Сущность многонационального социализма в СССР заключается в том, что национальное начало было поставлено социалистическим государством в центр социальных преобразований с фундаментальной целью — удовлетворение постоянно возрастающих потребностей всех народов СССР во всех сферах социалистического общества.
История становления советского многонационального социализма доказывает, что существование справедливого многонационального мира в огромных государствах-цивилизациях необходимо и возможно. Советский союз народов распался не вследствие межнациональных трений и розни, а совсем по другим причинам.
Тем не менее, объективное и всестороннее изучение советского опыта в области национальной политики и совершенствования межнациональных отношений является чрезвычайно актуальным и востребованным на современном этапе выстраивания приоритетов в социальной политике КПРФ.
К 1918 году Российская империя представляла собой унитарное государство с унифицированной системой органов административного управления, основанной на сочетании коронных органов власти с органами самоуправления и на перераспределении властных полномочий между центральными и местными органами власти в пользу последних. Российская империя состояла из78 губерний, 21 области и 2 округов. В состав Российской империи входили Прибалтика, Малороссия, Белоруссия, часть Польши (Царство Польское), Бессарабия, Северный Кавказ, Великое Княжество Финляндское, Закавказье, Казахстан, Средняя Азия.
В имперской системе административно-территориального управления «центр – губерния – уезд» национальное начало присутствовало только лишь на уровне уездных органов местного самоуправления, которые формировались в соответствии с национальными традициями народов.
Например, Манифестом от 14 февраля 1832 года «О новом порядке управления и образования Царства Польского» устанавливалось, что «в городах управление поручается избираемому Городским Обществом Начальству, а в Сельских Обществах (Гминах) Войтам. В городах Бургомистры, в сельских Гминах Войты наблюдаются за исполнением предписаний Правительства»[1].
Временное Положение об Управлении Закаспийской области (1874) устанавливает, что «туземное население, для управления оным, разделяется на волости и аулы. Распределение туземцев по волостям и аулам соображается с местными удобствами для заведывания населением, с порядком кочевания населения или пользования ими поземельными угодиями, а где необходимо – и с родовым его разделением. Порядок кочевания сохраняется согласно местными обычаям. Волостью заведывает волостной Управитель, а аулом – аульный Старшина. На эти должности избираются лица благонадежные, распорядительные и по преимуществу имеющие между туземцами влияние».[2]
В Туркестанском крае органы местного самоуправления также формировались в соответствии с древними обычаями местных народов. Согласно Положению об управлении Туркестанского края (1886) «оседлое туземное население в каждом уезде разделяется на волости, а волости – на сельские общества (аксакальства). Сельское общество (аксакальство) составляется из одного или нескольких мелких, ближайших друг к другу, селений или выселков, хуторов, чеков и курганчей, имеющих общие хозяйственные выгоды по пользованию землею и оросительными каналами (арыками). Волости заведываются волостными управителями, а сельские общества – сельскими старшинами (аксакалами»).
Управление кочевого населения также имеет свои этнокультурные особенности. «Кочевое население в каждом уезде разделяется на волости, а волости – на аульные общества. Число кибиток, входящих в состав волостей и аульных обществ, определяется Областным Правлением с тем, однако, чтобы число это не превышало: для волостей – две тысячи, а для аульных обществ – двести кибиток. Кибиткою считается каждое отдельное жилище (юрта, сакля, землянка или дом). Волости образуются, по местным удобствам, из аульных обществ, составленных по поземельному пользованию зимними стойбищами»[3].
Положение «Об управлении областей Акмолинской, Семипалатинской, Семиреченской, Уральской и Тургайской» (1891) устанавливает формы управления кочевого населения и русских поселений. «Кочевое население в каждом уезде разделяется на волости, а волости – на аульные общества. Волости образуются по местным удобствам из аульных обществ, соседственных по расположению зимовых стойбищ. Аульные общества образуются из кибитковладельцев, имеющих совместное поземельное пользование. Волости заведываются волостными управителями, а аульные общества – аульными старшинами. Управление сельского населения коренного русского происхождения образуется и действует на основании учреждения общественного управления сельских обывателей».
Управление духовными делами предполагает, что «инородцам кочевым и оседлым дозволяется иметь своих мул, по одному в волости»[4].
Таким образом, имперская система местного самоуправления оформлялась в соответствии с традициями и обычаями национальной культуры народов – унифицированная схема управления имперских территорий накладывалась на уникальные этнокультурные особенности практики самоуправления больших и малых народов (инородцев).
Советская практика решения национальных проблем перешла на качественно новый уровень – национальное начало как механизм решения национального вопроса поднимается с низшего на высший уровень государственной системы управления.
В 1917 году Совет Народных Комиссаров принял Декларацию прав народов России, которая провозгласила три важнейших принципа национальной политики нового государства: 1) равенство и суверенность всех народов; 2) право народов на самоопределение, вплоть до отделения и образования самостоятельных государств, 3) свободное развитие национальных меньшинств. Вместе с тем Декларация не предложила никакой схемы национально-территориального устройства будущего государства.
В период с 1918 по 1922 год становление многонационального советского государства осуществлялось в двух направлениях: 1) вхождение республик и автономных образований в состав РСФСР и 2) подписание двусторонних договоров между независимыми республиками и РСФСР.
7 февраля 1920 года ВЦИК принял постановление «Об образовании комиссии по разработке вопросов федеративного устройства РСФСР» с целью определения «объема прав отдельных частей федерации, отношения центрального и местных органов Советской власти, строения центральной федеративной власти…»[5].
В августе 1922 года для разработки новой федерации была создана комиссия из представителей ЦК РКП (б) и ЦК компартий республик. Проект Народного комиссариата национальностей предполагал вхождение Украины, Белорусии, Грузии, Азербайджана и Армении в состав РСФСР на правах национальных автономий. Однако В.И. Ленин отверг идею автономизации и предложил идею федерализации, согласно которой федерацию составляли независимые от РСФСР республики. ЦК РКП (б) одобрил концепцию В.И. Ленина.
К концу 1922 года в РСФСР входило уже десять автономных республик и одиннадцать автономных областей.
30 декабря 1922 г. I Всесоюзный съезд Советов утвердил Декларацию и Договор об образовании СССР. В состав Союза вошли Россия (РСФСР), Украина (УССР), Белоруссия (БССР), Закавказская Федерация (ЗСФСР), состоявшая из Грузии, Армении и Азербайджана.
Конституция Союза ССР 1924 года закрепила ключевое для национальной федерации положение о том, что «Союз Советских Социалистических Республик является добровольным объединением равноправных народов, и за каждой республикой обеспечено право свободного выхода из Союза».
Таким образом, в результате сравнительно небольшого периода времени было сформировано мощное многонационального советское государство, не знавшее аналогов в современной истории.
В качестве рабочей методологической гипотезы предлагается идея о том, что советский многонациональный государственный социализм как исторический факт невозможно описать только в дискурсе формационного подхода.
Для более объективного и всестороннего научного анализа требуется дополнить формационную методологию исследований цивилизационной парадигмой, рассматривающей общество под другим углом зрения, в другой системе координат.
Формационный подход к пониманию национального вопроса в советском социализме предполагает, прежде всего, решение задач сближения уровней социально-экономического развития народов, улучшение материальных условий жизни народов в соответствие с возможностями научно-технического и социального прогресса.
Цивилизационный подход предлагает исследование советской цивилизации-государства через измерение его национальных начал.
Национальные начала СССР как цивилизации фокусируются на фундаментальной проблеме этнокультурного развития советских народов, что предполагает развитие языковых традиций в письменной и устной форме, устного народного творчества, материальной и творческой культуры народов, национальных систем и традиций воспитания в социалистической интерпретации.
Национальные начала СССР как государства ориентируются на формировании политической системы удовлетворения этнокультурных потребностей советских народов, а также на создании государственных механизмов регулирования межнациональных отношений в их формационном, т.е. социально-экономическом дискурсе.
Соединение формационных требований и цивилизационных ценностей позволило создать в советском многонациональном обществе уникальный социокультурный механизм регулирования межнациональных отношений.
В чем же сущность советского многонационального социализма? Идея классического социализма К. Маркса и Ф. Энгельса получила в России дополнительные коннотации с цивилизационной «многонациональностью» общества. Это детерминировало создание первой цивилизационно-формационной модели многонационального советского государственного социализма. Затем последуют еще две цивилизационные модели – китайская и европейская цивилизации создадут свои собственные модели «практического социализма». Вследствие первичности цивилизационной основы, на которой выстраиваются социалистические модели, и предлагается назвать модели «практического» социализма цивилизационно-формационными.
Цивилизационная природа «советской» многонациональности заключается в том, что в СССР проживали представители более 128 народов. Национальный состав населения был чрезвычайно разнородным. В качестве примера целесообразно привести статистические данные советской этнографии, наиболее достоверно отразившие многонациональный состав населения Советского Союза. Приведем эти данные в наиболее кратком обзоре.
По языковой принадлежности большинство населения Советского Союза (свыше 80%) входит в индоевропейскую семью: это прежде всего славянская (восточнославянские народы — русские, украинцы, белорусы), летто-литовская (литовцы, латыши), романская (молдаване), иранская (таджики, осетины), германская (немцы) группы; а также армяне, греки, евреи, цыгане.
К алтайской языковой семье принадлежит свыше 15% населения, из них подавляющее большинство относится к тюркской группе (узбеки, казахи, татары, азербайджанцы, туркмены, киргизы, чуваши, башкиры, якуты, каракалпаки и др.), остальные представлены монгольской (буряты и калмыки) и тунгусо-маньчжурской (эвенки, эвены, нанайцы, удэгейцы, орочи) группами.
К кавказской языковой семье относится около 2,5% населения страны (грузины, чеченцы, аварцы, лезгины, даргинцы, кабардинцы, лаки, ингуши, адыги, абхазы, черкесы, абазины и др.).
На языках уральской семьи разговаривает примерно 1,7% населения (эстонцы, мордва, марийцы, коми, карелы, удмурты, саами, ханты, манси, ненцы, финны, венгры).
Народы, принадлежащие к другим языковым семьям (палеоазиатской, эскимосо-алеутской, семито-хамитской, китайско-тибетской), в СССР немногочисленны[6].
Языковое разнообразие, как известно, предполагает и разнообразие национальных культур, формирующих различные виды хозяйственного уклада и образа жизни, механизмы этнического управления и самоуправления, национального мировоззрения, религии, народного творчества.
При разработке национальных основ будущего социалистического государства столкнулись две принципиально различные концепции – автономизация и федерализация.
Дискуссия о федерации или автономии в качестве модели будущего многонационального государства продолжалась весь дореволюционный период деятельности партии большевиков (РСДРП).
Политический механизм федерализации был стратегически прост, но тактически трудно предсказуем, а, поэтому, чрезвычайно опасен: советская власть гарантирует народам право на самоопределение в форме отделения, которое корреспондирует с правом народов на последующее присоединение к Советской России в качестве отдельной республики (государства). Это связано, на наш взгляд, с тем, что в процессе революционной деятельности и борьбы с интервентами в Грузии, Армении, Азербайджане, Украине и Белоруссии сформировались чрезвычайно авторитетные политические элиты, которых, с одной стороны, необходимо было организационно поддержать, но с другой – привлечь к дальнейшему совместному социалистическому строительству в рамках федерации.
Налицо два подхода к определению национально-территориальной модели социалистического государства – государственно-федеративный подход, основанный на принципе добровольного федеративного союза народов с правом свободного выхода из федерации, и 2) государственно-автономный подход, предполагающий модель унитарного государства с широкой автономией для народов России.
Исследование научно-теоретического и публицистического наследия В.И. Ленина свидетельствует, что его концепция федеративной формы государственного устройства социалистической республики постепенно эволюционировала в зависимости от геополитической обстановки и внутренней жизни советского государства от безусловного отрицания федерации до ее полного признания.
В известном письме С.Г. Шаумяну в 1913 году В.И. Ленин отразил отношение к двум концептуальным идеям будущего национального устройства. С одной стороны, В.И. Ленин утверждал: «…Мы в принципе против федерации — она ослабляет экономическую связь, она негодный тип для одного государства»[7]. В этом же письме В.И. Ленин предлагал: «…Автономия есть наш план устройства демократического государства»[8].
Однако уже в июне 1917 года на Первом съезде Советов В.И. Ленин высказал идею образования федерации: «Пусть Россия будет союзом свободных республик… Всякий народ пусть будет освобожден, прежде всего пусть будут освобождены все народности…»[9].
Практика строительства социалистического многонационального государства показала востребованность обеих концепций: федеративное устройство Союза республик дополнялось системой автономных национальных образований внутри РСФСР и других республик.
Концепция автономизации позволила к 1978 году сформировать в советских республиках для компактно проживающих народов 16 автономных республик, 5 автономных областей и 10 автономных округов.
Полагаем, что своеобразным маркером определения степени важности и необходимости развития межнациональных отношений может выступать советская теория интернационализации.
Эта социологическая теория получила свое развитие в концепции советского народа как новой исторической общности. Центральную проблематику данных исследований составляли вопросы развития и сближения наций.
В советский период большинство исследователей трактовали интернационализацию как тенденцию к сближению и слиянию национальных общностей. Данная теоретическая установка опиралась на идею В. И. Ленина о слиянии наций и народностей в процессе социалистического строительства.
«Целью социализма, — утверждал В.И. Ленин в феврале 1916 года, — является не только уничтожение раздробленности человечества на мелкие государства и всякой обособленности наций, но и слияние их»[10].
С этим согласуется его положение о необходимости поддержки всего того, что ведет к «стиранию национальных различий», «слиянию наций»[11]. которое он высказал в декабре 1913 года в работе «Критические заметки по национальному вопросу.
В 1916 году В.И. Ленин писал: «Социализм, организуя производство без классового гнета, обеспечивая благосостояние всем членам государства, тем самым дает полный простор “симпатиям” населения и именно в силу этого облегчает и гигантски ускоряет сближение и слияние наций»[12].
«…Перестроив капитализм в социализм, — продолжал он, — пролетариат создает возможность полного устранения национального гнета… На этой базе, в свою очередь, разовьется практически абсолютное устранение малейших национальных трений, малейшего национального недоверия, создастся ускоренное сближение и слияние наций, которое завершится отмиранием государства. Вот теория марксизма…»[13].
Один из последних призывов к слиянию наций В.И. Ленин высказал накануне революции в мае 1917 года: «Пролетарская партия стремится к созданию возможно более крупного государства, ибо это выгодно для трудящихся, она стремится к сближению и дальнейшему слиянию наций, но этой цели она хочет достигнуть не насилием, а исключительно свободным, братским союзом рабочих и трудящихся масс всех наций…»[14].
Таким образом, ленинская идея о слиянии наций, постоянно присутствующая практически во всех его теоретических работах дореволюционного периода, посвященных национальному вопросу, становится важнейшей целью социалистического государства.
Представляется, что ленинская идея сближения и слияния наций имеет своим источником Манифест Коммунистический партии К. Маркса и Ф. Энгельса. «Национальная обособленность и противоположности народов все более и более исчезают уже с развитием буржуазии, со свободой торговли, всемирным рынком, с единообразием промышленного производства и соответствующих ему условий жизни. Господство пролетариата еще более ускорит их исчезновение»[15].
Идея слияния наций была положена в основание социалистической концепции интернационализации. Современная же социальная философия рассматривает интернационализацию как процесс рефлексивного взаимодействия национальных общностей. Продуктом интернационализации является развитие национальных общностей; мерой интернационализации является сохранение целостности[16].
Важное значение для осознания сложности и противоречивости национального развития имели активно проводившиеся конкретно-социологические исследования под руководством Ю. В. Арутюняна. На основе обобщения результатов этих исследований был сделал важный вывод: «Вопреки принятому у нас стереотипу, растущее сходство социальных черт наций отнюдь не приводит, как это прогнозировалось, к их «слиянию». Скорее, наоборот, такое «сходство» усиливает автономию, взаимную социальную независимость народов и стремление к свободному самовыражению»[17].
Многонациональный социализм в советской интерпретации находит свое воплощение, прежде всего, в развивающейся модели национально-территориального устройства, которая предоставляет советским народам чрезвычайно большие полномочия и возможности для относительно самостоятельного удовлетворения национальных потребностей.
Напомним, что согласно последней Конституции СССР (1977) «В Союзе Советских Социалистических Республик объединяются — 15 республик. Причем союзная республика провозглашается как суверенное советское социалистическое государство. За каждой союзной республикой сохраняется право свободного выхода из СССР. Согласно Конституции РСФСР 1978 года, в состав Российской Федерации входили 16 автономных республик, 5 автономных областей, 11 автономных округов, т.е. 32 национально-территориальных образования. В этом и заключается многонациональный социализм.
Полагаем, что стержнем такой системы национально-территориальных образований выступал разработанный советской практикой политический механизм, обеспечивавший необходимые организационные условия для удовлетворения национальными общностями разнообразных этнических потребностей – этно-политических, этно-хозяйственных и этнокультурных.
Политический механизм представлял собой строгую иерархию государственных инструментов, которые существенным образом скрепляли цивилизационное многообразие национальных культур в единую многонациональную систему:
1.КПСС как мощная широко разветвленная политическая организация, соединяющая в едином центре многочисленные партийные организации во всех национально-территориальных образованиях.
2.Советы союзного, республиканского и местного уровней как механизмы представительства интересов национальных общностей и механизмы их удовлетворения.
3.Государственно-общественная система удовлетворения этнокультурных потребностей: 1) обучение государственному русскому языку; 2) развитие национальных языков в устной традиции и письменной форме, 3) создание национальных школ, 4) сохранение и воспроизводство культурных традиций народов, 5) удовлетворение этно-социальных потребностей – строительство школ, интернатов, учебных заведений, больниц.
Таким образом, созданная в СССР модель советского многонационального социализма позволяла удовлетворять самые разнообразные этнические потребности советских народов в политической, хозяйственной, социальной и культурной сферах.
Это подтвердил и Всесоюзный референдум о сохранении СССР, состоявшийся 17 марта 1991 года — из 148 574 606 участников (80,03 % от общего числа избирателей) 113 512 812 человек, т.е. 76,4 %, согласились с сохранением СССР как «обновлённой федерации равноправных суверенных республик, в которой будут в полной мере гарантироваться права и свободы человека любой национальности». Не принимали участия в референдуме народы Молдавии, Грузии и Армении, Латвии, Литвы и Эстонии.
Спустя 100 лет после образования СССР мы видим, что модель многонациональной цивилизации-государства, в основе которой изначально заложены те же советские принципы автономии с учетом современных требований самодостаточности и самостоятельности настолько эффективна, что она востребована и сегодня в буржуазном российском многонациональном государстве.
В заключении полагаю необходимым обозначить важнейшие задачи КПРФ в современной российской национальной политике:
1.Сохранение и совершенствование национальных основ российского государства, придание свежих импульсов в этнокультурном развитии российских народов.
2.Научное исследование национальной политики Советского государства на всех этапах его развития, с целью совершенствования механизмов взаимодействия наций и народов в условиях многополярного мира.
3.Научно-теоретическое исследование современных моделей национально-государственного устройства многонациональных государств.
4.Совершенствование механизма влияния КПРФ на формирование в общественном сознании социалистического дискурса многонационального будущего России исходя из современных экономических и геополитических реалий.
[1] Манифест 14 февраля 1832 года. О новом порядке управления и образования Царства Польского / В кн. Национальная политика в императорской России. Том 1. Цивилизованные окраины (Финляндия, Польша, Прибалтика, Бессарабия, Украина, Закавказье, Средняя Азия). Составитель, редактор и автор вступительной статьи и примечаний Ю.И. Семенов. Москва 1997. С.47.
[2] Временное положение по управлению Закаспийской областью (1874) // Свод законов Российской империи. Т. 2. С. 423-427.
[3] Положению об управлении Туркестанского края // Свод законов Российской империи. Т. 2. С. 427-457.
[4]Положение об управлении областей Акмолинской, Семипалатинской, Семиреченской, Уральской и Тургайской // Свод законов Российской империи. Т. 2. С. 458-470.
[5] Постановление ВЦИК «Об образовании комиссии по разработке вопросов федеративного устройства РСФСР // Декреты Советской власти. Т. VII . 10 декабря 1919 г. – 31 марта 1920 г. – М.: Политиздат, 1975.
[6] Этнография: Учебник / Под ред. Ю. В. Бромлея и Г. Е. Маркова. — М.: Высшая школа, 1982. — 320 с.
[7] Ленин В.И. Письмо С.Г. Шаумяну. // В.И. Ленин. Полное собрание сочинений. Т. 48. С. 235.
[8] Ленин В.И. Письмо С.Г. Шаумяну. // В.И. Ленин. Полное собрание сочинений. Т. 48. С. 235.
[9] Ленин В.И. Речь о войне 9 (22) июня. I Всероссийский съезд Советов // В.И. Ленин. Полное собрание сочинений. Т. 32. С. 286.
[10] Ленин В. И. Социалистическая революция и право наций на самоопределение (Тезисы) // В.И. Ленин. Полное собрание сочинений. Т. 27. С. 256
[11] Ленин В. И. Критические заметки по национальному вопросу // В.И. Ленин. Полное собрание сочинений. Т. 24. С. 133.
[12] Ленин В.И. Итоги дискуссии о самоопределении // В.И. Ленин. Полное собрание сочинений. Т. 30. С. 21.
[13] Ленин В.И. Итоги дискуссии о самоопределении // В.И. Ленин. Полное собрание сочинений. Т. 30. С. 21.
[14] Ленин В.И. Задачи пролетариата в нашей революции. // В.И. Ленин. Полное собрание сочинений. Т. 31. С. 167
[15] К. Маркс и Ф. Энгельс. Манифест Коммунистической партии. / К. Маркс и Ф. Энгельс. Избранные произведения в трех томах. Том 1. – Москва, Издательство политической литературы, 1966. С. 124
[16] Попков Ю.В. Интернационализация в традиционном и современном обществах. Новосибирск: Изд-во ИДМИ, 2000. С. 57.
[17] Арутюнян Ю. В. Социально-культурное развитие и национальное самосознание // Социологические исследования. 1990. № 7. С. 48.