически остались вне поля зрения российских СМИ. А ведь с этого дня началась цепочка событий, непосредственно приведшая к первой, а затем второй войне на Северном Кавказе, обернувшихся тысячами погибших, десятками тысяч раненых и искалеченных. Именно чеченский «майдан» перемкнул все сдерживающие рефлексы и обычаи вайнахов, превратил социальные и экономические проблемы в массовый психоз нетерпимости. О неблаговидной роли путчистов было уже много сказано, но не меньший вклад в «разжигание фитиля войны» внесли и амбиции, как властителей, так и тех, кто в то время называл себя демократом, их путаное восприятие происходящего и двурушнические действия. Они вполне доказали, что одинаково опасно вручать и безумному меч, и бесчестному власть.
Передав в редакцию информацию, возвращаюсь в «политпрос». Обращаюсь к уже «знакомым» чеченцам: «Завгаева нашли?» — «Да, забаррикадировался в одной из комнат. Вместе с вооруженными родственниками» — «Неужели он может пролить кровь ради власти?» — «Дело не только в нем. За ним – целая мафия, если начнут судить Завгаева, то и им конец»…
А тем временем сквозь «живой» людской коридор идут «прозаседавшиеся» депутаты: кто чинно, кто суетливо. Увидев величаво шествующего настоятеля Михайло-Архангельского храма, протоиерея Петра Нецветаева, одна женщина не сдержалась, колко спрашивает святого отца: «Боги тоже с правителями?»
…Мне же вспоминается беседа с ним в аэропорту «Внуково». В Грозный летели вместе, и отец Петр охотно пошел на разговор. «Я считаю, — говорил он, — что законно избранные народные депутаты должны отбыть в парламенте свой срок до конца… Бегут ли сейчас русские из республики? Бегут. Они боятся: если придет к власти чеченский исполком ОКЧН, возможны конфликты. Ведь они экстремисты». Согласен с отцом Петром и народный депутат Лечо Умхаев. Он тоже находит чеченский и ингушский исполкомы экстремистскими, и опасается межнационального кровопролития, если те захватят власть.
Тем временем, с плененным Доку Завгаевым ведет переговоры прилетевший из Москвы народный депутат РСФСР генерал-майор Асламбек Аслаханов. Все напряженно ждут результата. «А, что говорить с ними, судить прямо здесь, как предателей народа», — начинают срываться наиболее заводные. Сообщение о том, что Доку Завгаев сложил свои полномочия, заглушает взрыв ликования. Одни возносят благодарность Аллаху, другие обнимаются, третьи поднимают над головой «викторию». Мой «знакомый» чеченец неожиданно протягивает мне в поздравлении руку: «Слава Аллаху, обошлось без крови! У нас ведь знаешь, брат, кровная месть сильнее любой революции…». «Завгаев, — интересуюсь, — подписал документ об отставке?» — «Нет, он при народе заявил, что уходит в отставку» — «Но вдруг завтра откажется» — «У чеченцев так не бывает. Если при всех сказал, значит, закон. Иначе презирать будут»…
Так 6 сентября около семи тысяч митингующих взяли штурмом последний оплот Верховного Совета республики — Дом политпросвещения.
Бык на корриде
10 сентября по поручению президента России Бориса Ельцина в Грозный прибыла миротворческая делегация, в состав которой входили Госсекретарь Геннадий Бурбулис и министр печати и информации Михаил Полторанин. Как потом выяснилось, с целью «тихой» смены лидеров республики. Геннадий Бурбулис позже покается: «Я считаю, что моя грубейшая ошибка заключалась в том, что я более доверял Дудаеву, чем он того заслуживал. И никогда от этой ошибки политической и человеческой не буду отказываться». Эти слова он скажет спустя четыре года на заседании Парламентской комиссии, а во время приезда в Грозный высокопоставленные миротворцы из Москвы активно общались с народом.
Мне довелось присутствовать на их встрече с представителями трудящихся коллективов. В зале в основном находилось, если удобно так выразиться, русскоязычное население. Большинство выступавших гневно требовали навести порядок в городе: «запретить митинги, разобрать баррикады», «восстановить законность, мир и дружбу», «защитить Конституцию, восстановить в правах Верховный Совет и Завгаева»… «Посмотри, кто выступает: начальники цехов, замдиректоры, руководители профкомов, – говорит мне рядом сидящий паренек. – Та же партийная мафия, только русская». Кто же мой новый знакомый? Украинец, работает слесарем. Требования митингующих на улице разделяет. «Почему, — спрашиваю, — не говоришь об этом вслух?» Молча мнется….
На встрече московских миротворцев с интеллигенцией города в зале сидят вместе чеченцы, ингуши, русские… «Верховный Совет республики – это такое насекомое, которое залезло под кожу народа, питается его кровью и не желает оттуда выковыриваться, – эмоционально выступает от имени русских преподаватель с тридцатилетним стажем Чечено-Ингушского госуниверситета Трусова. – И правильно сделал Исполком чеченского конгресса, разогнав Верховный Совет…» Интересно, как потом сложилась ее судьба?
Исполком ОКЧН тем временем распространяет обращение к жителям Грозного – русским, украинцам, армянам, евреям, представителям других национальностей. «Дорогие братья и сестры! В эти дни демократические силы Чечено-Ингушетии вступили в решительный бой с местной хунтой… – говорится в нем. – Однако Завгаев и его окружение… пытаются стравить народы, вызвать кровавые межнациональные столкновения. За эти дни они неоднократно призывали русскоязычное население Грозного к авантюрным действиям против митингов демократических сил… Русскоязычное население все больше переходит на сторону борцов за свободу. Десятки русскоязычных трудовых коллективов уже заявили о своей полной поддержке линии исполкома Чеченского конгресса. Земляки! Давайте объединять и дальше свои силы.… Не верьте лжи и клевете, что вайнахи против русских! Братство и дружба всех жителей республики – вот наша цель!» Воистину: Восток – дело тонкое!
Руслан Хасбулатов, исполняющий обязанности председателя Верховного Совета России, штурм Дома политпросвещения дудаевцами, которые свергли в республике Советскую власть, назвал «народным восстанием против партийно-бюрократической диктатуры». И по случаю победы «народного восстания» прислал в Грозный приветственную телеграмму: «Дорогие земляки, с удовлетворением узнал об отставке председателя ВС республики. Возникла, наконец, благоприятная политическая ситуация, когда демократические процессы, происходящие в республике, освобождаются от явных и тайных пут уходящей со сцены партийной бюрократии…» Пребывая на вершине власти, он блокировал все попытки членов делегации из Чечено-Ингушетии, находящейся в Москве, встретиться с Президентом России. Разгорячившись, вышел в приемную, где они ждали, и грозно изрек: «Чтоб я вас здесь больше не видел! Езжайте назад, складывайте полномочия». С тем они и уехали…
14 сентября главный «режиссер» чеченской драмы Руслан Хасбулатов прилетел в Грозный прямо из Японии. И уже 15 сентября, благодаря его энергии и авторитету, была собрана и фактически под его руководством состоялась последняя сессия Верховного Совета Чечено-Ингушетии. Здание ДК имени Ленина, где она проходила, охранялось, а точнее было окружено вооруженными «гвардейцами» ОКЧН. Депутаты, несмотря на отсутствие кворума, в условиях психологического давления приняли окончательное решение об отставке Доку Завгаева с поста Председателя Верховного Совета и самороспуске парламента республики. Вместо него на переходный период образовали Временный Высший Совет Чечни и назначили дату всеобщих выборов на 17 ноября 1991 года.
Власть на переходный период передавалась Временному Высшему Совету ЧИР из 32 депутатов, кандидатуры которых были согласованы с Исполкомом ОКЧН. Руслан Хасбулатов встретился с Джохаром Дудаевым, заручился генеральским обещанием строго соблюдать выработанные правила игры и договоренности. И удовлетворенный результатами своей «исторической миссии», отбыл в Москву. Выступая накануне по грозненскому телевидению, охарактеризовал завгаевский режим как клановый, коррумпированный и антинародный.
Самого Джохара Дудаева лидер российского парламента в ту пору именовал «демократом, трезво оценивающим нынешнюю ситуацию в республике и ее перспективы». Какая кошка пробежала затем между главными демократами? Вскоре Руслан Имранович именовал Джохара Мусаевича не иначе, как «опасным авантюристом и психически нездоровым человеком».
А что же генерал Джохар Дудаев, «чеченский Ельцин», как называли его в ту пору в местной прессе? Вскоре в ВВС ЧИР произошел раскол, и сторонники Дудаева 6 октября совершили новый переворот. Распустив Временный Высший Совет «за подрывную и провокационную деятельность», Исполком Общенационального конгресса чеченского народа принял на себя функции «революционного комитета на переходный период со всей полнотой власти». Так Джохар Дудаев, сделав ход конем и в полной мере использовав помощь федеральной власти, оказался в дамках.
Как показали последующие события, он и его сторонники не собирались выполнять достигнутые при посредничестве Руслана Хасбулатова договоренности. Исполком ОКЧН во главе с Джохаром Дудаевым, свергнув, при поддержке нового российского руководства, завгаевский режим, не хотел уступать обретенную власть Временному Высшему Совету, а в перспективе – человеку Руслана Хасбулатова. Созданная им политическая конструкция рухнула, завершая в республике период двоевластия. Стремясь окончательно решить вопрос о власти в свою пользу, ОКЧН 27 октября 1991 года провёл выборы президента и парламента ЧР. Джохар Дудаев был избран президентом Чечни. Москва эти выборы не признала, назвав их незаконными.
1 ноября Джохар Дудаев провозгласил государственную независимость Чеченской Республики. И тем самым выполнил свою стратегическую задачу, озвученную в своём первом интервью победителя. «Сегодня подожжён фитиль третьей мировой войны, – сказал он 6 сентября 1991 года. – Мы должны не только провозгласить свой суверенитет, но и реально строить свою государственность. Мы начинаем строить своё государство с нуля. В переходный период нужны политические быки, готовые пробить брешь в преградах к свободе. Я готов выполнить эту роль…»
Брешь была пробита. Она до сих пор зияет для меня безответными вопросами: как могло такое случиться, что советский генерал, командовавший атомными ракетоносцами и сотни раз проверенный спецслужбами, служивший в Прибалтике за тысячи километров от Грозного, вдруг оказался во главе вайнахского восстания? Почему именно в тот период, когда в Чечне зазвучали призывы «строить свою государственность», а «на Кавказе общий дом без России», в республику поступали из российского бюджета огромные средства, шло вооружение дудаевского войска? В их распоряжении умышленно оставляли целые склады с вооружением.
Министр обороны РФ Павел Грачёв распорядился передать дудаевцам половину всего имевшегося в республике оружия и боеприпасов. По его словам, это был вынужденный шаг, так как значительная часть «передаваемого» оружия уже была захвачена, а оставшуюся вывезти не было никакой возможности из-за отсутствия солдат и эшелонов. Примерно также объяснял ситуацию с появлением большого количества оружия у населения Чечни и первый вице-премьер Правительства Олег Лобов на пленарном заседании Государственной Думы: «…в 1991 году огромное количество оружия было частично передано, а частично (и в основном) захвачено силовым путём в период выхода войск из Чеченской Республики. Это был период реорганизации. Количество этого оружия исчисляется десятками тысяч единиц, и оно рассредоточено по всей Чеченской Республике…».
Как понимать, что ближайшие сподвижники Бориса Ельцина прилетели в Грозный и одобрили произошедшее? Говоря о тех днях пять лет спустя, Доку Завгаев скажет, что это был заговор. И безвинно заявит:«Осенью 1991 года на территории Чечено-Ингушской республики началась война, именно война против многонационального народа, когда преступный криминальный режим при некоторой поддержке тех, кто сегодня тоже проявляет нездоровый интерес к ситуации, залил кровью этот народ». Но впору задуматься: не способствовал ли и он, руководя Чечено-Ингушетией в ту перестроечную пору всему тому, что произошло? Не официальные ли власти Чечено-Ингушетии выпустили из бутылки «джина сепаратизма», а вместе с ним и криминальной преступности, принимая сомнительные законы и декларации? Лидеры ЧИР первыми на официальном уровне политически и юридически продекларировали суверенитет Чечено-Ингушетии, а официальные структуры республики способствовали укоренению сепаратистских настроений и в органах республиканской власти, и в массовом сознании.
Последний председатель КГБ автономной республики Игорь Кочубей считает, что в значительной степени виной разразившегося конфликта стала позиция Руслана Хасбулатова и Асламбека Аслаханова, у которых были личные неприязненные отношения с Доку Завгаевым. «Практически никакой помощи ни от руководства КГБ России, ни от Правительства РФ или СССР мы не получали, — утверждает Игорь Кочубей. — На тот момент мы и предположить не могли, что в СССР рядом политиков явно предпринимаются антигосударственные действия и никаких мер защиты не планируется. Например, мы с министром внутренних дел Чечено-Ингушетии Умалтом Алсултановым настаивали на введении чрезвычайного положения, но его отменили спустя 2-3 часа после введения. Позже у меня появилась запись телефонного разговора Хасбулатова и Дудаева. Хасбулатов сказал: «Чего вы медлите?! Пора убирать эту власть!» В ответ ему был задан вопрос: «А не введёт ли Россия чрезвычайное положение, если мы предпримем такие шаги?» Дудаеву сказали: «Действуйте смело, не введут!» Эту техническую запись я передал Завгаеву. Когда же мы свели все воедино, стало понятно, что на это были затрачены определённые силы, все было инспирировано и оплачено».
Случившаяся в те сентябрьские дни «вайнахская демократия» и последовавшие ее примеру «народные восстания» в других регионах страны значительно повлияли на изменения внешней и внутренней политики Советского государства, на его военное строительство и экономику, на взаимоотношения центра и регионов – вспомним «парад суверенитетов». Все это, в конечном счете, привело Советский Союз, а вместе с ним и социалистическое содружество стран к поражению в «Третьей мировой («холодной») войне» и распаду, к установлению нового мироустройства при доминировании США с их глобальной либерализацией.
Долго ли продержится этот миропорядок?
С приходом к власти Дональда Трампа США заявили о смене подходов к глобализации экономики, считает председатель Совета Фонда развития и поддержки Международного дискуссионного клуба «Валдай» Андрей Быстрицкий. «В течение длительного времени одним из моторов процесса глобализации, бесспорно, были США. Взять хотя бы их инициативу о трансатлантическом и транстихоокеанском партнёрствах. Однако с приходом новой американской администрации появились признаки того, что Соединённые Штаты с прямой, линейной глобализации перенастраиваются на новый формат и начинают рассматривать мир как систему двусторонних отношений, – сказал политолог на недавнем заседании клуба. – Вашингтон по-своему видит свободу торговли, отвергает многосторонние договоры и ставит на первое место принципы меркантилизма. Очевидно, что надо найти какую-то новую конфигурацию после того, как идея глобализации 1.0, условно «американской» версии, завершилась».
Мир стоит на пороге большой глобальной войны, поделился своими опасениями в беседе с журналистами доцент МГИМО Андрей Безруков. В наши дни становится понятно, что в ближайшие 10 лет социально-технологический уклад мира ждут серьезные изменения, утверждает он. Массовый переход к производству, основанному на использовании роботов, искусственном интеллекте, генной инженерии, аддитивных технологиях, вызовет свертывание нынешних глобальных производственных цепочек и перемещение производства в страны-потребители. В выигрыше останутся те страны, которые вовремя успеют привлечь необходимые мозги и финансы, вложиться в проекты, обеспечивающие лидерство. История показывает, что трансформации в экономике обычно сопровождаются глобальными конфликтами. Война, по его мнению, будет вестись между ведущими державами за глобальное лидерство и она будет гибридная – экономическая, финансовая, идеологическая, информационная.
Мир уже никогда не будет прежним из-за тектонических сдвигов в глобальной политике и экономике, вызванных коронавирусом, утверждает академик РАН Сергей Глазьев. Нынешний кризис с коронавирусом, по его мнению, – это новый этап смены порядка, имеющий выгодоприобретателей. Если Вторая мировая война была войной моторов, давшей мощный импульс развитию автомобилестроения и промышленности органического синтеза, то нынешний слом системы характеризуется созданием цифровых, нано– и биоинженерных, а также когнитивных технологий, применением которых «заведуют» определённые лица из сферы международного капитала. «Доминирующее положение занимает несколько десятков, переплетённых друг с другом американо-европейских семейных кланов, контролирующих крупнейшие финансовые холдинги, силовые структуры, спецслужбы, СМИ, политические партии и формирующих так называемое «глубинное государство», – уверен академик.
Современный этап характеризуется крушением мирового права, каждая из основ которого была последовательно подорвана Вашингтоном, считает Сергей Глазьев. Такими подрывами стали, например, презрение к правилам ВТО при ведении торговых войн, финансирование терроризма для укрепления своего влияния его руками, а также многочисленные военные конфликты, развязанные США с той же самой целью на Ближнем Востоке и Балканах. К таким подрывным методам относится и санкционная политика, которая катком прошлась по России, отняв у неё «Русал» с энергетическими активами, наносит чувствительный удар по другим предприятиям страны. Звеньями той же цепи, считает академик, является и срежиссированное обрушение мирового рынка нефти руками Саудовской Аравии – стратегию, опробованную ранее на СССР.
Как ни парадоксально, но российские финансово-экономические власти умудрялись до настоящего момента проводить денежно-кредитную политику в интересах тех самых западных элит, возмущенно отмечает Сергей Глазьев. Выполняя рекомендации МВФ, российские денежные власти держат национальный финансовый рынок открытым для международных спекулянтов и закрытым для реального сектора экономики. Удерживая ключевую ставку выше средней рентабельности реального сектора экономики и ограничивая свои операции исключительно привлечением денег коммерческих банков, Банк России блокирует кредитование производственных предприятий, возмущается академик. Ущерб от такой политики в России оценивается в 25 триллионов рублей непроизведённой продукции и 10 триллионов рублей несовершённых инвестиций. Среди последствий – офшоризация экономики и восприятие денежными властями России намеренной «игры» против нашей страны как проявления рыночных механизмов.
В связи с этим Сергей Глазьев заявляет о необходимости дедолларизации и создания зоны экономической безопасности в Евразии, в чём должны быть заинтересованы все страны, подвергающиеся риску гибридной войны со стороны США. Также должна быть принята международная конвенция по кибербезопасности и проведено открытое международное расследование источников происхождения коронавируса. Россия, настаивает академик, должна перекрыть каналы вывоза капитала, финансирования спекулятивных атак против рубля и ввести налог на валютные спекуляции. Необходимо также временно запретить покупку ценных бумаг эмитентов из США и зависимых от них государств, сбросить государственные вложения в эти инструменты. Минфину России нужно прекратить покупку иностранной валюты и отменить «бюджетное правило». Итогом такой политики должно стать главное – наращивание денежного предложения как необходимого условия поддержания внутреннего спроса, подъёма инвестиционной и инновационной активности.
«ВПК» поддерживает и разделяет позицию Сергея Глазьева. Главный редактор издания Максим Калашников в недавней редакционной статье об «агонии старого мира» задается вопросом: сможет ли Москва использовать выпадающие шансы в планетарной ломке в канун тяжелейшей глобальной депрессии и эпохи всеобщего обеднения и падения цен на сырье? Не рискует ли Беловежская Россия в глобальном шторме, что нас ждет, стать безвольной щепкой, бьющейся о седые от пены валы?
Экономика США представляет собой бомбу с догорающим фитилем. Взорвется – и тогда спад ждет все прочие страны. Российская Федерация, как и прочие сырьевые придатки развитого мира, получит нокаутирующий удар – стремительное снижение цен на нефть, газ и прочее сырье. Накопленные резервы растают очень быстро. Чем занята Москва накануне крушения старого мира? Надсаживается, показывая все время новое оружие и голося о скорой большой войне, к которой Россия якобы готовится.
Кремлевские властители и пропагандисты до сих пор не уразумели, что Америке сейчас не до войны – она не пойдет на ядерное самоубийство, что НАТО давно недееспособен, что главные силы будут брошены на лихорадочное спасение западных экономик. Вместо всемирной бойни в духе Первой и Второй мировых войн нас ожидает планетарная смута, череда революций и внутренних потрясений. А в них выиграет не тот, кто бездумно гонит оружие с конвейеров, а тот, кто танки и пушки совмещает с промышленными роботами и строительством высокоразвитой гражданской индустрии. Тот, кто справится с кризисом и не допустит смуты в своем отечестве.
Россия же профукала Украину, сейчас теряет геополитический контроль над Белоруссией, при этом залезла в бесполезную и разорительную «черную дыру» Сирии. Кремлевцы не понимают, что превращая гонку вооружений в разорение национальной экономики страны, у которой вместо новейших заводов – офисы, торговые центры и футбольные стадионы, они нагнетают мощь возможного внутреннего взрыва. А Москва могла бы встретить приближающуюся ломку старого мира как обновленная федеративная империя, как союз Российской Федерации, Белой Руси, Новороссии (с Приднестровьем) и части Малороссии, как крупная промышленная Держава с обширным внутренним рынком и национальными геополитическими интересами.
Сегодня приходит осознание: Возрождение России как великой державы, удерживающей мир от поглощения бездуховным глобализмом, от экспансии мировой закулисы, создающей новый мировой порядок, является нашей стратегической целью. И нашей великой объединяющей идеей, которая могла бы сплотить нацию и возбудить в ней созидательные силы. Национальная идея вновь востребована обществом, так как происходит смена мировой эпохи, в которой России нужно вновь найти и не утратить свое уникальное место. Без Идеи у государства нет верного политического курса, нет ориентиров развития, оно не может правильно развиваться, и теряет свое могущество, свою народообъединительную функцию.
Вместе с тем проявилась и мировая историческая миссия — это удержание глобализма. Настает время, когда Российская держава должна выступить удерживающей силой, препятствующей созданию единой экономической системы, единой валюты, единого политического устройства. Самим Богом определено предназначение России, с ее национальной и государственной самобытностью, глубоким чувством патриотизма, давней православной культурой воспротивиться верховной идее космополитизма, которая называется глобализмом, где нет национальной культуры, нет государственных интересов, нет языка, стираются различия стран и народов. Миссия России – спасение и одухотворение Мира.
Павел Анохин (8-915-001-30-77)