И.В.Гёте. Мефистофель: «Частица силы я,

желавшей вечно зла, творившей лишь благое».

Стругацкие: «Делай добро из зла: больше его не из чего делать».

К.Маркс: «Насилие есть повивальная бабка истории»

К.Маркс недаром назвал ПРЕДЫСТОРИЕЙ громадный во времени период развития общества от его появления до начала коммунистической эпохи. Великие гуманисты Маркс и Энгельс увидели в этой эпохе процесс развивающегося самоотчуждения человека от его родовой сущности, которая, как они обоснованно считали, заключается в универсальности его обмена с природой. При всей примитивности знаний и умений люди на первых ступенях развития общества (способы производства) были, каждый, тем, что мы сегодня называем всесторонне развитой личностью: каждый первобытный человек умел делать всё, что и все остальные и обладал полным объемом знаний всего сообщества. В рамках своей формы коллективности человек был свободным и равноправным её членом. Это только при разложении родовой общины появились вожди, старейшины и жрецы. Но этому предшествовали многие тысячелетия полного равенства. Однако речь не может идти о морали, нравственности, эгоизме и гуманизме. Табуирование, свойственное жизни в родовой общине, — это только предмораль, а не она сама.

Категория самоотчуждение, введённая и развитая К.Марксом означала, что, овладевая силами природы (прогресс в развитии и применении орудий труда!), люди становились всё более односторонними, частичными существами. Это происходило не по чьей-то злой воле, а из-за объективного процесса отделения умственного — управленческого труда от физического – управляемого и от разделения труда внутри этих двух типов труда – из-за профессионализации в деятельности людей.

Природа построена как пищевая цепь, в которой более сильные поедают более слабых, а хомо-сапиенс стал, в конце концов, вершиной пищевой цепи в природе. Поэтому процесс отделения управленческого (умственного) труда от физического не мог при разделении на классы вылиться в другую форму, кроме разных форм ПРИНУЖДЕНИЯ И ПРЯМОГО насилия управляющего меньшинства над управляемыми массами.

Формационный подход в изучении истории обнаруживает следующую закономерность: диалектика производительных сил (ПС) и производственных отношений (ПО) наглядно демонстрирует верность ленинского определения сути диалектики. Две противоположности – будущий правящий класс эксплуататоров и трудящиеся массы отождествляются в борьбе против класса, правящего в настоящий момент. После победы новый эксплуататорский класс совершает откат от обещаний, которые провозглашались перед революцией, и противоположности начинают постепенно расходиться, что выражается в нарастании классовой борьбы. Ускорение в развитии ПС, обусловленное устранением прежних ПО, сохраняется до тех пор, пока существующие ПО сами не превращаются в их тормоз. Когда дальнейшее развитие ПС становится невозможным, классовая борьба (количество переходит в качество) завершается революцией. И противоположности снова меняются местами. Цикл повторяется.

Карл Маркс и Ф.Энгельс сформулировали свою формационную теорию в самом общем виде, т.к. были вынуждены главным образом заниматься капитализмом – последней формой самоотчуждения в длинной цепи этих форм, последовательно и логично сменявших друг друга. Но с 1844 года, когда были написаны К.Марксом оставшиеся неизвестными миру до 1932 года «Экономические и философские рукописи», а затем написанные совместно с Ф.Энгельсом «Немецкая идеология», прошло много десятилетий.  За это время многое в учении классиков было прояснено, уточнено и развито. Стало понятно (это разъяснил Ф.Энгельс в «Анти-Дюринге»), что ОЭФ – это полностью осуществивший свои потенции СП. Также стало ясно, что предыстория не знает таковых в классовом обществе, т.к. все СП, кроме капитала, заканчивали своё существование задолго до своего превращения в ОЭФ.

Была также установлена вся цепочка СП и её структура. Маркс называет, кроме отмеченных Сталиным в «Истории ВКП(б) четырёх предысторических СП ещё Римский и Азиатский. Но гигантская во времени эпоха бесклассового общества не могла не иметь своих ступеней развития – СП, и они тоже установлены: архаический, первично-коллективный и родовой. (Римский СП с его развитым торговым капиталом по самому своему названию есть уникальный вариант рабовладельческого СП. Можно, вероятно, выделить как особенное во всеобщем и древнеегипетский СП).

Выяснилось также тождество категорий самоотчуждение, производственные отношения и частная собственность, чего никак не хотят признать сторонники сталинской «пятичленки».

Для Маркса и Энгельса коммунизм – не очередной СП, а переходная многоступенчатая эпоха, в которой ПО подлежат не совершенствованию, а уничтожению – снятию, с превращением каждого слоя самоотчуждения последовательно в производительную силу общества.

«Первобытный коммунизм» с его отсутствием понятия частная собственность, отсутствием аппарата власти и равенством индивидуумов не исключал того, что мы называем эгоизмом, хотя самого понятия, как и противоположного (коллективизм, альтруизм), не существовало в языке древних: каждая объединенная так или иначе группа людей защищала свою территорию собирательства и охоты от вторжения соседей и не отказывалась при случае вторгнуться на территорию соседей, попутно творя убийства и даже людоедство.

На смену родовой общине в результате её разложения пришла соседская, в которой внутри общинной собственности и наряду с ней возникла индивидуальная (семейная) собственность. Появилась и такая форма организации отдельных общин, как военная, захватническая. Так называемые «королевские роды занялись захватом с ограблением и превращением в данников окрестных трудовых общин, что положило начало возникновению деспотий с господствующим в них отношением прямого насилия власти над населением. (Остатки этого уклада сохранились сегодня в виде госналогов… и разных форм рэкета).

Таким образом АзСП – это не вариант рабовладельческого, а переходная ступень к нему. Также, как первично-коллективный СП есть переходная ступень к родовому. Отличием Р/вл СП от Азиатского является то, что на этой ступени насилие (по отношению к рабовладельческим массам) со стороны власти регламентируется законом.

Ужасающие картины насилия (т.н. «социоэгоизма») этих двух СП, которые донесли до нас документы предыстории не должны закрывать другую сторону эпохи. Именно появление в результате насилия над трудящимся большинством свободного от изнуряющего физического труда времени для меньшинства было условием возникновения и развития и прогресса в овладении силами природы и в расцвете культуры, литературы, искусства, науки, образования. Аристотель был прав, указывая, что рабство необходимо из-за отсутствия машин.

Гибель рабовладельческих обществ была вызвана не тем, что рабский труд был, якобы, не эффективным, а тем, что иссякли источники пополнения рабов. Это, с одной стороны. Другая как раз опровергает предположение об неэффективности рабства: именно рабский труд разорил в РИМЕ крестьян и ремесленников, превратил их в охлос – толпу городских паразитов, требующих хлеба и зрелищ. Армия стала наёмной, т.е. менее надёжной. И варварские племена, совершавшие систематические набеги на римские окраины, в конце концов покончили с Римом, а заодно и с рабством как основой производительных силой.

На развалинах Римской империи возникли варварские государства, в которых произошло шаг за шагом закрепощение крестьян. Наступила полутора тысячелетняя эпоха феодализма, который является первым экономическим способом производства. Экономические отношения — это отношения преимущественно производственные. Отношения по поводу производства, распределения и присвоения материальных благ. ФеодСП – первая ступень развития чисто экономических отношений. И снова они возникают как природная сила, как право землевладельцев пользоваться трудом работающих на земле крестьян, никак не участвуя в производстве.

Появление ТРЕТЬЕГО СОСЛОВИЯ внутри феодального общества в условиях абсолютизма (классический пример – Франция) означало начало превращения экономики из силы природы в общественную силу. Феодальные отношения мешали всему этому сословию и крепостным, но, как всегда, возглавил борьбу более организованный, образованный и культурный класс буржуазии, выдвинувший своих идеологов – просветителей XVIII века. Завершение этого процесса наступило в результате победы буржуазной революции и установления капиталистического СП.

Итак, что в итоге? Возникновении индивидуальной собственности сделало целесообразным для «королевских родов» с их военной организацией ограбление соседских общин (что ускорило их внутреннее разложение). С этого момента все последующие СП стали разными формами грабежа чужой личной собственности, накоплением огромного богатства в руках меньшинства, что стало условием для научного и культурного прогресса общества.

Другой стороной прогресса является процесс нарастающего самоотчуждения человека вплоть до превращения его в придаток машины на производстве и в узкого специалиста в надстройке («Специалист подобен флюсу: полнота его одностороння» (Козьма Прутков).

Целью борьбы сознательного, организованного сначала в марксистскую партию, а затем и в государство рабочего класса является устранение как насилия меньшинства над большинством, так и устранение односторонности людей: их всестороннее гармоничное развитие. Именно оно является главной целью работы правящей марксистской партии, тогда как рост материального благополучия есть попутный результат такой работы.

Но на этом пути Партия не может не столкнуться (и столкнулась) с въевшимся за тысячелетия в плоть и кровь «социоэгоизмом» (мелкобуржуазностью) абсолютного большинства населения. В том числе, с проявлением разных форм эгоизма в собственных рядах.

Но именно в борьбе с этим грозным врагом правящая партия может или закалиться и победить, или погубить себя. У неё нет другого выхода, кроме одного: непрерывно очищать свои ряды от нестойких товарищей и от ловко проникающих в них приспособленцев. Но возможно это только при одном условии: партия должна быть авангардной, т.е. незначительным меньшинством всей наступающей армии трудящихся. То есть вести за собой армию опираясь на доверие этой армии, на качество своих рядов, в которых осознанной целью каждого коммуниста является цель успешного построения общества, в котором свободное развитие каждого станет условием для свободного развития всех. Именно «действительное коммунистическое действие» (Маркс), борьба за достижение этой, ясно осознанной цели будет сопровождаться обеспечением постоянно растущих духовных и материальных потребностей трудящихся. Именно эта цель есть главное в работе партии, а не сами материальные потребности, поскольку в качестве цели они легко становятся мелкобуржуазными и приводят к краху и партии, и государства.

Однако все победоносные пролетарские революции произошли не в высокоразвитых странах, как предполагали авторы Комманифеста, а в странах с «менее развитым социализмом» (Ленин). Произошло это не вопреки Марксу и Энгельсу. Они как раз предполагали во второй половине 19-го века, что такое может случиться, т.к. видели процесс обуржуазивания рабочего класса в этих ведущих державах мира. И поскольку так и случилось (уже после их смерти), то уже Ленину (больше оказалось некому) пришлось делать вывод из этого «видоизменения обычного хода истории».

Предсказанный теорией предположительно короткий первый переходный период от капитализма к социализму, необходимый победившему рабочему классу для того, чтобы очистить поле боя от остатков отчужденных отношений капитала, в таких странах, как Россия при отсутствии социализма в развитых странах Европы неизбежно растягивался на десятилетия. Было необходимо не удалять остатки капитализма, а взять на вооружение сам капитализм в качестве подчиненного экономического уклада, чтобы с его помощью быстро (15-20 лет) создать все необходимые условия цивилизованности для вхождения в социализм – первую ступень коммунизма, невозможную без диктатуры пролетариата.

Но в условия цивилизованности с необходимостью входит создание, как выражаются китайские товарищи, «общества средней зажиточности». Без ликвидации нищеты и бедности ставить перед трудящимися высокие цели бесполезно. Но общество, где этих социальных бед уже нет, может быть подготовлено к их постановке. Именно подготовлено работой Партии, которая, руководя развитием в «социализме в известном смысле», не упускает из виду более далекие перспективы развития, разъясняет их и к ним зовет.

Вот тут критически рассмотренная теория Р. Крупышева была бы полезна для работы правящей компартии (а не для надзора за ней).

К середине 50-х году задачи первого переходного периода были полностью выполнены… И преемники Сталина навязали советскому народу мелкобуржуазную по сути очередную Программу КПСС, рекламируя её в качестве программы построения коммунизма за 20 лет!

И судя по тому, как Хрущев и компания уже в марте 1953 года начали перечеркивать начатое при Сталине преобразование страны в экономике и политике, это были не просто ошибки. Это, по-моему, была первая попытка договориться с США и НАТО о ненападении на их условиях, доведенная до конца, до полной капитуляции при Горбачеве.

Но были ли в КПСС в то время марксисты, понимавшие, что происходит? Были, но увы не в Академии общественных наук, о чем с горечью писал вождям Р.И. Косолапов. Одни уходили в другие области научного познания в изучение античной культуры, в психологию, в теорию познания, другие, как А.А.Фетисов, ринулись в бой с открытым забралом и были повержены отнюдь не с помощью научных аргументов. У наиболее глубокого марксиста (физик-системщик!) С.Платонова (псевдоним), когда он (в 1986 году) убедился, что его предупреждения об угрозе неизбежного и скорого краха (безусловно адресованные Горбачеву) никто не воспринимает всерьез, обострилась давняя болезнь, и он умер в возрасте 35 лет.

Кстати, все его прогнозы, увы, сбылись.

Л.Сорников, г.Коломна

Октябрь 2020 г.