Прежде чем говорить об основном содержании русофобии (как политика, идеология и пропагандистская деятельность специфического предвзятого, подозрительного, неприязненного, враждебного отношения к России, русскому народу, русскому языку, русской культуре) и антикоммунизма (как политика, идеология и пропагандистская деятельность общей враждебности в отношении коммунистических идей и продвигающих их конкретных политических институтов) следует упомянуть ещё и об антисоветизме (как политике, идеологии и пропагандистской деятельности, направленных против советской власти, советского образа жизни и СССР), являвшимся неотъемлемым спутником первых двух явлений.
Истоки русофобии, антикоммунизма и антисоветизма берут начало из глубины средневековой истории Европы (когда католическая Европа начинала попытки колонизации Руси и Государства Российского), получали развитие в истории Запада, эволюции системы капитализма и империализма (столкнувшихся с неуступчивостью Русского Царства, Российской Империи, РСФСР и СССР при продолжении осуществления политики дальнейшей их колонизации и цивилизационного поглощения), а ныне – в безальтернативно проводимых человеконенавистническими силами и элитами современного мира политики глобализма, трансгуманизма и постгуманизма – новых стадий трансформируемого капитализма.
Проводниками интересов сил русофобии, будущих антикоммунизма и антисоветизма в разные периоды истории в пределах границ Руси, Государства Российского, Русского Царства и Российской Империи являлись прибывающие на их территории со второй половины XV столетия фрязины (выходцы из различных государств Апеннинского полуострова), англичане, шотландцы, «немцы» (другие выходцы из различных государств Западной Европы), французы, голландцы, датчане преимущественно протестантского вероисповедания.
Несмотря на всё то, что в ней могло быть тогда хорошего, Российская Империя до 1861 года по-прежнему оставалась феодальным государством из-за сохранения в ней крепостничества и неспособности массового общественного сознания её населения (основанном тогда исключительно или по крайней мере преимущественно на православной вере) что-то противопоставить миру капитализма Западной Европы и США в самых разных аспектах. Российская Империя окончательно становилась всё более и более неспособной к дальнейшей конкуренции с Британской Империей (Соединённым Королевство Великобритании и Ирландии) и другими мировыми державами того времени. Чтобы ей сохраниться как единому государству, ей необходимо было расширить свои границы и сменить общественно-государственное мировоззрение на что-то более адекватное мировой конкуренции. Уже тогда, во второй половине XIX века, ей грозил неминуемый распад государственности.
Попытка встать на путь капитализма привела Российскую Империю к некоторому непродолжительному продлению её относительного конкурентного состояния в мире, но с неизбежным попаданием её (и, прежде всего, её населения) в ещё большую аграрно-сырьевую зависимость от Британской Империи (Соединённого Королевства Великобритании и Ирландии) и других мировых держав того времени.
Когда Российская Империя стала расширяться в пределы Средней Азии, она несколько увеличила свой ресурс (демографический, земельный, природный, территориальный) для потециальной конкурентной борьбы в мире, но вместе с тем она приобрела массу новых для неё проблем: неспособностью сделать православными мусульманские народы, неспособность справиться с нарастающими проблемами даже в православной среде из-за перехода на капиталистические отношения, отсутствие адекватных времени всеобщих систем образования, науки, техники, культуры, здравоохранения, социального обеспечения, инфраструктуры. Российская Империя трещала по всем швам уже в самом начале XX века. Царская охранка (ведавшее политическим сыском Отделение по охранению общественной безопасности и порядка Департамента полиции Министерства внутренних дел Российской Империи) натравливала одну часть российско-имперского общества на другую, в котором не было общественных сил, способных предложить зримый ОБРАЗ БУДУЩЕГО всему российско-имперскому обществу.
Объективно бывшему российско-имперскому обществу в начале XX века требовалось всестороннее развитие (духовное, политическое, экономическое, социальное, научное, образовательное, культурное, технологическое, инфраструктурное и так далее), чтобы не уходить с мировой геополитической арены всё дальше и дальше на её периферию, неуклонно скатываясь к постоянному пребыванию в состоянии всё более глубокой зависимости от какого-то одного или многих западных государств наподобие азиатских, африканских или латиноамериканских колоний.
А общественного развития не бывает, если в обществе доминирует религия или конфессия, соответствующая феодальной социально-экономической формации – православной, католической, исламской, буддистской, индуистской или какой-либо ещё иной подобной традиции. Общественного развития не бывает в обществах, в которых отсутствует социальный консенсус относительно будущего проекта общественного развития, без наличия организации, состоящей из носителей этого проекта. А большевики имели такой проект, который был коммунистическим, они являлись носителями своего коммунистического проекта общественного развития. Большевиков ни в коей мере нельзя обвинять в разрушении уклада российской патриархальности, который разваливался без каких-либо усилий большевиков сам под влиянием международных монополий и проводников капитализма в Российской Империи. Патриархальный уклад в Российской Империи активно разваливался под влиянием всепроникающего иностранного империализма.
Овладев передовой теорией построения социалистического общества, большевики сумели предложить зримый и привлекательный ОБРАЗ БУДУЩЕГО всем остаткам разваливающегося на глазах российско-имперского общества. И когда Российская Империя стала рушиться под воздействием описанных выше внутренних проблем и внешних империалистических сил, большевики сумели взять власть на значительной части остатков Российской Империи в 1917 – 1918 годах, а уже вскоре они во многом сумели восстановить государственное единство Российской Империи на новых проектных основаниях, образовав СССР в 1922 году.
Большевики выдвинули перед разрозненными остатками общества бывшей Российской Империи зримый и привлекательный ОБРАЗ БУДУЩЕГО – социалистическое государство рабочих и крестьян, многонациональное государство всеобщей справедливости равных и братских граждан. Большевики не занимались пустой говорильней, они стали создавать и достаточно быстро построили заявленные ими системы образования, науки, техники, культуры, здравоохранения, социального обеспечения, инфраструктуры, индустриального, сельскохозяйственного и энергетического развития.
Это стало возможным только благодаря построению большевиками справедливого общества для всех граждан РСФСР, а потом и для всех граждан СССР после присоединения к социалистическому строительству и народов других советских республик без какого-либо разделения людей по национальному, религиозному и иному какому бы то ни было признаку. Для этого большевики отказались от продолжения дальнейшего консервирования феодализма и феодальных отношений на территории бывшей Российской Империи, отказались от продления дальнейшего паразитарного существования на теле общества тормозивших развитие сословий. Этого удалось достигнуть благодаря реализации на практике принципа отделения церкви от государства – абсолютно верного и правильного принципа развитого общества (каковым и стал социалистическое общество на практике). Тем самым, в нарождавшемся молодом советском обществе возникли общественные условия для консолидации небольших недовольных социальных групп, выступавших за дальнейшее сохранение феодальных традиций, национальных и религиозных предрассудков. Поэтому большевики и отделили церковь от государства, хотя они не запретили совсем ни одну из церковных организаций, религию или конфессию, они лишь отстранили религиозное сословие от процессов неэффективного управления обществом бывшей Российской Империи и влияние на умы молодого поколения. Священникам любых религий и конфессий действительно нечего было делать в общеобразовательных школах. Советским государством им была предоставлена возможность духовного окормления взрослых групп народа вне системы образования, если они ещё были способны осуществлять эту функцию вообще без обязательной для них (и крайне желаемой ими) поддержки их деятельности со стороны государства в ущерб и за счёт развития всех социальных, инфраструктурных и институциональных систем советского общества. Они сохраняли возможности открытия воскресных (субботних, пятничных) школ для детей всех желающих, но без обязательной принудиловки и обязаловки населения к этому со стороны государства. Так что в общеобразовательных школах им нечего стало делать вообще. Иначе в СССР не возникло общества как такового совсем, оно бы продолжило распадаться так как это имело место в период до в 1917 года.
Но кое-какие силы, подспудно существовавшие в российско-имперском обществе, сохраняли свой недовольство коммунистическим проектом, планами и деятельностью большевиков. Эти хотя и немногочисленные силы были достаточно влиятельными в Российской Империи до 1917 года и являлись как силами почвеннического регресса, так и силами потомков, осевших на просторах Отечества европейских поселенцев с протестантскими корнями происхождения. Эти силы тянуло в феодальную архаику по разным мотивам: одни хотели едва ли не возрождения дофеодальных (условно – языческих) общественных отношений, другие же мечтали о России как аграрно-сырьевом придатке капиталистического Запада.
Крупных личностей с системно-аналитическим и программно-проектном мышлением в этой среде не было, но у них оставались элитные связи с зарубежьем, как с капиталистическо-монополистическим, так и с белоэмигрантским отребьем. Они не были заинтересованы в развитии советского общества (как, собственно говоря, и российско-имперского), они даже на системном уровне могли не понимать системную несовместимость консервативных традиций православия и социализма (а уж тем более коммунизма) как идеологии развития. С феодализмом совместимы православие, католицизм, древневосточные (ориентальные, дохалкидонские или нехалкидонские) христианские церкви, монофизитские церкви, миафизитские церкви, несторианские церкви, нехалкидонизм, суннизм, шиизм, ибадизм, хариджизм, мурджиизм, мутазилитизм, суфизм, все направления буддизма, все направления индуизма и некоторые другие религии и конфессии. Но уже протестантизм несовместим ни с феодализмом, ни с социализмом (коммунизмом), протестантизм совместим только с капитализмом. Социализм (коммунизм) совместим только с идеологией общественного развития, но никоим образом несовместим с регрессом.
Позднесоветские и российские обществоведы совсем не учитывают этих довольно очевидных системных условий, позволяющих хотя бы как-то поддерживать существовавшую тогда систему общественного устройства Российской Империи.
Регрессивные мировоззренческие взгляды белоэмигрантских кругов являлись такими же антисоветскими и антикоммунистическими, как и русофобские мировоззренческие взгляды потомков, осевших на просторах Отечества европейских поселенцев с протестантскими корнями происхождения во всех смыслах слова. Поэтому в этом они полностью смыкались и с онтологическими и аксиологическими интересами внешних сил. Белоэмигрантская сволочь ненавидела большевиков, прежде всего, из-за собственной личной несостоятельности. Белоэмигранты проиграли свою Российскую Империю и своё российско-имперское общество из-за собственных личной несостоятельности, прекраснодушия, добротолюбия, философской никчёмности, коллективного беспроектия, отсутствия БОЛЬШОЙ МЕЧТЫ, антисистемности, а потом они ещё и «свалили куда подальше за бугор», чтобы до конца своих дней продолжать «тявкать» на советскую власть и большевиков, которые в отличие от них с остатками Российской Империи сотворили что-то очень хорошее и неожиданное, да сделали всё это самостоятельно без внешних «партнёров», без оглядки на которых белоэмигранты не представляли никакого будущего!
Фактически большевики исповедовали принцип: «Хочешь заниматься политикой – занимайся. Хочешь заниматься идеологией – занимайся. Хочешь заниматься социальной философией – занимайся. Но делай это как профессионал – профессионал политики, профессионал идеологии, профессионал социальной философии. Будь творцом своей судьбы, будь творцом будущего грядущих поколений». А белоэмигрантам это просто претило, они привыкли только «тякать» из подворотни (политической, идеологической, социально-философской или какой-то ещё), так как иные – профессиональные – расклады для них являлись слишком обременительными и слишком издержечными в личном плане, они не были приучены и не привыкли «гореть» ради собственных идей (которых у них к тому же и не было) и во имя других сограждан. Причём белоэмигрантам нравилось «тявкать» с обывательской позиции для мещан эпохи феодализма и крепостничества. Другими словами, у них не было ничего сколько-нибудь серьёзного (идей, проектов, усилий, желания и так далее), чтобы хоть что-то изменить к лучшему для себя в жизни. Они всё более и более становились зрителями и участниками бесконечного бла-бла-бла-шоу. Они не несли каких-либо здоровых и конструктивных идей советскому – а теперь и нынешнему российскому – обществу. Они были абсолютно безответственны, они боялись ответственности как огня. Они стали доживающими свой век неудачниками, неспособными что-либо изменить в своей жизни, а уж тем более в жизни российского общества, которое беспощадно мордует нынешняя российская власть и идущие в российском обществе без контроля со стороны нынешней российской власти процессы глобализации, запускаемые глобалистскими гностическими «партнёрствующими» элитами.
Вместе с тем, не стоит сбрасывать со счётов, что отдельные белоэмигрантские силы всё-таки что-то делали для своего возвращения в советскую политику и практику. Об этом, кстати, рассказывает антисталинский фильм «Утомлённые солнцем», который оказался во многом честным, но без расстановки совсем чётких акцентов таком образом как следовало бы это делать. Главный отрицательный герой этого фильма – Дмитрий Андреевич Арсентьев – незадолго до Великой Октябрьской социалистической революции ушёл на фронт Первой мировой войны, но попал в плен и был вынужден скитаться по Европе, подрабатывая уличным музыкантом, водителем такси, артистом кабаре и «даже тапочки шил». Однако, затем он влился в Белое движение. Спустя 10 лет, уже после до Великой Октябрьской социалистической революции, зимой 1927 года Арсентьеву удаётся вернуться на Родину, но он не узнаёт свои страну и народ – так сильно они изменились. Арсентьев возвращается в дом, в котором вырос, в надежде, что сможет, наконец, жениться на бывшей своей возлюбленной Марусе и зажить спокойной семейной жизнью. Другой же, положительный, герой этого фильма – Сергей Петрович Котов – легендарный комдив, истинный коммунист, отмеченный наградами герой Великой Октябрьской социалистической революции и Гражданской войны, любимец И.В. Сталина – живёт на подмосковной даче вместе с супругой – той самой Марусей, маленькой дочерью Надей и родственниками Маруси – большой и шумной семьёй интеллигентов и бывших дворян, сохранивших практически в полной неизменности свой дореволюционный уклад жизни – с долгими завтраками, безобидными розыгрышами и прочими удовольствиями. Оказывается, что ещё в 1923 году Арсентьев был завербован ГПУ при НКВД РСФСР, и именно он разоблачил советской власти восемь высших чинов Белой армии, которых с его помощью похищали, привозили в Подмосковье и расстреливали без суда и следствия как врагов народа. По словам Арсентьева, его заставили это сделать, пообещав пустить обратно в страну и вернуться в дом детства, а Котов же убеждён, что его «купили», и он всего лишь тогда спасал себя.
Тем не менее, некий реванш белоэмигрантского отребья действительно имел место в 1936 – 1938 годах в самый канун Великой Отечественной войны.
С недавних пор стало возможным говорить о заговоре специальных служб, в результате которого был разрушен СССР. Его корни уходят к соратникам Л. Д. Троцкого.
Одним из основоположников заговора был известный генерал-лейтенант советских специальных служб Е.П. Питовранов, о заговорщицкой деятельности которого ещё до 2017 года не принято было говорить. Другой основоположник – известный финско-советский деятель О.В. Куусинен, но о его подлинной роли уже достаточно давно было известно. Менее известно было то, что О.В. Куусинен был связан с Е.П. Питоврановым, которого знающие люди называли «отцом» всех андроповых, примаковых и других деятелей «перестройки».
Человеком О.В. Куусинена являлся и Ю.В. Андропов, который фактически руководил заговором в 1960 – 1970-е годы после смерти О.В. Куусинена.
Л.И. Брежнев опасался заговора со стороны КГБ при Совмине СССР (с 5 июля 1978 года – КГБ СССР) и старался держать безопастников в узде. Но партийные лидеры постепенно проигрывали в противостоянии безопастникам.
В 1970-е годы заметной фигурой антипартийного заговора («революции кшатриев») стал также ещё и Е.М. Примаков. Он курировал важнейшие процессы перед перестройкой, во время перестройки и уже в 1990-е годы.
Например, уже в 1987 – 1988 годах ЦК КПСС начали отсекать от получения актуальной аналитических сведений – материалы из КГБ СССР и ГРУ Генштаба ВС СССР просто перестали поступать в ЦК КПСС. М.С. Горбачёв являлся «шестёркой» в руках заговорщиков.
Какова была роль Е.П. Питовранова? Ниточка к нему тянулась от Коммунистического интернационала и Л.Д. Троцкого. «Красной нитью» в данной истории проходила борьба И.В. Сталина с троцкизмом в рядах силовых ведомств. По мнению сведущих людей, антипартийный заговор плёлся и создавался на базе специальных служб.
Говоря о «серьёзных лицах», принявших решение о демонтаже СССР, сведущие люди также имеют фигур уровня и класса Ф.Д. Бобкова. Обыкновенно называют фамилии Ф.Д. Бобкова или Е.М. Примакова, но следует вести речь о лицах посерьёзнее. Скорее всего, это те, кто пришёл в государственную систему, прежде всего, в систему государственной безопасности, в конце 1930-х годов, а в 1940 – 1950-х годах уже набрали профессиональную силу и достаточный политический вес, оформившись в клан или даже в более сложную элитную структуру – несколько связанных между собой кланов. Эдакие старые львы или скорее даже тигры-людоеды. Одним из них вполне мог являться генерал-лейтенант Е.П. Питовранов, руководитель личной разведки Ю.В. Андропова под названием «Фирма». Ф.Д. Бобков, безусловно, тоже играл свою важную роль.
Несмотря на очень мощную пропагандистскую раскрутку Ю.В. Андропов не являлся самостоятельной фигурой: он был умелым партийным приспособленцем, которого сначала двигал О.В. Куусинен, а затем, до какого-то времени, М.А. Суслов. Скорее волей обстоятельств он стал фронтменом кластера безопасников, оформившегося в команду ещё в 1940 – 1950-е годы. Попав в Председатели Комитета государственной безопасности СССР, Ю.В. Андропов попытался создать свою личную разведку во главе с Е.П. Питоврановым – так называемую «Фирму». Ещё несколько ранее, в 1966 году, Е.П. Питовранов был избран заместителем председателя Президиума Торгово-промышленной палаты СССР. В 1969 году под эгидой Торгово-промышленной палаты СССР была создана специальная резидентура Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР, которая получила кодовое название «Фирма» и специализировалась на получении информации через западных бизнесменов, заинтересованных в торговле с СССР, а затем вышла и на неафируемые для Старой площади контакты с западными политиками. По этой линии Ю.В. Андропов стремился встроить СССР в западный мир на равных, наивно полагая, что это возможно. Под его руководством Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР разбух настолько, что о какой-либо эффективности «Конторы» и говорить стало трудно.
В 1970-е годы в СССР оформились элитные и социальные группы, которые сделали ставку на смену социально-экономического строя. Едва ли эти лица собирались ломать СССР, но они лишь хотели оттеснить КПСС от власти. Эти группы состояли из представителей государственной безопасности, партийной номенклатуры и теневого капитала, который стал активно развиваться после того, как в СССР в 1974 – 1975 годах, после мирового нефтяного кризиса, пришли незапланированные 170 – 180 млрд. $.
Теневая экономика курировалась уже «перестроившейся» частью КГБ при Совмине СССР, которая стремилась встроить её в мировую экономику, используя нелегальные каналы. Иначе она бы не смогла функционировать и делать своё «теневое дело». К середине 1980-х годов эти лица поставили задачу легализации капиталов и полного доступа к власти. Уже в середине 1970-х годов началась подготовка «бригад», которые должны были ломать систему.
Отбор кадров в такие «бригады» осуществлялся по следующим принципам. Отбирали тщеславных, жадных, недалёких людей, которыми можно было манипулировать, а в случае чего – легко сдать. Среди них оказались М.С. Горбачёв, Э.А. Шеварднадзе, конечно. И более младшая команда – группа тех, кто учился в Международном институте прикладного системного анализа – чубайсо-гайдары и прочие весьма и весьма сомнительные личности. Формировалась эшелонированная система ползучего захвата власти с тупым расчётом на то, что элиты «коллективного Запада» позволят им на равных сесть за один стол для формирования глобальной повестки. Уже в 1987 – 1988 годах этот процесс начал выходить из-под контроля, речь пошла уже о демонтаже не только системы, но и СССР как единого государства. Произошёл перехват внешними силами внутреннего негативного процесса, и главное достижение Дж.Г.У. Буша – его руководство процессом развала СССР.
Но вернёмся к середине 1960-х годов, когда началось торможение научно-технического прогресса и заработала деградационная динамика объективных показателей развития. В этом отношении символически важны два года – 1967-й и 1968-й. 1967 год – это не только год, в котором Ю.А. Андропов стал Председателем Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР (18 мая 1967 года) и перестал быть Секретарём ЦК КПСС, но и состоялся июньский (1967 года) пленум ЦК КПСС, который фактически похоронил последние попытки рывка в будущее и началась деградационная эволюция советской системы.
Кроме того, на нём произошло оформление политической связки «М.А. Суслов – Ю.В. Андропов – Д.Ф. Устинов» с примкнувшим к ним А.А. Громыко – мина замедленного действия под советской властной системой. Именно политическая связка «М.А. Суслов – Ю.В. Андропов – Д.Ф. Устинов» сыграла зловещую роль в истории СССР.
Июньский (1967 года) пленум ЦК КПСС стал развилкой всей послевоенной истории СССР. 1968 год – явный старт аналогичного процесса в развитых государствах «коллективного Запада», наиболее ярко проявившегося в так называемой «студенческой революции». Помимо политического аспекта у неё был аспект психоисторический. По сути, «студенческая революция» знаменовала собой выход троечников на передний план западного социума. Хотя западная система образования нуждалась в изменениях и улучшениях, но результатом «студенческой революции» стало ухудшение сферы образования, перешедшее в её упадок. Поколение «студенческой революции» подготовило следующее поколение, ещё более убогое поколение политиков, экономистов, учёных: «слепые поводыри слепых». А после 1991 года плоды деятельности этих социальных недоделок хлынули и на постсоветское пространство.
В 1973-м году (27 апреля 1973 года) Ю.В. Андропов стал членом Политбюро ЦК КПСС и начал превращать Комитет государственной безопасности при Совете Министров СССР из функции власти в её альтернативный полюс, контрэлиту. Он создаёт свою личную разведку под названием «Фирма» (во главе с Е.П. Питоврановым), начинается её проникновение в западный мир. Параллельно Ю.В. Андропов ведёт борьбу за власть внутри СССР.
Со второй половины 1970-х годов странным образом уходят из жизни люди, которые вовсе не рады усилению Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР: 26 апреля 1976 года – член Политбюро ЦК КПСС и Министр обороны СССР А.А. Гречко, 17 июля 1978 года – совершенно здоровый человек, член Политбюро ЦК КПСС и Секретарь ЦК КПСС Ф.Д. Кулаков, потенциальный кандидат в Генеральные секретари ЦК КПСС; 4 октября 1980 года – в очень странной автомобильной катастрофе погибает кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС, первый секретарь ЦК КП Белоруссии П.М. Машеров. Каждый из этих политических деятелей мог стать сменщиком Л.И. Брежнева!
В то же время в некоторых союзных республиках СССР, особенно – в серьёзно коррумпированных Грузинской ССР и Армянской ССР, уже тогда тесно связанных с республиками советской Прибалтикой и через них – с государствами «коллективного Запада», стали нарастать сепаратистские настроения. Но официально говорили только о коррупции в Узбекской ССР, в которой никаких поползновений к отделению не наблюдалось.
Перестройка была и глупостью, и изменой. Сам тот факт, что наверху властной пирамиды СССР в последние десятилетия его существования оказывались такие ничтожные персонажи, как Э.А. Шеварнадзе, М.С. Горбачёв, А.Н. Яковлев означает, что прежняя советская система полностью деградировала под воздействием питоврановщины. Самого М.С. Горбачёва, безусловно, вели определённые силы. Сейчас в открытом доступе появляется всё больше сведений, что вели его лица калибра Е.П. Питовранова и его более младшего коллеги по «цеху обслуживания инакомыслящих» Ф.Д. Бобкова. Это был такой кластер безопасников (в который, конечно, входила и часть прочей номенклатуры), которому в середине 1970-х годов понадобились такие недалёкие фигуры-ширмы, на которых имелись компрометирующие материалы (так, прозвище М.С. Горбачёва в Ставропольском крае было «Миша-конвертик»). Вот этих управляемых лиц кластер безопасников выдвигал на передний план, а с их помощью планировал изменить социально-экономический строй, то есть, превратить собственную власть во вполне осязаемую собственность. Но ни Ф.Д. Бобков, ни Е.П. Питовранов, ни Ю.В. Андропов, ни уж, тем более, М.И. Суслов не собирались ломать СССР. Они хотели изменить соотношение сил между государственной безопасностью и партией, изменить советский социалистический строй. Но вышло так, как вышло. Советский социалистический строй был тесно завязан на систему власти КПСС, рухнула КПСС – рухнула и вся система, породившая когда-то СССР и поддерживавшая его всегда до наступления торжества питоврановщины.
Вот в рамках этого заговора существовал другой, внутренний заговор, в котором были задействованы лица, которые работали на Запад, и которые поставили задачу максимально ослабить, а, при случае, и разрушить СССР. Это – классический сценарий: заговор внутри заговора. И вот в таком спектакле такие банальные фигуры, как М.С. Горбачёв оказывались очень к месту. Сначала его действия определялись очень низким интеллектом, фанфаронством, его самоуверенностью и полной психологической зависимостью от волевой, но недалёкой супруги. Однако, уже где-то примерно в 1988 году он всё понял. Даже ему стало ясно, к чему «дело идёт», но выскочить из этой колеи он уже не мог – мужества не хватало, он был человеком слабовольным и трусливым. А выскочить «из дела» – это же оглашение массы компрометирующих материалов и последующий позор, а из власти он уходить ни в коем случае не хотел. Вот с этого момента – уже прямая измена, которую он потом пытался объяснить тем, что хотел разрушить коммунизм. Конечно, никакой коммунизм он разрушать не хотел, он хотел карабкаться по карьерной лестнице. И если лица типа М.С. Горбачёва шли вверх – значит, советская властная иммунная система уже находилась на последнем издыхании.
В 1970-е годы сформировались два СССР. Первый – реальный СССР – был могущественным государством-системой, вселявшим в своих граждан уверенность в завтрашнем дне (многим это казалось скукой, ну что же, в 1990-е годы они получили веселуху по полной программе). Однако, у реального СССР была тень – элитные группы (питоврановщина) СССР, которая постепенно переставала знать своё место. Те, кто скрывался в этой тени, цинично относились к системе, которой формально служили и от которой получали максимум (среди всех граждан СССР) благ, презирали и народ, и страну и хотели жить, как на Западе. Их любимой пошлой шуткой было: «Капитализм гниёт, но как пахнет». Они делали всё, что в их силах, чтобы максимально подтолкнуть СССР к Западу, интегрироваться в него. Им казалось, что это – возможно!!!
Значительную роль в формировании этого конгломерата элитных групп (питоврановщины) сыграл приток в СССР в 1974 – 1975 годах больших нефтяных денег, порядка 170 – 180 млрд. советских рублей (в нынешних ценах – более 1 трлн. российских рублей). Война Судного дня 1973 года повлекла эмбарго Организации стран – экспортёров нефти на поставки нефти, что вызвало резкий рост цен на нефть. Цены на нефть выросли лишь в конце 1973 года, но ещё в феврале 1973 года Г.А. Киссинджер «прогнозировал» их рост в 4 – 6 раз. Он что же является пророком? Отнюдь, он – планировщик. И вскоре доллары США потекли в банки США, и в СССР. Ну и, конечно же, возник тот самый пресловутый нефтедоллар: вместо унций золота доллар США прикрепился к баррелю нефти. План семейства Рокфеллеров сработал, питоврановщина (второй СССР) помог им в этом, одержав тактическую победу, но для настоящего СССР как системы эта победа, как выяснится позднее, станет не просто пирровой, а тяжёлым ранением.
Незапланированно пришедшие в СССР миллиарды долларов США были лишь отчасти вложены в «законное» народное хозяйство СССР, что-то пошло в «надзаконную» экономику (управлявшиеся КПСС активы за рубежом, оформленные на «партнёров», или просто на подставные структуры и лица), огромная часть – в «подзаконную» – теневую экономику, курировавшуюся КГБ при Совмине СССР и в меньшей степени – МВД СССР (отсюда происходит одна из линий конфликта между этими ведомствами). «Надзаконная» экономика была одним из средств проникновения СССР на Запад, встраивания в его экономику. Ещё одним средством такого встраивания, уже не только в экономику, но и в политику Запада, была так называемая «Фирма» под руководством Е.П. Питовранова. «Фирму» не совсем точно называют личной разведкой Ю.В. Андропова – не точно, поскольку, во-первых, по-видимому, он лишь формально руководил ею; во-вторых, «Фирма» была чем-то более крупным и серьёзным, чем советская разведка.
Вместе с результатами так называемых «Косыгинских» хозяйственных реформ (на Западе их называли «либерманизацией» – по имени советского экономиста Е.Г. Либермана, которого одни считают главным идеологом хозяйственной реформы 1965 года, другие – своеобразной «ширмой» для апробирования «опасных» идей) пришедшие миллиарды долларов США, точнее, процесс их распаковки, упаковки и размещения сформировал внутреннего субъекта и среду, заинтересованных в «редактировании» социалистического строя на западный (как им представлялось) лад. Это был трёхглавый «советский Змей Горыныч»: часть номенклатуры (прежде всего, связанная с международными делами и внешней торговлей, в частности, Международный отдел ЦК КПСС – сам по себе разведка и распределитель фондов, Министерство внешней торговли СССР, Государственный комитет СССР по внешнеэкономическим связям и другие ведомства); часть КГБ при Совмине СССР; теневой «капитал». Это и есть внутренние «три источника и три составные части» антисистемы, способствовавшей разрушению советской социалистической системы и СССР.
У каждой из перечисленных «частей» была своя финансовая база: размещаемые в банках средства «номенклатурной линейки», деньги теневиков. По-видимому, определённые проблемы в этом плане испытывал КГБ при Совмине, формально являвшийся инструментом КПСС и не способный на равных конкурировать с её структурами, например, с тем же Международным отделом ЦК КПСС. Не стремлением ли создать перед демонтажом системы собственную финансовую базу, эдакий суперобщак, был продиктован инициированный формально Ю.В. Андроповым (по сути – стоявшими за ним и, скорее всего, манипулировавшими несведущим в разведывательных делах шефом генералами из «Конторы» – «бригадой» безопасников, сложившейся ещё в 1940-е – 1950-е годы) ввод советских войск в ДРА? Территория этого государства являлась кладовой: рубины, изумруды, бериллы, кунциты, гиддениты, редкоземельные металлы бериллий и торий, лазурит и многое другое, чего не счесть в «каменных пещерах». И всё это под боком – «всё как будто под рукой, и всё как будто на века». Только век афганской кампании оказался коротким: он закончился в один год с фактической сдачей М.С. Горбачёвым СССР и социалистического лагеря в Ватикане и вблизи острова Мальта.
Газета «Бизнес Online» со ссылкой на Telegram-канал «Незыгарь» писала 8 декабря 2019 года: «Американские спецслужбы находились в активном контакте с высокопоставленными сотрудниками ПГУ; активно в налаживании контактов с окружением самого Ельцина им помогало американское посольство. Вероятно, что об этих контактах знал и председатель КГБ Крючков, сам – выходец из ПГУ. Интересно, что в самом ПГУ и в центральном аппарате КГБ произошёл раскол на западников и восточников. Первые были ориентированы на Запад и контакт с Америкой; вторые – на Пекин и на страны Ближнего Востока. <…> Считается, что основным инициатором и разработчиком проекта 19 августа был глава КГБ Крючков. Мало кто из членов ГКЧП понимали смысл проекта. Позднее всю суть провокации осознали министр обороны Язов (который срочно отозвал войска из Москвы) и министр внутренних дел Пуго (он застрелился). Возможно, что точкой начала операции стало 17 июня 1991 года, когда Крючков провёл элементарную операцию прикрытия (заявив о сети агентов влияния) и потребовал особых сверхполномочий для КГБ. С этого момента создавалась вся инфраструктура провокации 19 августа, направленная на слом СССР. При этом Крючков, группа Питовранова – ПГУ явно опасались своих оппонентов из контрразведки и ГРУ. Контрразведка и ГРУ активно пыталась вычищать сторонников переформатирования СССР. Но последние занимали практически основные места в коллегии КГБ СССР. В январе 91-го произошла чистка сотрудников Бобкова, а самого его отправили в отставку. <…> Контроль за событиями в Москве перехватывали партнёры из ПГУ. Ельцина толкали во власть, хотя он был совершенно не готов для такой миссии».
Такова пока краткая писаная история питоврановщины, во многом способствовавшая возникновению и появлению нового истока русофобии, антикоммунизма и антисоветизма.