Уж так устроен человек, что с годами «воспоминанья жгут сердце огнём», тем более есть что вспомнить. Наша юность пришлась на рубеж 50-х и 60-х годов прошлого столетия. О, это было замечательное время. Время больших свершений, больших надежд и мечтаний и вообще казалось, что «коммунизм был также близок, как в девятнадцатом году» (М. Кульчицкий).

Посудите сами: 4 октября 1957 года, до сорокалетия рождения Советской власти не достаёт тридцати трёх дней, а над планетой вращается первый в истории человечества советский искусственный спутник Земли, посылая в эфир  свои знаменитые: «Пи, пи, пи…» И ведущие страны мира с развитой многовековой капиталистической системой хозяйствования и буржуазным парламентаризмом восторгаются успехами социалистической страны.

4 января 1959 года впервые в истории человечества советская межпланетная станция «Луна-1» оказалась на расстоянии в 6 тысяч километров от поверхности Луны, закрепив за Советским Союзом звание первой космической державы,

пролетев в непосредственной близости от Луны на расстоянии 6 тысяч километров. (Американская ракета, запущенная к Луне позже, прошла от неё на расстоянии 60 тысячи километров).

12 сентября того же года первым на поверхности Луны оказался советский космический аппарат «Луна-2», навсегда «застолбил» за СССР первенство в области освоения объектов за пределами Земли.

3 декабря этого же года Министерству морского флота СССР передан атомный ледокол «Ленин», первое в мире надводное судно с ядерной силовой установкой. Ледокол был построен в Советском Союзе для обслуживания Северного морского пути и обеспечения непрерывной навигации.

12 апреля 1961 года в 10 часов 2 минуты по московскому времени весь мир взорвало сообщение ТАСС: «В Советском Союзе выведен на орбиту вокруг Земли первый в мире космический корабль-спутник «Восток» с человеком на борту. Пилотом-космонавтом космического корабля-спутника «Восток» является гражданин Союза Советских Социалистических Республик летчик майор ГАГАРИН Юрий Алексеевич» и его слова «Поехали».

А в октябре того же года XXII cъезд КПСС провозгласил: «Партия торжественно провозглашает: нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме!»

Но уже 17 мая 1962 года Президиум ЦК КПСС одобрил проект указа, вступавшего в силу с 1 июня, о повышении цен на мясо и птицу — на 35 %, а на масло и молоко — на 25 %. Нас, студентов, это мало взволновало, больше мы были обеспокоены тем, что тарелки с хлебом убрали со столов в столовых и приходилось в кассе выбивать чек на несколько кусочков хлеба. Позже мы узнали о расстреле протестующих рабочих в Новочеркасске, волнениях в других городах.

Лето 1963 года, на крымской геологической практике вдруг в письме от родителей из села в Воронежской области читаю просьбу привезти разных круп. Что ж не вопрос думаю, стипендию за каникулы получил, в Харькове делаю пересадку, там и затоварюсь. Прибыв в Харьков, сразу же пошёл по магазинам и… ни в одном круп не нашёл.

Тогда ещё не знал, что в стране, как шутили остряки, шла третья серия «Русского чуда» (всё лето на экранах страны шёл двухсерийный фильм «Русское чудо» германских документалистов), а мудрый язвительный потомок графов Мальборо У. Черчилль узрел в сём событии «гениальность» Хрущёва, сказав: «Надо быть гением, чтобы оставить Россию без хлеба».

Но в эти же годы по нашему неокрепшему мировоззрению был нанесён сокрушительный удар, вновь началась антисталинская кампания, на страницах газет и книг, в кино, на телевидении, в театрах и на эстраде забегали «шустренькие и злые Иван Денисовичи», обливая грязью весь период строительства социализма в СССР и священный подвиг советского народа в разгроме фашистских полчищ.

Таким образом сознание людей нашего поколения было умышлено раздвоено, а как известно из Евангелие от Матфея 12 стих 25: «…дом, разделившийся сам в себе, не устоит». Вот многие из моих сверстников и не устояли в годы горби-перестройки, но многие остались верны клятвам, данным в Торжественном обещании юного пионера, и в заявлениях при вступлении в комсомол и КПСС.

А в трудные дни раздумий их, несомненно, подвигали оставаться самими собой замечательные советские песни, которые с юных лет «жить и строить им помогали». Вспомним сколько ярких, полных торжественности и романтизма песен появилось в то время. А как превосходно, вкладывая всю душу в исполнении, пели Георгий Виноградов, Владимир Трошин, Марк Бернес, Клавдия Шульженко, Георг Отс, Леонид Утёсов, Майя Кристалинская, Иосиф Кобзон и другие. Как до них далеко кривляющимся и визжавшими на эстраде аллам пугачёвым да филиппам киркоровым, николаям басковым и машам распутиным и прочим, которым имя легион и которые разрушают русское самосознание.

В годы нашей юности было написано много песен «хороших и разных»: официозных, патриотических, лирических, бардовских, но во всех были родные русские советские мотивы, они нас звали и вели нас в светлое будущее.

Самой известной песней, полюбившейся всем, несомненно, была песня Эдуарда Колмановского на слова поэта-фронтовика Константина Ваншенкина, исполненная легендарным Марком Бернесом, «Я люблю тебя жизнь». Сильная патетическая музыка, задумчивый голос Бернеса и слова поэта о том, что в жизни испытывал повседневно каждый, не могли никого оставить равнодушным.

Вот уж окна зажглись,

Я шагаю с работы устало.

Я люблю тебя, Жизнь,

Я хочу, чтобы лучше

ты стала.

Мне немало дано:

Ширь земель и равнина

морская,

Мне известна давно

Бескорыстная дружба

мужская.

В звоне каждого дня

Как я счастлив,

что нет мне покоя!

Есть любовь у меня,

Жизнь, ты знаешь,

что это такое.

Хотя мы были ещё школьниками, но уже знали и усталость после работы на летних каникулах прицепщиками, правда, возвращались утром после бессонной ночи, поскольку работали сутки через сутки.

Да на всю жизнь запоминается и первое свидание, и первый робкий поцелуй, а уж рождение первого ребёнка – это счастье не опишешь словами. Потом идёт повторение твоей жизни: «первый погожий сентябрьский денёк» и ты со своими любимыми ребёнком и женой вновь «робко входишь под светлые своды».  А затем «в лентах серпантина шумный мчится вечер выпускной» и ты ревниво и со светлой грустью смотришь, как твой сын, кружится с одноклассницей по залу, а может твоя дочь грациозно скользит со своим парнем по паркету. Всё это не забывается.

Ну а дальше и вокзалы, и причалы, и проводы, и встречи, и свадьбы детей, и внуки, и всё повторятся сначала. И начинаешь понимать, что «годы летят», что замечаешь седину на висках и вслед за поэтом задаёшься вопросом: «Жизнь, ты помнишь солдат,// Что погибли, тебя защищая?»

В эти же годы вновь прозвучала в исполнении М. Бернеса песня Матвея Блантера на слова Михаила Исаковского «Враги сожгли родную хату…» Эта песня о воине- победителе, «три державы покорившем», возвратившемуся к попелищу родного дома и узнавшего о гибели всей семьи, острой болью ранила душу. Это очень жутко и страшно прийти с надеждою встречи с любимой, с детьми, а тут

Враги сожгли родную хату,

Сгубили всю его семью.

Куда ж теперь идти солдату,

Кому нести печаль свою?

Сколько было таких солдат-героев, лишившихся и дома, и семьи, от скольких сёл, деревень. хуторов на просторах нашей страны гитлеровцы со своими бандеровскими и прибалтийскими прихвостнями оставили лишь пожарища и множество безымянных холмиков, над которыми и до сих пор «только теплый летний ветер траву могильную качает».

Закалённый суровыми фронтовыми буднями солдат с достоинством воспринимает своё горе, свои несбывшиеся надежды

«Не осуждай меня, Прасковья,

Что я пришел к тебе такой:

Хотел я выпить за здоровье,

А должен пить за упокой.

Сойдутся вновь друзья, подружки,

Но не сойтись вовеки нам…»

Как это трагично остаться одному в чистом поле, у «серого гробового камня», и  сознавать, что никогда не увидишь любимого человека, что не смог защитить его, но делать нечего, надо жить, а чтобы хоть немного унять боль

пил солдат из медной кружки

Вино с печалью пополам.

…………………………………

Хмелел солдат, слеза катилась,

Слеза несбывшихся надежд…

Да, война много бед нашему народу принесла, у многих не сбылись надежды… Чуть раньше появилась песня «Москвичи», написанная двумя фронтовиками рождения 1925 года: композитором Андреем Эшпаем и поэтом Евгением Винокуровым. Песня сразу завоевала сердца людей, ещё кровоточили незаживающие раны, матери ещё проводили бессонные ночи и надеялись на возвращение своих детей. Как впоследствии вспоминал поэт: «Хотелось создать поэтический памятник моим сверстникам, всем московским ребятам, которые мужественно сражались с врагом. Многие из них не вернулись домой, а другие войной покалечены…».

Но война нашему народу нанесла ещё один сокрушительный удар. «Девчонки их подруги все замужем давно», — пишет поэт и здесь он грешит против истины. После войны очень много девушек не смогли выйти замуж, война забрала их женихов. И остались девушки, как говорят в народе, вековухами, не познавшими радостей любви, радостей материнства, не родивших новых граждан страны. Песня начинается словами:

В полях за Вислой сонной

Лежат в земле сырой

Сережка с Малой Бронной

И Витька с Моховой.

И вместе с ними ещё 600 тысяч советских воинов остались навеки в польской земле, сложив свои головы ради спасения поляков от уничтожения коричневой чумой, вот только освобождённые ляхи чёрной неблагодарностью отвечают своим освободителям. Глумятся над их светлой памятью, сносят памятники, оскверняют священные могилы.

Вероятно, Винокуров предвидел такой поворот в будущем и стихотворение заканчивал словами: «Пылает свод бездонный,/ И ночь шумит листвой/ Над тихой Малой Бронной,/ Над тихой Моховой». Но Эшпаю и Бернесу нужна была другая концовка песни, поэт наотрез отказывался её менять и несмотря на то, что песня заканчивается словами, которые сочинил Вадим Сикорский:

Но помнит мир спасенный,

Мир вечный, мир живой

Сережку с Малой Бронной

И Витьку с Моховой

в своих книгах Винокуров продолжал печатать старый финал.

Но наиболее трагическую суть войны обнажила песня Вениамина Баснера на слова Михаила Матусовского «На безымянной высоте» из кинофильма «Тишина». Она показала героизм и мужество советского солдата. Какой силой духа, какой волей, какой страстью любви к своей Отчизне, своему народу и, вместе с тем, какой ненавистью к врагу надо обладать, чтобы, оставшись втроём, (а как позже стало известно вдвоём), не сдаться в плен, не бежать в тыл, а под перекрёстным артогнём, под «мессерами» «стоять на огненной черте» и защищать пядь родной земли, до последнего патрона, а потом перейти в рукопашную… Такого нельзя забыть никогда, потому что

Как много их, друзей хороших,

Лежать осталось в темноте

У незнакомого поселка

На безымянной высоте!

А сколько таких незнакомых посёлков и безымянных высот было на пространстве от Баренцова моря до Чёрного и от Государственной границы до Волги и все они политы кровью советских бойцов.

Да, как прав Константин Симонов, написавший спустя тридцать лет после окончания войны: «Видно, чтобы люди жили в мире,// Нам дороже всех платить пришлось!»

А ведь начало шестидесятых прошлого века было очень тревожным, мир был на грани ядерной катастрофы. И наши сердца с болью и тревогой воспринимали строки песни Марка Фрадкина на слова Владимира Лазарева «Берёзы» из кинофильма «Первый день мира» – о советском солдате, погибшем в маленьком немецком городке в первые мирные дни мая 1945 года:

Неужто свинцовой метелью

Земля запылает окрест

И снова в солдатских шинелях

Ребята уйдут от невест?

И в те же годы появилась песня Эдуарда Колмановского на слова Евгения Евтушенко «Хотят ли русские войны?», которая полюбилась всем людям Советского Союза, очевидно и потому что

Не только за свою страну
солдаты гибли в ту войну,
а чтобы люди всей земли
спокойно видеть сны могли.
………………………………………

Да, мы умеем воевать,
но не хотим, чтобы опять
солдаты падали в бою
на землю грустную свою.

И этими строками поэт говорит всем:
и вы тогда понять должны,
хотят ли русские войны.

Кто-то из либералов- коллаборационистов завопит, что русские напали на украинцев! В силу скудости мышления и преклонения перед Западом им не понять, что и сегодня русский солдат, сражаясь с бандеровскими последышами, ударным кулаком англосаксонских глобалистов, воюет не только за свою страну, а за будущее человечества.

Вспомнил только несколько песен, написанных на рубеже пятидесятых- шестидесятых годов, а сколько в них материала для военно-патриотического воспитания подрастающего поколения, как никогда важного ныне, поскольку в который раз Запад пошёл крестовым походом на Русский мир и нам нужна только победа.

Да годы нашей юности были началом космической эры человечества, и первую скрипку играла наша Родина – Союз Советских Социалистических Республик. Естественно, поэты и композиторы не могли не отметить выдающиеся достижения страны в космосе. Ещё до полёта Ю. Гагарина по радио прозвучала в исполнении Владимира Трошина песня Оскара Фельцмана на слова Владимира Войновича «Четырнадцать минут до старта», ставшая впоследствии неофициальным гимном космонавтов.

С какой надеждой и уверенностью звучали и воспринимались слова песни:

Я верю, друзья,

 Караваны ракет

Помчат нас вперед

От звезды до звезды!

На пыльных тропинках

 Далеких планет

Останутся наши следы!

И казалось, что скоро всё это сбудется наяву. Верно писал А.С. Пушкин: «Мечты, мечты, где ваша сладость…» Но без мечты жить нельзя, а многие мечты всё равно когда-то сбываются, вернее человек с развитием науки и техники воплощает их в жизнь… Вот Евгений Долматовский и Вано Мурадели размечтались и подарили нам замечательную песню «И на Марсе будут яблони цвести». Хоть и верилось с трудом, но ведь «Жить и верить – это замечательно и было приятно слышать:

Я со звездами сдружился дальними!

Не волнуйся обо мне и не грусти.

Покидая нашу Землю, обещали мы,

Что на Марсе будут яблони цвести!

Но они в том же году написали ещё одну песню на космическую тему «Я – Земля!». Она имеет глубокий смысл, ибо предупреждает, что человек не должен навсегда покидать свою матерь- Землю, а должен, донеся в космос добрые вести с Земли, выполнить наказ:

Покидаем мы Землю родную

Для того, чтоб до звезд и планет

Донести нашу правду земную

И земной наш поклон и привет,

Для того, чтобы всюду победно звучал

Чистый голос любви, долгожданный сигнал:

          Я — Земля!

          Я своих провожаю питомцев,

          Сыновей,

          Дочерей.

          Долетайте до самого Солнца

          И домой возвращайтесь скорей.

Дома, на Земле, работы было намного больше, на громадных просторах Советского Союза начинались великие стройки коммунизма. Особенно молодёжь того времени влекла:

Неведомая, дикая, седая —

Медведицею белою Сибирь…

За Камнем, за Уралом пропадая,

Звала, звала в неведомую ширь.

Что в этой шири? Где конец раздолью?

А, может быть, и нет у ней конца?

Но к ней тянулись за вольготной долью

Отчаянные русские сердца.

Эт слова, написанные Ильёй Сельвинским для оратории «Сказание о земле Сибирской» Николая Крюкова и впервые прозвучавшие в одноимённом фильме Ивана Пырьева в 1947 году. Что ж она и сегодня для многих загадочная, неведомая, хранящая громадные природные сокровища, зовущая «отчаянные русские сердца». Но только сегодня не в Сибирь едут, а из неё бегут. На рубеже пятидесятых-шестидесятых было по-иному, молодёжь стремилась в Сибирь, где возводились новые города, гидроэлектростанции, заводы, дороги, горнообогатительные и металлургические комбинаты, а поэты, писатели, композиторы воспевали подвиг строителей новой жизни.

Наши сердца тогда покорили песни Александры Пахмутовой и Николая Добронравова «Главное ребята, сердцем не стареть», «ЛЭП- 500», «Прощание с Братском», «Усть-Илим», «По Ангаре», «Марчук играет на гитаре», но спутницей жизни, точнее поводырём и порукой на всю жизнь нашему поколению стала первая из этого списка, и наши сердца стремились «песню, что придумали, до конца допеть», а сколько раз приходилось видеть то под крылом самолёта, то под винтом вертолёта  бескрайнее зелёное либо золотисто-жёлтое, либо белоснежное море тайги и  выходить из них «в незнакомый мир, //Ступая по-хозяйски», чтобы начать искать полезные ископаемые. За прожитую жизнь не стыдно.

Были и лирические песни, манившие нас в Сибирь красотами природы, душевной красотой и благородством её людей. Особо нравились песни Эдуарда Колмановского на стихи Льва Ошанина «Бирюсинка» и «Таёжный вальс». Может быть и потому, что студенческая группа была сугубо мужская, так хотелось встретить «девчонку-бирюсинку», которая с «С ружьецом уйдет под ветер,// Не найдешь четыре дня». А может потому, что в юности всегда «Влажный ветер зовет (…) в путь» и чьи-то «брови// В эту ночь не дают (…) уснуть…» С кем в эту чудесную пору юности такого не бывало.

 А ведь тогда начали возвращаться в жизнь бытовые и городские романсы Бориса Фомина, песни в исполнении Вадима Козина и бурно стали развиваться бардовские песни, но об этом в другой раз.

До чего же богат был духовный мир советского человека, что видно по приведённым песням. Но это ведь капля в море того песенного богатства, что царило в то время. Но как важны, как необходимы эти песни для воспитания русскомыслящего подрастающего поколения сегодня.