Выдающийся писатель-гуманист Томас Манн, который, замечу, политически был достаточно далёк от коммунистов, назвал антикоммунизм «величайшей глупостью ХХ века». Приходится констатировать, что в XXI веке антикоммунизм вышел на качественно новый уровень – «интеллектуального кретинизма и моральной подлости», – так охарактеризовал эту стадию философ Александр Зиновьев, который в советские времена был одним из наиболее известных диссидентов.
И действительно, патологическое упорство, с которым представители не только откровенно правых, но и «центристских» сил Европы добиваются, чтобы коммунизм был признан «человеконенавистнической идеологией» и поставлен в один ряд с фашизмом (очередная подобная резолюция была принята Европарламентом осенью прошлого года) трудно расценить иначе, как проявление интеллектуального кретинизма.
Только полнейший невежда или совершенно бесстыдный лжец может именовать «человеконенавистнической» идеологию, которая являет собой квинтэссенцию гуманистических принципов, ценностей, ориентиров бытия, которая выдвинула главным ориентиром развития общества создание социально-экономической системы, производящей «как свою постоянную действительность человека со всем богатством его существа» (Карл Маркс). И Сталинский проект строительства социализма именно это имел главной целью.
Антикоммунисты ставят в вину основоположникам коммунистического учения и их последователям то, что они предусматривали революционное утверждение нового строя. Но разве столь милый сердцу «истинного демократа» капитализм на пути своего утверждения избежал революций? Со второй половины XVI века три столетия по всей Европе полыхали буржуазные революции, которые расчищали путь капитализму.
Ставить коммунизм на одну доску с фашизмом может опять же, либо крайний невежда, либо бесстыдный лжец. Ибо, как однозначно убеждает история, фашистские режимы призывались к власти капиталистами для борьбы с коммунизмом. Как точно определил сущность фашизма Георгий Димитров, это «открытая террористическая диктатура самых реакционных шовинистических и империалистических сил капитала». И только моральной подлостью антикоммунистов можно объяснить то, что они напрочь забыли, что в странах фашистского блока и странах, оккупированных Германией, именно коммунисты были наиболее активными борцами с фашистами, за что десятки тысяч из них заплатили своими жизнями, а спас Европу от гитлеровского порабощения исповедующий коммунистическую идеологию Советский Союз. Кстати, буржуазия, которая без каких-либо к тому оснований считает себя демократической, не понимает, что в своей патологической ненависти к коммунизму именно она уподобляется фашистам, что ещё раз подтверждает её интеллектуальный кретинизм.
Что же касается тоталитарности «коммунистических режимов», то, не вдаваясь в вопрос справедливости этого обвинения, замечу: а чем лучше тоталитарность западного мира, осуществляемая с помощью информационного насилия? А очень далёкий от коммунистов английский учёный сэр Арнольд Тойнби пришёл к выводу: «В западном мире в конце концов последовало появление тоталитарного типа государства, сочетающего в себе западный гений организации и механизации с дьявольской способностью порабощать души, которой могли позавидовать тираны всех времён и народов».
Ну, а что касается рассуждений о «преступлениях коммунизма», то кто выдвигает это обвинение? Представители тех режимов, которые прямо или косвенно содействовали США в агрессии против Ирака, Югославии, Афганистана, кто способствовал разжиганию войн в Ливии и Сирии. Жертвами этих преступлений стали многие сотни тысяч мирных граждан. Но это у представителей ведущих капиталистических государств возмущения и осуждения не вызывает. Например, бомбёжку колонны беженцев во время агрессии против Югославии официальный представитель НАТО Джемми Шеа прокомментировал так: «Бомбы сбрасывали с самыми лучшими намерениями, как и положено лётчикам из демократических стран». Одобрять подобное и в то же время осуждать «преступления коммунизма» — это ли не проявление крайнего интеллектуального кретинизма?
Представители стран, исповедующих коммунистическую идеологию, не на словах, а на деле боролись за искоренение болезней, голода и невежества на планете (социалистическая Куба продолжает эту миссию; даже в очень трудный для республики «особый период» кубинские врачи безвозмездно оказывали помощь населению 64 стран). После уничтожения Советского Союза ведущие капиталистические государства взяли курс на установление такого мирового порядка, который должен сохранить их материальное сверхблагополучие за счёт нищеты и голода сотен миллионов жителей планеты. И то, что представители этих государств объявляют коммунистическую идеологию «человеконенавистнической» — это верх моральной подлости.
Год от года приближение осени вызывает у антикоммунистов сезонное обострение антисоветской истерии, которая отчётливо выявляет глубину их интеллектуального кретинизма и моральной подлости. Снова и снова они повторяют обвинения в адрес Советского Союза в том, что его «сговор» с гитлеровской Германией якобы разжёг Вторую мировую войну.
Между тем, как совершенно однозначно свидетельствует история, подлинный сговор был между нацистами и отнюдь не коммунистами, а предшественниками нынешних обвинителей — европейскими «демократиями». Не буду углубляться в тему, напомню только основные этапы на этом пути.
Как я уже упоминал, фашисты «призывались» к власти магнатами капитализма. Пример германских нацистов подтверждает это. Ещё до прихода гитлеровцев к власти, представители капитала – как немецкого, так и мирового – оказывали поддержку нацистской партии, потому что в ней увидели силу, способную уничтожить «коммунистическую угрозу». Когда NSDAP ещё только начинала свою политическую деятельность, угольный «король» Германии Гуго Стиннес рекомендовал американскому послу нацистов: «В Баварии началось большое движение. Это движение направлено против коммунизма… С коммунистами безжалостно расправятся, и в Германии воцарится порядок. Тогда США смогут без опаски вкладывать капиталы в немецкую промышленность». Чтобы гитлеровцы получили возможность осуществить эту расправу, немецкие банки, как показал на Нюрнбергском процессе Я. Шахт, в 1932 году финансировали предвыборную кампанию нацистов. А петицию к президенту Германии Гинденбургу с требованием назначить Гитлера канцлером подписали представители высших деловых кругов, которые контролировали 2/3 капиталов немецкой экономики.
Вероятно, по той же причине европейские «демократии» не попытались обуздать нацистов, даже когда те взялись и за евреев.
В феврале 1935 года Гитлер открыто разорвал военные статьи Версальского договора, заявив, что Германия будет вооружаться безо всяких ограничений. – В ответ правительства Франции и Великобритании не предприняли никаких мер, серьёзней ни к чему не обязывающего «осуждения» действий германских властей на конференции глав правительств и министров иностранных дел, прошедшей в апреле 1935 года в Стрезе. А в июле 1935-го британское правительство уже прямо поощрило нацистов, подписав с Германией морское соглашение, которое позволяло немцам создать мощный военно-морской флот.
Гитлер ввёл немецкие войска в демилитаризованную, по Версальскому договору, Рейнскую область. — Советский Союз призвал применить к нацистской Германии самые жёсткие санкции. Но Англия и Франция опять только выразили протест.
Вопрос, который для всех, кроме тех, кто подвержен интеллектуальному кретинизму, имеет риторический характер: смогла бы гитлеровская Германия без этой череды новых и новых уступок со стороны властей Великобритании и Франции набрать такую военную мощь, чтобы развязать мировую войну? Но европейские «демократические» политики целеустремлённо шли на это, уверенные, что военная мощь Германии будет направлена против Советского Союза – ведь фюрер пленил их слух рассуждениями типа того, что «ничто не удержит меня от того, чтобы напасть на Россию».
Ради того, чтобы поощрить такое намерение Гитлера, европейские «демократии» были готовы принести в жертву Германии суверенные и не менее демократические государства Европы. Стоило Гитлеру 5 ноября 1937 года на совещании с представителями генералитета и министром иностранных дел заявить: «Будущее Германии зависит исключительно от разрешения вопроса о жизненном пространстве», — как тут же в Берлин прибыл посланец премьер-министра Великобритании Чемберлена лорд Галифакс и в переговорах с Гитлером сказал, что «не должна исключаться никакая возможность изменения существующего положения в Европе… к этим вопросам относятся Данциг, Австрия и Чехословакия».
Получив столь недвусмысленное «благословление» Великобритании, Гитлер через полгода произвёл аншлюс Австрии. Народный комиссар иностранных дел СССР М.М. Литвинов сразу предложил созвать международную конференцию для «принятия практических мер, диктуемых обстоятельствами». Галифакс, уже в ранге министра иностранных дел, ответил, что его правительство против конференции, «которая имела бы задачей… организовать объединённую акцию против агрессии».
Апофеозом политики европейских «демократий» по отношению к нацистской Германии стал уже прямой их сговор на Мюнхенской конференции 29 сентября 1938 года, на которой Великобритания и Франция открыто санкционировали захват Судетской области Чехословакии.
Вернувшись из Мюнхена Чемберлен громогласно заявил: «Я привёз вам мир». На самом же деле он привёз войну.
Внесли свой вклад в захват гитлеровской Германией Судетской области и власти Польши. Советский Союз сосредоточил на своей западной границе значительные военные силы и, верный союзническому договору с Чехословакией, был готов прийти ей на помощь. Но польские власти категорически отказалось пропустить советские войска через свою территорию, тем самым, как с гордостью доложил министр иностранных дел Польши Бек в письме Гитлеру, «правительство Польской Республики… парализовало возможность интервенции в чешском вопросе».
Нужно сказать, Гитлер в этом случае не проявил неблагодарности и бросил Польше кусок добычи – Тешинскую область Чехословакии. Власти Польши вошли во вкус роли шакала при тигре и были не прочь участвовать в «войне против СССР плечом к плечу с Германией». В январе 1939 года Бек на переговорах с министром иностранных дел Германии фон Риббентропом дал заявку на долю Польши за её участие в этой войне: «Польша претендует на Великую Украину и на выход к Чёрному морю». Несколько забегая вперёд, скажу, что, уже после разрыва Германией в апреле 1939 года пакта с Польшей о ненападении, советское правительство предложило последней подписать пакт о взаимопомощи. 11 мая посол Польши в СССР ответил на него: «Польша не считает для себя возможным пакт о взаимопомощи с СССР». Какой же моральной подлостью надо обладать, чтобы после всего этого объявлять Польшу жертвой «сговора» советских коммунистов с немецкими нацистами!
Ну, а теперь о «пакте Молотова-Риббентропа», который антикоммунисты и объявляют «сговором» Советского Союза с гитлеровской Германией.
15 марта 1939 года Германия – в прямое нарушение Мюнхенского соглашения – оккупировала всю Чехословакию. Тут уже правительствам Великобритании и Франции волей-неволей пришлось имитировать намерение создать систему коллективной безопасности в Европе. Четыре месяца шли заочные переговоры, в ходе которых Советский Союз оперативно вносил конкретные предложения по созданию эффективной системы коллективной безопасности, а представители Великобритании и Франции снова и снова тянули с ответом на эти предложения, уклоняясь от главного – без чего любое соглашение оставалось бы пустой декларацией – подписания военной конвенции.
29 июня «Правда» выступила со статьей, в которой была чётко изложена оценка советской стороной хода переговоров. «Кажется, что англичане и французы хотят не настоящего договора, приемлемого для СССР, а только лишь разговоров о договоре для того, чтобы, спекулируя на мнимой неуступчивости СССР перед общественным мнением своих стран, облегчить себе путь к сделке с агрессором». К подобному заключению пришёл и посол США в СССР Джозеф Дэвис. Несколько позже он доложил в Вашингтон: «По непонятным причинам европейские демократии не хотят укрепить свои позиции, опираясь на мощь Москвы. Вместо этого Англия и Франция делают прямо противоположное, подыгрывая целям нацистов и фашистов».
Наконец, 22 июля посол Великобритании в СССР Уильям Сиидс по поручению Галифакса сообщил Советскому правительству о готовности британского правительства начать переговоры о военной конвенции. Советская сторона оперативно подготовила для участия в совещании делегацию, составленную из первых лиц армии и флота во главе с наркомом обороны Ворошиловым. Правительства же Великобритании и Франции послали на него делегации, составленные из второстепенных лиц. При этом они особо не спешили: только в середине августа все участники совещания собрались в Москве. И тут, на первом же заседании 12 августа, выяснилось, что только советская делегация имеет полномочия подписать военную конвенцию. Французская делегация имела полномочия вести переговоры, но не имела полномочий подписывать конвенцию, а британская делегация не имела вообще никаких полномочий.
Тем не менее, совещание начало работу. 14 августа советская делегация поставила принципиальный вопрос: «Предполагают ли генеральные штабы Великобритании и Франции, что советские сухопутные войска будут пропущены на польскую территорию для того, чтобы непосредственно соприкоснуться с противником, если он нападёт на Польшу?». Руководители английской и французской делегаций ответить на этот вопрос не могли. 15 августа руководитель британской делегации сообщил, что обе миссии отправили запросы своим правительствам. Прошла неделя, но советская сторона ответа так и не получила.
Тактика властей Великобритании и Франции, отчётливо проявившаяся в ходе всех переговоров с СССР с марта по август 1939 года, подводила советское правительство, да и объективных нейтральных наблюдателей, к заключению, что европейские «демократии» стремятся не столько дать отпор Гитлеру, сколько подыграть его агрессивным устремлениям на Восток. А это делало реальным создание единого фронта европейских капиталистических государств против СССР. Нашей стране было категорически необходимо не допустить этого.
А тем временем власти Германии, которых насторожила возможность создания антигитлеровской коалиции, настойчиво добивались переговоров с советским правительством. Более двух месяцев советская сторона отделывалась заявлениями общего характера о том, что советское правительство приветствует намерение установления добрососедских отношений, но не шло на проведение прямых переговоров с представителями Германии. И только 21 августа, когда стало очевидным, что совещание по подписанию военной конвенции фактически сорвано Великобританией и Францией, советское правительство дало согласие на приезд Риббентропа в Москву 23 августа. За один день немецкий министр провёл целую серию официальных встреч, — и пакт о ненападении был подписан.
Черчилль, которого ну никак не заподозришь в симпатиях к коммунизму, так оценил это событие: «Тот факт, что такое соглашение оказалось возможным, знаменует всю глубину провала английской политики и дипломатии».
А вот для Советского Союза заключение пакта в такой момент стало блестящей дипломатической победой, возможно, предопределившей и будущую военную победу над фашистским блоком. Пакт сорвал возможность создания единого фронта капиталистических государств против СССР. Пакт дал Советской стране так необходимое ей время для подготовки к большой войне (его всё равно не хватило, но без этих полутора лет подготовки трудно сказать, удалось ли выстоять против гитлеровской агрессии). То, что вследствие пакта границы СССР удалось значительно отодвинуть на Запад, тоже имело неоценимое значение на первом этапе Великой Отечественной войны. Более того, подписание пакта послужило причиной падения правительства Хиранума в Японии, которое было настроено предельно антисоветски. Возможно, именно тогда была предотвращена война Советского Союза на два фронта в будущем.
Но быть может, этот пакт и впрямь в какой-то мере способствовал разжиганию Второй мировой войны? Такое предположение может сделать только тот, кого поразил интеллектуальный кретинизм. Потому что за те дни, которые прошли между 23 августа и 1 сентября, подготовить войну против Польши было невозможно. Абсолютно невозможно. Собственно, о чём говорить, когда общеизвестно, что план войны против Польши, был утверждён Верховным командованием Вермахта в апреле 1939 года, а добавление Гитлера к нему тогда же определило ориентировочную дату начала войны – 1 сентября 1939 года. Между тем, весной 1939 года «температура» отношений между Германией и СССР была ниже точки замерзания. В частности, немецкой стороной были прерваны германо-советские торговые переговоры; ставшие немецкими заводы «Шкода» остановили выполнение советских заказов…
Так что Польша стала жертвой не «злодейского сговора» коммунистов и нацистов, а тупого антикоммунизма своих правителей. Напомню, что уже после того, как был подписан план о нападении Германии на Польшу, советское правительство предлагало Польше заключить пакт о взаимопомощи. Не захотели – так на что жаловаться? Логика интеллектуального кретинизма: обвинять Советский Союз в том, что он «предал» страну, которая готовилась к соучастию в агрессии против него.
Замечу, что европейские «демократии» при минимуме желания могли остановить Вторую мировую войну, едва она только началась. В соответствии с пактом о взаимопомощи с Польшей правительства Великобритании и Франции 3 сентября объявили о вступлении в войну. На Западе объединённым силам этих государств противостояли немецкие войска, призванные, скорее, имитировать преграду для вторжения в Германию, нежели реально способные его остановить (в ряде источников приводится информация, что у немцев на Западе в сентябре 1939 года не было НИ ОДНОГО танка!). Действуй власти Франции и Великобритании решительно – и поражение гитлеровской Германии было бы неминуемым. Однако руководство Великобритании и Франции менее всего хотело прибегать к решительным действиям. Ведя войну, которая уже тогда получила название «странной», оно хотело другого: не мешать Германии расчистить путь к границам Советского Союза. И Польша, лежавшая на этом пути, была принесена в жертву этой политике.
Но «евродемократы» крупно просчитались. Гитлер предпочёл для начала подобрать то, что, как говорится, «плохо лежит». А западные страны, из-за политики их властей «лежали плохо» настолько, что буквально сами просились, чтобы их «подобрали». Что Гитлер и сделал в мае-июне 1940 года. За каких-то полтора месяца Германия поставила на колени Бельгию, Голландию, Францию и разгромила вооружённые силы Англии на континенте.